Час гончей (СИ) - Мэри Блум

просеки не было — мы ехали прямо посреди леса, рассчитывая лишь на навигатор, карту и подробные указания Садомира, как добраться. И зачем барон Ольховский поселился так далеко? Он вроде не настолько не любит людей.

Наконец неподалеку показалась высокая скала — Черная скала, как говорил Садомир. Она и правда казалась черной. Ориентируясь по ней, наша машина еще немного поблуждала среди зелени и к общей радости выехала к огромным гостеприимно открытым воротам с гербом барона сверху — кинжал и несколько капель, стекающих с лезвия. За воротами обнаружился настоящий замок с изящной башенкой из белого камня, на крыльце которого, радушно улыбаясь, стоял хозяин, а у его ног привычно крутился дружелюбный бладхаунд. Стоило выйти ему навстречу, как пес тут же с радостным тявком бросился к нам, приветливо ткнулся в меня и Глеба и принялся увлеченно обнюхивать незнакомую ему Агату.

— Рад, что вы приехали, — довольно оглядел нас барон. — Прошу, будьте как дома и ни в чем себе не отказывайте…

Ep. 18. Охота на Черной скале (I)

Поприветствовав, Садомир завел нас в огромный дом и, как и полагается радушному хозяину, устроил небольшую экскурсию по своим внушительным владениям. А посмотреть тут было на что. Если его столичный особняк буквально каждой деталью заявлял, что в нем живет утонченный аристократ, то здесь обнаружилось жилище неудержимого охотника. На дубовых полках стояли набитые чучела птиц и мелких животных. Волчьи клыки, как гирлянды, украшали проемы, а на стенах висели рога оленей и косуль и были натянуты медвежьи шкуры. Среди всех этих свидетельств охотничьих побед то и дело мелькали снимки самого охотника, довольно позирующего в лесу с ружьем, и не менее довольного пса у его ног.

— Скоро посмотрите, — с гордостью сказал наш гостеприимный хозяин, — как охотится мой бладхаунд.

Напоследок барон показал нам свою спальню. Комната похвасталась табуреткой из оленьих костей, кроватью в форме пасти огромного зверя, будто ее владелец каждую ночь ложится в нутро к кашалоту, и тигриной шкурой со скалящейся мордой вместо накидки.

— За свою охотничью жизнь, — сообщил Садомир, — мне довелось поохотиться даже на тигра.

— В вашем лесу водятся тигры? — озадачился Глеб.

— Конечно, нет, — улыбнулся этот заядлый охотник. — Особо редкие виды я завожу отдельно.

Закончив экскурсию, он завел нас в просторную гостиную на первом этаже с огромным пока еще не горящим камином, около которого уже собрались другие участники охоты — как оказалось, мы приехали последними. И сейчас в комнате беседовало с десяток мужчин, часть из которых я видел в Синьории.

— Очень приятно, мессир Павловский, — все без исключения приветствовали нас радушными улыбками, жали руки мне и Глебу и целовали пальчики Агате.

И ни одного кривого, перекошенного лица — все гости такие же позитивные и бодрые, как и сам хозяин. Такое ощущение, что чем дальше от столицы, тем лучше манеры.

— А связь у вас где-нибудь ловит? — уточнила ведьмочка, сделавшая селфи на фоне роскошного камина и безуспешно пытавшаяся разместить его в соцсети.

— Увы, — отозвался Садомир, — мы тут слишком далеко от цивилизации… Прошу к столу, господа, — любезно пригласил он.

Всей компанией мы двинулись к длинному накрытому столу, поставленному здесь же посреди гостиной.

«Странно, не находишь, — протянул Глеб, осматриваясь по сторонам, — ни одной девчонки. Какие-то у него пристрастия не те…»

О, кто-то, похоже, хотел совместить полезное с приятным и поохотиться в чужих угодьях не только на дичь — а тут такой облом. Хотя, кроме Агаты, девушек и правда не было: ни среди гостей, ни среди обслуги — что дворецким, что горничными тут были молодые крепкие парни, которые услужливо выдвинули стулья, пока вся компания рассаживалась за столом.

— Сами посудите, — пояснил Садомир, когда мой полудурок все-таки не выдержал и спросил, — девушку, особенно красивую, держать в такой глуши — это же сущее преступление…

Говоря, он уселся в хозяйское кресло с отлитым соколом в изголовье, хищно раскинувшим мощные крылья. Не удивлюсь, если внутри этой мастерски выполненной фигурки настоящая птица, однажды подстреленная нашим азартным охотником. Барон коротко кивнул, и его весьма накачанные мальчики-горничные тут же засуетились, щедро заставляя стол напитками и закусками, вынося огромные подносы со свежеприготовленной дичью. Выбор был как в меню лучших ресторанов: жареная утка с овощами, замаринованный в вине кабан, медальоны из оленя, фазан в грибном соусе, рагу из зайца — да чего тут только ни было. Даже тушеные голуби и колбаса из мяса бобра.

«Зачем есть бобра?» — спросил друг, аккуратно подцепляя кусочек.

Ответ прост: когда у людей есть деньги абсолютно на все, их желания порой становятся изощренными. Хорошо хоть, человечины на столе не было.

— Что поделать, охота — это моя страсть, мое хобби, моя отдушина… — под вино разглагольствовал Садомир. — Надеюсь, вы не станете меня за это осуждать?

Рядом вдруг раздался девичий вскрик, и в руке Агаты со звонким хрустом лопнул бокал. Осколки разлетелись по скатерти, а красное вино полилось по коже — вместе с капельками крови, засочившимися из ладони. Никто даже слова не успел сказать, как один из обслуживающих стол парней подскочил к ведьмочке и, вытерев вино и кровь салфеткой, увел ее в соседнюю комнату. Подруга вернулась через минуту с залепленной пластырем ладонью и абсолютно пунцовым лицом.

— Простите… — пробормотала она, усаживаясь за стол, где другой мальчик-горничная уже шустро убрал осколки, заменил тарелку и наполнил другой бокал.

— Ну что вы, — отозвался хозяин. — Надеюсь, все в порядке?

Агата молча кивнула и с опаской подхватила новый бокал.

— Все нормально? — уточнил я.

— Да ерунда, — отмахнулась подруга, — обычный порез.

— Недаром бабушка тебе говорила, — наставительно изрек Глеб, — на вино не налегать. Только в руки взяла — и порез. Что же будет, когда пить начнешь?

Наша малышка с видом оскорбленного достоинства сделала осторожный глоток. В этот момент по полу загремели колесики тележки. Один из мальчиков-горничных вывез к столу огромное накрытое серебряной крышкой блюдо и, отодвинув остальные тарелки, поставил в самый центр.

— А это главное блюдо дня, — довольно сообщил Садомир.

После всего я ожидал как минимум тушеного тигра, однако под крышкой обнаружились склизкие светло-коричневые осьминоги — и притом живые, копошащиеся и задевающие своими щупальцами друг друга. Хозяин кивнул, и его горничный ловко накрутил осьминожку на вилку и, окунув в красный, похожий на густую кровь соус, подал ему.

«Я б такое и за миллион рублей жрать не стал,» — прокомментировал друг эту вкуснятину.

«Серьезно? По-твоему, кто-то заплатит миллион рублей за то, чтобы ты это сожрал?»

— Съесть это непросто, — рассуждал барон, неспешно вертя свою закуску в руке — Ты жуешь, а оно сопротивляется во рту, пытаясь тебя убить. Можно