Прячься - Джейсон Пинтер

без уха.

Оба схватили рюкзаки, куртки, шапки и перчатки и поплелись к выходу. Рейчел тоже взяла пальто.

— Миз Марин! — окликнул Серрано. Она на минутку задержалась, отпустив детей вперед, и повернулась к детективу:

— Узнайте, кто убил Констанс Райт. И Кристофера Роблса. Отправьте их за решетку или под землю. Это единственный способ доказать мне, что мои дети в безопасности.

Семейство Марин уселось в свой автомобиль и уехало. Достав свой сотовый телефон, Серрано набрал номер.

— Это Лоу.

— Дерек, это Серрано.

— Что там, детектив?

— Кто еще знает, где мы держим Рейчел Марин?

— Только вы, я, Талли, Чен, лейтенант Джордж и начальник дежурной смены.

Серрано кивнул. Всем этим людям он доверяет.

— Пусть так оно и остается.

— Что-то не так?

— Нет. Просто какое-то недоброе предчувствие. Держите всю информацию о семействе Марин в тайне. Не хочу, чтобы что-нибудь случилось с ней или ее детьми.

— Будет сделано, детектив.

Дав отбой, Серрано вернулся к «Краун Вик» и забрался на пассажирское сиденье.

— Давай поговорим с Сэмом Уикершемом, — предложила Талли. — Выясним, с какой стати Констанс Райт звонила этому типу, помогавшему разрушить ее брак и погубить ее жизнь.

— Я говорил с арендным бюро компании, у которой он снимает квартиру, — сообщил Серрано. — Скажем так, мистер Уикершем живет малость не по средствам.

Талли улыбнулась, выводя машину на шоссе.

И пока они собирались допросить предполагаемого бывшего любовника Констанс Райт, две вещи продолжали терзать Серрано.

Первое: в глубине души он чувствовал, что между смертью Кристофера Роблса и убийством Констанс Райт есть связь. И второе: он был не вполне убежден, что Рейчел Марин никак не причастна ни к тому, ни к другому.

Глава 19

Сэмюэл Дж. Уикершем жил в элитном комплексе на Ист-Окленд-авеню в престижном районе всего в десяти минутах ходьбы от «Велос Стратеджис» — политической консалтинговой компании, куда устроился после того, как дал показания об интрижке с Констанс Райт. Уикершем оказался двадцатисемилетним субъектом с черными волосами до плеч, стянутыми не в конский, а какой-то крысиный хвостик, худым скуластым лицом и кожей настолько гладкой и бледной, что Серрано даже стало любопытно, брился ли он хоть раз в жизни.

Худощавый, но не в форме, да еще и одет в белую футболку, достаточно облегающую, чтобы показать животик, торчащий над серыми пижамными штанами. Его современные апартаменты с тремя спальнями были стильно обставлены круглым обеденным столом со стеклянной столешницей вкупе с четырьмя деревянными стульями с мягкой обивкой, коричневым кожаным диваном и несколькими произведениями искусства на стенах в богато украшенных рамах.

Пара ореховых полок, набитых книгами от стенки до стенки, обрамляли шестидесятидюймовый ЖК-телевизор. Серрано, всегда испытывающий тягу к книжным полкам, отправился взглянуть на них поближе. Беглого взгляда было довольно, чтобы понять, что ни одну из книг даже не открывали. И, что любопытно, в библиотеке Уикершема сплошная классика. Ничего современного. Прямо книжные полки студента кафедры английской литературы, ни разу не ходившего на занятия.

«Мидлмарч», «Анна Каренина», «Улисс», «Лолита», «Жестяной барабан», «Шум и ярость», «Возвращение в Брайдсхед».

Правду говоря, Серрано был практически уверен, что Уикершем просто распечатал «100 лучших романов Библиотеки современной литературы» и заказал по экземпляру каждого. Это книжные полки не любителя чтения, а человека, желающего, чтобы люди думали, что он любит читать. Для Серрано более тяжких грехов было немного. Может, убийство. Да и то еще как посмотреть.

Два года назад Сэмюэл Дж. Уикершем, в то время волонтер-агитатор, дал показания перед открытым судом, что состоял в десятимесячных сексуальных отношениях с тогдашним мэром Констанс Райт. Продемонстрировал текстовые сообщения, электронные письма и откровенные фото, которыми они обменивались. Райт отрицала все до последнего слова, но не могла объяснить десятки исходящих звонков и сообщений, отправленных с ее телефона на его. Райт с позором покинула пост, и точка. А Уикершем свалил, получив непыльную работенку в «Велосе».

Серрано пришлось сдерживаться, чтобы не выказать презрения, стоя вместе с Талли в апартаментах Уикершема.

Пройдя в кухню, Уикершем принялся засыпать кофе в капельную кофеварку.

— Сделать вам чашечку? — предложил он.

— Нет, — ответил Серрано.

— Разумеется, — откликнулась Талли.

Ответ Талли будто бы удивил Уикершема, но он бросил в фильтр еще две мерные ложки. Взяв из холодильника галлон воды, наполнил резервуар, нажал «вкл.» и повернулся к детективам.

— Пончиков у меня нет, — заявил он. Ответом послужило гробовое молчание. — Ну, знаете, кофе и пончики. Это ведь фишка копов?

— Предпочитаю круассаны, — возразила Талли.

— А я слойки, — подхватил Серрано.

— Само собой, — согласился Уикершем. — Так чем могу служить, детективы?

— Очевидно, вам известно о гибели Констанс Райт позавчера ночью, — начала Талли.

— Слыхал. — Судя по виду, Уикершему это было хоть бы хны. — Ее убили, правда?

— Похоже на то, — подтвердил Серрано. Выдвинув из-под гранитной столешницы металлический табурет, Уикершем сел. — Очевидно, у вас двоих была история.

— Можно и так сказать. — Уикершем устремил взгляд на кофеварку будто в уповании, что она каким-то чудом приготовит напиток через тридцать секунд после включения. — Именно так и есть. История. Я живу дальше. Я не сделал ничего дурного.

— Никто вас ни в чем и не обвинял, — отозвался