Измена. Мой непрощённый (СИ) - Соль Мари

Слёзы уже где-то близко. Но я прогоняю их прочь! Пелена наконец расплывается. Я отчётливо вижу финал. Этот день. Этот миг разделяет нас надвое. Всё, что было вдвоём, остаётся внутри. Всё, что будет — уже без тебя…

Ты прости меня, Насть. И прощай! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Наверное, я научусь принимать этот факт без труда. Просто мне нужно время. А буду ли счастлив я сам? Я попробую. Я постараюсь!

Твоё лицо на экране медленно гаснет. И я не пытаюсь его оживить. Я прячу смартфон в глубине своей куртки и молча иду в ювелирный бутик. Для меня это — сущая мелочь. А ей… Возможно, ей будет приятно. Я не сделал счастливой тебя! Но, вдруг жизнь дала мне ещё один шанс? Согласись, будет глупо его упускать.

В ювелирном я вдруг понимаю, что не знаю размера кольца. И беру наугад! Оно золотое, с бриллиантом по центру. Я смотрю на него. В этом крохотном камешке видно меня. Грани сияют от света…

Вспоминаю, как ты уронила кольцо. Бабка сказала — плохая примета. А я уговаривал: «Только не верь». И ты не поверила! Ты подняла его с пола сама, и надела так плотно, что я до сих пор ощущаю его. Но мой безымянный — пустой. А кольцо…

Оно в сейфе лежит. Под замком. Взамен ему скоро появится новое.

Девушка-консультант в ювелирном салоне очень старается. Хочет мне угодить! Ещё бы. Покупка-то не из дешёвых.

— Заверните вот это, — киваю. Плачу́. И беру из её рук коробочку.

В кармане сжимаю её, порываясь вернуться. Вернуть…

«И в горе и в радости, и в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас», — звучит у меня в голове. Что ж, будем считать, что сегодня я умер! И теперь получил веский повод начать всё с нуля.

Глава 46. Настя

Меня угораздило родиться весной. А именно, в мае. Говорят, что тем, кто родился в мае, всю жизнь суждено маяться. Но я не чувствую этой маеты. Напротив! Мне нравится май. Это время немыслимой смены сезонов. Когда мир вокруг делится своей красотой. Не март, не апрель есть начало весны. Ведь именно май знаменует рождение нового.

Число, иногда выпадало на пятницу. И тогда мой особенный день становился мистическим. Пятница 13. Однако же в этом году, он выпал на среду. И я принимала свои поздравления с раннего утра.

Ночью прислала открытку Иннуся. Наша третья подруга в компании. Выйдя замуж, она укатила на север, за мужем. Он у неё из военных. Да там и осталась! И уже родила ему трёх с половиной детей. Почему с половиной? Оказалось, Иннуся беременна снова. И это в её 42!

Мама засы́пала радостью. Поздравила, как полагается, предупредив, что сорок лет — возраст свершений. И мне до́лжно быть мудрой, серьёзной и вдумчивой!

«Милая моя девочка! Хоть ты уже и не девочка, но для меня всё равно будешь ею всегда», — так завершилось послание.

Машка в присущей манере напомнила, что к сорока пяти в моём организме созреют какие-то «ягодки».

«Они у тебя-то ещё не дозрели», — подумала я, читая спросонья её смс.

Соцсети пестрили открытками. Поздравили все! И подруги, которых забыла. И те, что забыли меня. Моя аватарка, довольная жизнью, украсилась сотней букетов. Виртуальных, правда! Но всё равно настроение было приподнятым уже в половине шестого утра.

Я вознамерилась встать, несмотря на свой праздник. Ведь это не повод отмены занятий. И школа, как ни крути, ожидает Дениса и Динку к восьми тридцати. Однако, едва я успела накинуть халат, как дверь спальни открылась.

— Мамуль, ты спишь? — спросил Динкин голос.

— Нет! — бойко ответила я.

Дочка вбежала в пижаме, босая. И, повалив на кровать, принялась целовать:

— Мамусечка, с днём рождения! Я люблю тебя! Очень! Очень!

Я рассмеялась, прижала её, как птенца:

— Моё солнышко милое, я тебя тоже.

— А мы с Давидом завтрак приготовили, — выдала Динка.

— Блин! На фига ты сказала? — возмутился Давид из-за двери.

Я поманила его. Намекая, что третий в постели не лишний.

— Неее, — он скривился.

— Иди к нам! — улыбнулась, целуя Дианку в висок.

— Фф, — фыркнул Деня. Но, спустя пару мгновений, пришёл. Присоседился сбоку. Уложил на плечо свою голову:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— С днём рождения, мамуль.

Я наградила его поцелуем. Почувствовав запах. Лосьон для бритья.

— Спасибо, родной.

Мои птенчики льнули ко мне. Это было бесценным подарком! Но далеко не единственной радостью, которую мне приготовил особенный день.

На кухне меня ожидал свежий завтрак. Яйцо на стеклянной подставке. Украшенный зеленью сендвич. Горячий кофе и сыр. Я поняла, что готовил Дениска. Диана, скорее всего, накрывала на стол. Салфетка уложена сбоку, на ней нарисована рожица и надпись «Мамуле от нас».

Стыдно признаться, едва не расплакалась! И потому принялась за еду. Яйцо оказалось вкрутую. Что вызвало спор.

— Блин, я же таймер выставил на две минуты! Тебе вообще можно что-нибудь поручить? — возмущался Денис.

А Диана ему возражала:

— Как выставил, так и выключила! Значит, сам виноват!

Я наблюдала их ссору и грызла сухой бутерброд. Понимая, что этот особенный завтрак действительно лучший из всех, что я ела за все сорок лет…

Илья позвонил у полудня. Я невольно подумала: «Может, забыл?». У него теперь столько забот. Но лёгкая примесь обиды испортила праздный настрой. И звонок, прозвучавший внезапно, принёс облегчение. Вспомнил! Выходит, ему не плевать на меня.

— Насть, привет! С днём рождения! — поздравил с наскока.

— Спасибо, — ответила я.

Он помолчал. Видать, не готовился? Думал, чего пожелать. Оставаться такой же красивой? Исполнения мечт? Слишком трудным был год! И «подарок», который он мне преподнёс, до сих пор бередил мою душу.

— Будь счастлива! И береги себя, ладно? — добавил Самойлов.

Я удивлённо нахмурилась. Странным был тон. Да и слова были странными! Он словно прощался со мной. Что, надумал покончить с собой? Такого «подарка» я даже представить себе не могла.

— У тебя всё нормально? — спросила на всякий пожарный.

— Да, а что? — отозвался Самойлов.

— Да так, — я пожала плечами, — Какой-то ты грустный.

— Просто устал, — заверил Илья, — На работе завал. И вообще.

— Заезжай, если хочешь, на ужин. У нас будет торт, — пригласила его. А уж после подумала. Глупо!

— Сама испекла? — поинтересовался Самойлов.

— Шутишь? Купила, — рассмеялась, лизнув белый крем.

«Санчо Панса», — мой самый любимый. Когда-то пекла! А теперь стало лень.

Он как будто расстроился:

— Спасибо, я вряд ли смогу.

— Ну, как хочешь, — ответила я, испытав облегчение, — Моё дело предложить.

— Цветы получила?

— Цветы?

— Да, я отправил с утра, — растерянно бросил Илья.

Я усмехнулась:

— Уверен, что мне?

Он помолчал:

— Ну, конечно, уверен.

— Ещё нет! Буду ждать, — сказала игриво.

Мы попрощались. А в дверь позвонили минутой позднее. Я представляла, насколько «шикарный» букет мне подарит Самойлов. Ведь бывшей он раньше цветов не дарил! Точнее, раньше я не была его бывшей.

На пороге застыл невысокий парнишка. Он держал в двух руках мой букет. Сорок три алых розы. Я потом посчитала. Высокие, крупные, свежие. Будут долго стоять! К основанию лентой привязана карточка.

«От бывшего — бывшей. Ты была, есть и будешь.

Илья», — прочитала послание. Потрогала алый бутон и вдохнула его аромат.

«И ты тоже», — промелькнула невольная фраза. Мне захотелось ему позвонить. Но я удержала себя! Боясь, что взболтну что-то лишнее. То, чего он не должен услышать. В конце концов, это всего лишь цветы. А это — всего лишь бумажка. Её я сложила в комод. А букету нашла подходящую вазу…

В четверг я сходила в салон. Денис накопил в автосервисе, и вручил мне подарочный сертификат. Я его растранжирила! Сделала новую стрижку. Каре. Волосы у меня от природы волнистые. Я их всегда выпрямляла. А теперь передумала. Решила — пусть вьются.

Для покраски на этот раз выбрала более тёмный оттенок. Если уж имидж менять, то менять целиком! В довершение сделала ногти безумного цвета. «Мерцающий ультрамарин», — вот с таким маникюром решила отправиться в клуб.