Час гончей (СИ) - Мэри Блум

кто мной недоволен, но далеко не каждому хватит смелости на такую тупую выходку. А тупость опасна — смертельно опасна. Особенно если эти тупицы следом полезут в мой дом к моим женщинам и моим друзьям. Да, окна теперь защищены — но что если какая-нибудь дрянь посыпется через трубу?

Я повернулся к Садомиру.

— Вы же здесь, наверное, не только для того, чтобы узнать, как у нас дела?

— Верно, — кивнула бывшая ищейка Ночных охотников, — у меня есть предположение, на кого вам стоит обратить внимание в первую очередь. Пара имен, которые вас наверняка заинтересуют…

Следом он назвал два имени, ни одно из которых я не знал. Однако затем к именам приложились и лица, выловленные в сети — и вот так обоих господ я уже отлично идентифицировал. Одного Харон недавно покатал по моему газону, и ему хватило сил лишь на мизинчик аномалии; с другим мы пересеклись после аукциона в Синьории, где он оценил мягкость бетонного пола и твердость наших кулаков. И вот теперь оба, похоже, захотели отыграться. Что они правда думали, что отправить меня на тот свет будет легче, чем их?

«И что будем делать?» — спросил Глеб, вспомнивший господ вместе со мной.

«Пожелаем им спокойной ночи.»

Темнота обволокла весь город за окном, а на кухне было светло. Граненые стенки двух стеклянных рюмок ярко поблескивали. То и дело двое мужчин пополняли их содержимое из стоявшей на столе бутылки. Вообще, на этот вечер они приготовили шампанское, но приходилось утешаться напитком погорше.

— Выжил щенок, — буркнул один, потирая так некстати занывший бок, словно одна мысль об этом мессире причиняла боль.

— Теперь надо точно добивать, — буркнул другой, отрезая ломтик мяса длинным кухонным ножом. — Если Павловский узнает…

Поморщившись, первый опрокинул в себя целую рюмку. Если узнает… Даже думать об этом не хотелось! Вот он и старался все эти мысли залить.

— А что твой глава сказал?

— Что будем и дальше бить по слабостям.

— Соски его — вот его слабость!

— И что предлагаешь, — второй прямо с ножа забросил кусок мяса в рот, — убить их? Думаешь, он так расстроится, что следом выпилится?

— Ну, убить всегда успеем, — сально ухмыльнувшись, первый снова потянулся к бутылке. — Сначала похитим да познакомимся поближе. Девки у него что надо…

— Да что девки, — приятель отрезал еще ломтик, — братца его надо валить!

— О, это точно! — первый машинально потер живот, на котором все еще отцветала парочка синяков, оставленных мессиром и его родственничком. — Может, его похитить вместе с девками?

— Главное — быть осторожными, чтобы этот недоносок ничего не узнал.

— Да откуда он узнает? У него же нет глаз, которые видят повсюду!

В следующий миг рука стиснула нож, которым резала мясо. Вскочив из-за стола, мужчина без предупреждения сделал резкий выпад в сторону приятеля. Тот едва успел увернуться от летящего на него лезвия.

— Совсем перепил⁈ — взвизгнул первый, соскакивая со стула.

— Да я собой не владею! — вскрикнул второй.

— Нож брось, дебил!

— Да это не я! — с широко распахнутыми глазами взвыл тот, снова замахиваясь для удара.

Лезвие чуть не оцарапало щеку.

— Ну конечно, не ты! Свидетеля решил убрать, сволочь?

Зарычав, первый бросился на второго, вливая в удар всю свою Темноту.

— Это не я! Не я! — вопил приятель, однако нож продолжал уверенно рассекать воздух.

Внезапно среди возни, среди драки, среди всех криков по кухне пронесся гул разрозненных потусторонних голосов, говорящих словно из ниоткуда.

«Привет!» «Вам?» «От мессира!»

Первый вздрогнул и на мгновение замер. Воспользовавшись заминкой, рука второго с силой полоснула его по горлу. Капли крови обильно брызнули в стороны. Захрипев, забулькав, мужчина повалился на пол. Его приятель в ужасе закричал — однако глядя не на бьющееся в конвульсиях тело, а на свою руку, которая резко сменила траекторию. Неконтролируемая, неподвластная, она подлетела к его груди и аж с хрустом вонзила нож прямо ему в сердце.

«больше душ…» «больше силы…» — раздался шепот Темноты в ушах.

«больше душ…» «больше силы…» — повторила она второй раз.

Ву, мелькнув в свете одинокого фонаря, вернулся обратно в мою тень. Я не был настолько кровожаден, но свою судьбу эти двое решили сами — по ходу своего же разговора. Пытаться убить меня — это одно, замахиваться на моих людей — это совсем другое.

Из окна квартиры, где сидел этот дуэт, как осиный рой, вылетели черные клочки веномов и следом за летучей мышкой растворились в моей тени. Однако дуэт оказался не дуэтом, а трио. Так что я собирался поздороваться и с третьим участником этого заговора — вернее, с ним попрощаться.

Из открытого окна квартиры, расположенной на самом верхнем этаже старинного дома, открывался роскошный вид на Летний сад и на сотрудников Синода, снующих среди ночи внизу с кусками отколотого мрамора. Поглядывая на них, сухой мужчина беспокойно расхаживал по своей гостиной и раздумывал, что делать дальше. Этим вечером он хотел насладиться зрелищем, хотел увидеть скорую, которая увозит прочь хладные тела. Однако план, на который он возлагал такие надежды и так потратился, провалился. И если Павловский каким-то чертом догадается, кто к нему причастен… Что-то подсказывало, что его душа будет самым меньшим из того, что заберет этот мессир.

В дверь внезапно постучали — требовательно и грубо. И мужчина застыл, прислушиваясь, жалея, что не выключил в комнате свет. Может, все-таки показалось? Может, постучат и уйдут? На кончиках пальцев заиграла Темнота, готовая отбиваться. Следом дверь с яростным скрипом распахнулась, вырвав с корнем замок. Мужчина вскинул руку, однако мощный черный сгусток ударил в грудь, и его, как сухую ветку, отбросило к стене.

— Я что непонятно тебе сказал, — гость бесцеремонно переступил порог, — не трогать мальчишку!

— Да чего такого-то? — пробормотал хозяин, потирая ушибленный затылок. — Ничего ж с ним не случи…

С пальцев вошедшего сорвался еще один сгусток, тугой и плотный, и метко залепил прямо под подбородок — так, что челюсть противно клацнула. Чуть не взвыв, глава Клики прикусил язык.

— Я тебе сказал, — отчеканил гость, — не трогать мальчишку! Потому что мальчишка — мой!

Миг — и его глаза затянула густая непроглядная тьма, от которой хозяин дома нервно попятился прочь. Шрам вокруг правого глаза вошедшего, который ему всегда казался до нелепости безобразным, сейчас до безумия пугал — он словно еще больше подчеркивал беснующуюся в его зрачках Темноту.

— Пожалуйста, Ваше Благородие, — забормотал хозяин дома, отступая назад, — простите, я вас не так понял….

Из окна за спиной повеяло ночным холодом.

— Пожалуйста, прости…

Не дослушав, вошедший резко вскинул руку — и мощный поток Темноты ударил хозяина дома в грудь, протащил до распахнутого окна и