До особого распоряжения - Борис Пармузин

плечи опустились от безделья и невзгод. Перед ним стояла чашка с насваем - жевательным табаком,

рядом лежали кулечки из старой бумаги. В кучке насвая торчала почерневшая ложка.

В лавчонку еще одному человеку уже не забраться. Возможно, у торговца есть и другой товар, за

продажу которого не поздоровится, узнай о том полиция. Пусть несколько граммов, два-три сероватых

комочка анаши... На торговле одним лишь насваем быстро ноги протянешь.

Многие в последнее время пристрастились к наркотикам. Даже в мечети появлялись с мутными

глазами.

Торговец насваем горячо приветствовал почетного гостя и сразу прикрыл свою лавчонку старой

берданой. Он был рад поговорить с человеком, от которого зависит скорое возвращение на родину и (да

поможет аллах!) счастливая жизнь в своем богатом доме. Сейчас, как многие эмигранты, торговец

92

насваем жил в сырой комнатке с земляным полом. Цветного паласа с лихвой хватало, чтобы покрыть

бугристый пол. Хозяин говорил невнятно, мешала щепотка насвая, которую он положил под язык.

Наконец, приподняв край паласа, торговец смачно сплюнул на пол и стал жаловаться на скудные

доходы. Рядом с ним был зажат в уголке дешевый кальян, сделанный из тыквы-горлянки.

Эмигрант угощал Махмуд-бека чаем и задавал десятки наивных вопросов. Скрывая раздражение,

Махмуд-бек втолковывал далекому от политики человеку, что теперь англичане - союзники русских и вся

надежда на немцев.

- Хорошо, - согласился хозяин, - а Германия поможет вернуть наши дома, землю, скот?

- Скот давно подох! - грубо сказал Махмуд-бек.

- А землю?

- Конечно!

- Я согласен, - выпятив грудь, быстро произнес торговец, - хоть сейчас.

- Оружие...

Хозяин сорвался с места и вскоре вернулся в комнату с тяжелым длинным свертком. Он размотал

промасленные тряпки, осторожно, словно бинт, прикрывающий рану, и Махмуд-бек увидел тщательно

смазанную винтовку и саблю, которая легко вытаскивалась из ножен.

Сосед торговца насваем был более зажиточным - хозяин мастерской. В глубине двора несколько

женщин вышивали тюбетейки.

- Когда я беру новую тюбетейку, то, стыдно признаться мужчине, плачу, - хозяин вздохнул. Глаза у него

были сухие, злые, жадные.

Махмуд-бек вспомнил Мавляна, который едва ли не спал в интернате в помятой, потрепанной

тюбетейке.

- Родина... - сказал Махмуд-бек.

- Да, Махмуд-бек, родина. Говорят, Гитлер взял Москву?

- Говорят.

- Сколько же мы будем сидеть?

- И здесь немцы решили помочь нам. Дают оружие.

- Оружие? - усмехнулся хозяин мастерской. - Пройдемте, дорогой Махмуд-бек.

В узкой клетушке опять промасленные тряпки и запах металла.

- Три винтовки. Сам возьму, сын возьмет и батрак. Смотрите...

В ящике - так же тщательно смазанные обоймы с патронами, ребристые лимонки.

Узкий переулок, приютивший десятки эмигрантов, на вид был неприметным - пыльным и тихим. Но

почти за каждой калиткой, за глинобитными заборами жила и росла злоба. Ночами, когда выли и

грызлись собаки, когда изредка раздавались монотонные удары колотушки сторожа, эти люди молились

и бережно смазывали оружие. Пусть этих людей не десятки тысяч, как утверждает Курширмат, но они

еще есть. Дай им волю, они станут опасными врагами.

Итак, вздумай немцы провести инспекцию, им можно показать дома, населенные воинами.

Пожалуйста!

Но майор Штерн хмуро отмахнулся от такого предложения:

- Какой смотр! Мы не имеем права шагнуть в сторону от центральной улицы. Обстановочка... Но

ничего, скоро все изменится.

Сведения о численности басмаческих шаек удивили и обрадовали гитлеровца.

- Это настоящая армия! Но как отнесутся ваши руководители к немецким инструкторам?

- Благосклонно, господин майор.

- Тогда каждый курбаши - я имею в виду крупного, - каждый курбаши будет иметь советника, хорошего

военного специалиста.

- У нас уже сейчас насчитывается более тридцати отрядов, - напомнил Махмуд-бек.

- Если нужно, немецкие агрономы и врачи, проживающие здесь, возьмутся за оружие. Военными

специалистами армия свободного Туркестана будет обеспечена.

Такие высокопарные слова майор Штерн произносил редко. Он даже сам почувствовал неловкость и

поспешил вернуться к деловым вопросам.

Как-то Махмуд-бек на приеме в японском консульстве смотрел буйный ковбойский фильм. События

сменялись одно за другим. Мчались кони, петляло в воздухе лассо, широкополые шляпы слетали с голов

от метких пуль. Этот фильм невольно вспомнился в тихую ночь, когда майор Штерн раскрыл

ошеломленному гостю обширную программу борьбы. Ограничиться тридцатью отрядами нельзя. Глупо

такими силами начинать боевые действия против глубокого тыла врага. Нужно учитывать возросшую

степень сознательности населения, его патриотизм.

Махмуд-бек старался не показывать удивления. Совсем недавно майор Штерн говорил о разбитой

Красной Армии, о разрухе в тылу. Когда же дело дошло до непосредственных действий, он трезво и

серьезно оценивает обстановку.

- Следовательно, необходимо расширить фронт. . Третий фронт.

Вероятно, этот термин был рожден раньше. Но майор Штерн сделал вид, что ему пришло это в голову

лишь сейчас.

- Именно - третий фронт. .

93

- На севере нас поддержат туркменские джигиты курбаши Хайльфа Кизил Аяк Абдидин Максума. Там

же ждет сигнала киргизский курбаши Камичин-бек, - сказал Махмуд-бек.

- Отлично. Вам нужно иметь связных, способных покрыть это расстояние не менее чем за сутки.

- Связные будут, - заверил Махмуд-бек.

- За это время, - продолжал майор Штерн, - наши самолеты доставят к границе легкие танкетки,

орудия и пулеметы. На место прибудут инструкторы. О готовности отрядов я вас прошу доложить через

пятнадцать дней.

- Хорошо, господин майор.

- Вам предстоит сделать следующее: необходимо послать несколько агентов в Индию. Нас интересует

положение англичан. Агентов будет инструктировать капитан Дейнц.

- Хорошо.

- И еще одна просьба, - вежливо заключил майор. - Вам известно, что в одной восточной стране стоят

советские гарнизоны?

- Известно.

- Кто служит в армии?

- Есть и узбеки.

- Вы великолепно осведомлены, господин Махмуд-бек! Вот там-то и должен находиться ваш человек.

- Мы думали об этом.

- Можете предложить кандидатуру?

- Аннакулы Курбансаидов. Туркмен. Сорок два года. Бывший советский работник. Бежал от суда.

Знает русский язык, - сообщил Махмуд-бек.

- Я с ним должен встретиться. Но больше с вашими людьми и с вами не стану встречаться. Не стоит

рисковать. Навещайте дом Берка.

- Хорошо, господин майор.

В эту ночь они решили послать агента к советской границе. Махмуд-бек предложил преданного,

опытного человека Салима, который уже успешно выполнял серьезные задания. Майор, оказывается,

слышал об этом человеке от своих японских друзей.

Аннакулы Курбансаидов появился у муфтия Садретдин-хана несколько лет назад, еще в святом

городе. Тогда муфтий не собирался трогаться в далекий Кашгар и деятельно руководил эмигрантами.

Аннакулы очень быстро, через полгода после бегства из Советской Туркмении, спустил свои деньги. Он

радовался встрече с муфтием, заискивающе смотрел в глаза святому человеку. Сейчас Курбансаидов

влачил жалкое существование, ходил по гостям, чтобы подкрепиться куском лепешки.

Для встречи с майором Штерном Курбансаидов приоделся, подтянулся, почувствовав себя нужным

человеком. Он понравился немецкому разведчику. Майор Штерн пообещал ему высокий пост после

победы над большевиками и вручил пачку долларов. Добрая половина ассигнаций была отпечатана в

Берлине. Отвыкший от денег, погрязший в долгах и нищете, «служитель ислама» все ассигнации счел

настоящими. Он поклялся выполнить свой долг и отправился в опасную последнюю дорогу.

В Индию уходили три агента.

Капитан Дейнц придирчиво расспрашивал их о жизни, экзаменовал. Эмигранты не очень хорошо

разбирались в хитросплетениях политики европейцев на Востоке, но Махмуд-беку сравнительно легко

удалось вбить в затуманенные головы несколько истин: англичане заодно с русскими. Они - враги.

Самые верные друзья - немцы. Верным друзьям нужно знать положение англичан в Индии, количество