Мнимые люди - Андрей Белоусов

На что, Фролов печально вздохнул полной грудью, подходя к месту трагедии. Всё бы хорошо, но вот только живописную картину и блаженный покой, нарушали мерные, сокрушительные удары, доносившиеся из вагонов, и жалобные всхлипы ничего не понимающих людей.

И лица. Бледные, а у кого и серые, напряженные лица солдат, что окружили поезд.

Фролов подхватил горсть снега и протёр вспотевшее лицо, потом махнул рукой призывая лейтенанта Старенко. Когда Старенко подбежал, капитан Фролов, тихо прошептал ему на ухо, приказ Бердова, и лицо лейтенанта тут же вытянулось и к бледности его лица прибавилась могильная серость, окраска человека, который заставляли пойти на смертельный грех. Фролов дружески похлопал лейтенанта по плечу, кивая головой, мол: так надо, дружище, так надо….

Старенко обречённо кивнул в ответ и сгорбившись побежал в сторону двух бронемашин, пошептался там с экипажем и приказал солдатам отойти от поезда. После чего посмотрел мертвыми глазами на капитана.

— Огонь! — махнул рукой Фролов.

В следующий момент башни «БТР», с крупнокалиберными пулемётами, качнулись и открыли стрельбу по вагонам, прибывшего эшелона. Из спаренных пулемётов, с громоподобным звуком вылетали, не то что пули, а малые снаряды, способные прошивать насквозь железобетонные блоки. Снаряды пробивали деревянные вагоны просто насквозь, оставляя в стенах отверстия, размером с кулак взрослого человека. И через пару секунд, вагоны поезда, уже напоминали настоящее решето, или вовсе подрезанные пулемётной очередью, они сложились пополам. Стрельба прекратилась и наступила давящая тишина.

В таком аду выжить было невозможно. Людей и нелюдей перемолотило словно в мясорубке превратив тела в бесформенные куски плоти. Ужасное зрелище. И чтобы хоть как-то не лишиться рассудка, Фролов закрыл лицо фуражкой и разрыдался, и слёзы ручьем текли по его лицу, снимая внутреннюю боль….

* * *

Слаженный план по эвакуации города, рухнул в одночасье, поставив военных на уши. На какое время могло затянуться разбирательство происшедшего и когда возобновится эвакуация людей, никто больше не мог сказать.

Во временном штабе сил «ЧС», срочно было созвано экстренное совещание. В помещение для переговоров, люди в штатском и в форме с большими звездами на погонах, тихо перешептывались между собой сидя за чёрным лакированным столом. Начальство в течение трёх часов обсуждало главные вопросы по урегулированию создавшейся ситуации и с минуты на минуту ожидало профессора Мирного и профессора Абрамовича.

— Наконец-то. И долго же вы заставляете себя ждать господа, — недовольно сказал генерал Овчаренко, в ответ на появление профессоров науки.

— Извините товарищ генерал, задержались. Мы подводили итоги и выискивали причины, столь катастрофичной оплошности, — оправдался Мирный, так и стоя в дверях, где встретился взглядом с генералом.

Овчаренко указал на стулья и когда профессора уселись за стол, сказал:

— Мы вас надолго не задержим, можете потом дальше высчитывать свои ошибки. Нас интересует только два вопроса и мы надеемся вы дадите на них ответ. — И обвёл глазами присутствующих, а замолчав вперил взгляд злых уставших глаз, на профессоров. — Первый вопрос, который нас интересует, — не скрывая раздражения вымолвил генерал. — Почему генетический анализ крови, с треском провалился?

— Похоже этот вопрос относиться ко мне, — из-за стола поднялся профессор-генетик Абрамович. Ссутулившаяся фигура, облезлый вид, застенчивая улыбка и блуждающий взгляд… Могло показаться что профессор смущён и стесняется и не знает с чего начать, если бы не его бледное лицо, как у покойника и жуткие синие мешки под красными глазами. Он не спал все эти трое суток, проведя время за работой, от чего вскоре стал похож на настоящего зомби, потеряв весь человеческий вид, дико устав.

Абрамович покачнулся и поспешил опереться о столешницу. Постоял так, пока голова не перестала кружиться и обратился к военному начальству:

— Господа, генетический тест-анализ крови, до недавнего времени работал безукоризненно… — и поспешно поднял руку, останавливая возмущение, готовое уже сорваться с уст генерала Овчаренко. — Но, но произошли непредвиденные обстоятельства. — Профессор выдержал паузу, поочерёдно одарив взглядом членов совета и загробным голосом сказал, — Господа, «мимы» мутировали.

— Что значит мутировали? Они же и так мутанты, — не понял полковник Говорунов.

Профессору снова пришлось поднять руку, прерывая преждевременные вопросы:

— Объясняю. Мутанты названные нами «Мимикрид», не просто жуткие и тупые мутанты из ужастиков. «Мимикрид» — это живая и самосовершенствующаяся генетическая программа. Если первая волна «мимов», как известно, существенно отличалась при трансформации, от человека, то следующая волна, названная нами, мутантами второго и третьего поколения, уже практически не отличаются от людей.

— Подождите, я что-то не пойму, профессор, — встрял капитан Родов, бывший какое-то время военврачом. — Как я помню, из лекций, что когда-то прослушивал, мутация живого организма и тем более такого сложного как человек, заняла бы не одну сотню поколений, пока получилось бы что-нибудь действенное и по настоящему нужное. А тут вы говорите, что мутация «Мимов», протекает с невозможной скоростью, каких-то два — три месяца и мы получаем уже более совершенный вид.

Профессор Абрамович внимательно выслушав капитана с невозмутимым видом, ответил замечая:

— Вот, справедливый вопрос. И вы совершенно правы. Но вы извините меня «коллега»… — подчёркивая статус Родова, сказал Абрамович, — абсолютно не понимаете с чем имеете дело. Действительно. На здоровую мутацию, приносящую пользу человеку, ушло бы уйма времени, где-то около десяти тысяч лет. Но «мимы» не мутируют, как цельный организм. «Мимикрид», повторюсь — это самосовершенствующаяся генетическая программа. Мутации подвергается не сам человек, а вирус, что несёт в себе эту генетическую программу. И человек поражённый вирусом, не должен рожать детей, чтобы комбинировать гены. Вирус сам по себе, как самодостаточный организм комбинирует цепочку «ДНК». А как известно, вирусы могут комбинировать гены до полусотни раз, за сутки, на что у человека ушло бы тысячу лет.

От полученной информации у капитана Родова, непроизвольно открылся рот.

— Вижу что вам где-то, как-то понятно, — удовлетворённо отреагировал профессор Абрамович. — Тогда разрешите подвести итог. До недавнего времени мы могли найти небольшие отклонения у людей, зараженных вирусом, путём проведения генетического анализа крови. У последнего же экземпляра, что поступил в мою лабораторию, таких отклонений уже не наблюдается. Вскрытие показало, что: поверхностные ткани, кровь, другие жидкости — генетически идентичны человеческим показателям. Вирус настолько видоизменился, что в настоящие время он не изменяет человеческую структуру, приспосабливая её под себя, а сам приспосабливается к неё. Он, настолько, филигранно встроился, в цепочку ДНК человека, что выявить малейшие отклонения практически стало невозможно. Есть лишь один способ — это взять на анализ, клетки мозга и желез внутренней секреции, в данный момент только они несут в себе существенные изменения. Но как вы понимаете у живого человека, провести такой анализ в массе невозможно. — Вынес свой приговор Абрамович и неожиданно покачнувшись прошептал. — Если это всё, то я сяду, с вашего разрешения.

Генерал Овчаренко с задумчивым серым лицом, согласно кивнул головой, а когда профессор опустился в кресло, спросил:

— И что, нет ни какого другого способа?

Абрамович отрицательно мотнул головой.

Потерев шею и с силой выдохнув, генерал сокрушёно покачал головой и хмуро поинтересовался:

— Сколько человек осталось в городе?

— Около четырёх миллионов, товарищ генерал, — посмотрев в бумагах, ответил полковник Говорунов.

Не веря своим ушам, Овчаренко зло сверкнул глазами:

— Твою ж…, - выплёвывая ругательства закричал он. — Вы что, не могли эвакуировать весь город за этот срок?!

Подчинённые промолчали, не смея угодить под тяжёлый взгляд генерала.

Злясь на бездарную работу всего отдела, Овчаренко задал второй вопрос:

— Сергей Андреевич, сколько по вашим данным, в городе мутантов?

Профессор Мирный открыл чёрную папку и мельком глянув доложил без запинки:

— За время эвакуации, при массовом скопление народа, по нашим данным, прогрессия заражённых, резко ушла вверх и в данный момент число поражённых вирусом людей, составляет одну треть, от оставшихся в городе.

— Это где-то получается, около полутора миллионов, — задумчиво пробормотал генерал Овчаренко, подсчитывая в уме, приблизительное количество. — Ни фига себе циферка! Целый подмосковный город, — присвистнул он и снова выругался зло сжимая кулаки. — Чёрт! Чтоб вас всех разорвало… — и посмотрев на своих генералов, распорядился. — В течение суток предоставить мне точную цифру. А сейчас Сергей Андреевич, ответьте пожалуйста на один вопрос. — Профессор Мирный с готовностью кивнул.