Пленница наследника короны - Валентина Гордова

принял ручеек выпеченных изделий, два из которых в процессе улетели в рот к Агвиду, а после в магических потоках скрылся и он, послав мне радостный воздушный поцелуй.

Буквально.

Розовое облачко магии в форме сердца подлетело, помедлило и нежным теплом растеклось по моей подставленной щеке.

– Ты самая чудесная, – шепнула магия голосом моего супруга.

Не переставая улыбаться, я повернулась к противню и обнаружила пропажу целой дюжины пирожков. Ну что за человек?!

Вообще, наша с ним жизнь была какой-то странной, боязливо-осторожной, но при этом дружеской и даже уютной.

Не было агрессии, насилия и принуждения с его стороны и отсутствовали истерики и ультиматумы с моей. Мы… словно оба оказались в ситуации, которую не могли изменить, и всё, что нам оставалось – улыбнуться и научиться жить. Осторожно, неумелыми шажками, с ошибками и промашками и… плечами, которые мы подставляли друг другу.

С того момента, как я едва не отправилась за Грань, прошло три месяца.

Пока восстанавливалась, на что ушло почти две недели, Агвид постоянно был рядом. Сам кормил, следил за тем, чтобы все настойки и лекарства были выпиты, стабильно приводил лекарей для проверки моего состояния. Приходил уставшим и зачастую дремал прямо в кресле в моей спальне, но приходил всегда.

А потом, когда лекари сказали, что опасаться больше нечего и силы полностью восстановились, я впервые за долгое время вышла в коридор восстановленного после пожара замка и… Агвид пропал. Перестал приходить. Только присылал иногда лекарей с проверками, новых слуг и учителей магии, которые старательно и успешно разжигали мою Искру огня. Но самого Агвида видно не было.

Мы с ним столкнулись через две недели, когда я сидела в ночи на балконе, обняв колени руками, и услышала тихие, практически беззвучные шаги. Он пришёл, как-то очень печально долго смотрел сверху, затем накинул мне на плечи свой согретый телом камзол и сел рядом. Близко настолько, что наши руки и ноги прижимались.

Именно тогда он, вздохнув, и признался:

– Я не знаю, как подступиться, и очень боюсь испугать и оттолкнуть тебя.

Я промолчала, но повернула голову и взглянула на его профиль. Аристократически тонкие черты лица, твёрдый подбородок, едва заметно сверкающий в свете далеких городских огней шрам.

– Моё прошлое окутано тьмой, – продолжил он, не услышав моих слов, – и изрядную долю этой тьмы ты видела собственными глазами. Если ты, – пауза, тихий короткий судорожный вдох и продолжение с попыткой говорить ровно, – не захочешь меня видеть или пожелаешь уйти, я пойму и не буду препятствовать.

Уйти. Хотелось ли мне жить тихо, не привлекая внимания и не рискуя жизнью в статусе королевы? Не то слово. Хотелось просто… уйти от всего и от всех. Но… я прекрасно понимала, что такого не будет. Я просто не смогу жить вдали от всего мира. Я этот мир до конца даже не понимаю, а у меня ещё и магия эта, которой тоже научиться управлять надо. Кроме того, внешность невесты наследника короны никогда не скрывали, так что меня ждёт за стенами замка? Сомневаюсь, что что-то хорошее.

Кроме всего прочего, я видела, что снятое с Агвида проклятье изменило его до неузнаваемости. Теперь он не был таким страшным, жутким, безжалостным и опасным. И я видела, что и он сам растерян, как и я. Иначе стал бы он прятаться от меня столько времени? Сомневаюсь.

И я вздохнула, а затем немного поёрзала, сползая пониже, и молча положила голову на его напрягшееся плечо.

Медленно, очень медленно мужчина расслабился… и положил свою голову поверх моей.

А через несколько дней Агвид сделал мне запоздалый подарок на свадьбу: дом. Не замок, не особняк, просто дом. У лесного озера. Деревянный, тёмный серо-синий, в два этажа и с многочисленными окнами, тремя спальнями, большой кухней, рабочим кабинетом и стационарным порталом, который в одно касание переносил меня в спальню в замке в центре столицы.

Этот дом стал островком спокойствия. Я сбегала сюда после уроков магии, истории и всего того прочего, что полагалось знать королеве, а Агвид – от разгребания последствий работы Института, действий брата и матери, от выстраивания новых дружеских отношений с соседними странами…

Мы… прятались.

Очень скоро я нашла успокоение в готовке, а Агвид неожиданно в строительстве. Так у нашего дома появилась терраса, беседка, причал и домик у озера. Не смотря на отсутствие опыта, учился Агвид быстро, и уроки брал у умелых мастеров из столицы.

И как-то медленно всё завертелось. Нашлись дела и увлечения. Закрутился поток бесконечных, о чём шепнул супруг, встреч и мероприятий.

Сегодня, в пятницу, очередной культурный вечер в столичной школе магии. Художник Девар Уиллард даст мастер класс по магической живописи. Даже я была в предвкушении.

А завтра торжественное открытие королевского дворца, который построили в некотором отдалении от замка. Большой, сверкающий, лишённый отделяющего его от города озера с кровожадным монстром в глубинах, зато имеющий огромную круглую площадь, которая, судя по слухам, светилась по ночам. Вокруг дворца вообще много слухов роилось, и сколько я ни порывалась посетить строительство и посмотреть на всё собственными глазами, Агвид не пускал. Уж не знаю, почему.

Я вытащила из духовки… кстати, кухню мы с супругом подстраивали под меня вместе. Я рассказывала, как что работает в моём мире, а он производил какие-то расчёты и довольно быстро разработал ряд легко активирующихся заклинаний, которые здорово меня в готовке выручали.

Так вот, я вытащила из духовки последний противень с вкусно пахнущими пирожками с ягодами, переложила их в корзинку, тем самым наполнив обе до краёв.

А оставшиеся пятнадцать штук с осторожностью и нежностью, которых сама от себя не ожидала, переложила на тарелочку и, переведя дыхание, укрыла заклинанием, которое тепло сохранит.

Их оставила на столе. Агвиду.

Закончив в кухне, подхватила обе корзинки магией – заклинанию супруг научил, и поторопилась в холл. Именно там, подойдя к ростовому зеркалу в золотой резной оправе, провела пальцем, повторяя узор, дождалась, пока зеркальная поверхность мигнёт и пойдёт рябью, и смело шагнула в грани.

Вышла всего через несколько мгновений в собственной спальне уже в замке. К слову, на мои вопросы о местоположении нашего лесного домика Агвид отвечал неизменно спокойным: «Не найдут». Кто и почему – загадка.

А дальше было прикосновение к сигнальному маячку на стене, и в комнату раньше, чем я успела поставить корзинки на стол, вошли три служанки.

– Культурный вечер в школе магии через два с половиной часа, – напомнили они с поклонами.

Просто до этого я напоминала и озвучивала, зачем их позвала. Девочкам было неловко и неудобно, вот они и стали действовать на опережение.

– Спасибо, – поблагодарила с улыбкой.

И, понимая, что времени не так уж и много, побежала в ванную.

Там меня долго, но ловко и приятно мыли, натирали, массировали… Ароматы масел и уходовых средств перемешались в один очень нравящийся носу букет, раскрасневшаяся кожа приятно ныла, волосы… не знаю, чем их поливали, видела только, что разноцветных бутылочек всегда было много, но после них мои волосы самым удивительным образом стали длиннее и послушнее, приобрели насыщенный медный оттенок и приятный блеск. Как и кожа. Ровная, гладкая, напитанная.

Вытащив из углубления в полу, девочки насухо вытерли, замотали в полотенце и вывели из ванной. Одевали уже в спальне в наряд, который ещё неделю назад был согласован моими портнихами и помощницами. Теперь у меня и такие имелись…

Тонкое нижнее платье, чулки, корсет, верхнее платье приятного глубокого голубого цвета, на груди расшитое серебряной нитью на манер морозных узоров.

На руки тончайшие прозрачные перчатки без единого шва. Брачные браслеты и обручальное кольцо остались под тканью, что было не совсем красиво, по мнению нас всех, но снять эти украшения мог только Агвид, и, конечно, можно было попросить его о помощи, но временами по три раза в день переодевалась, и перчатки были неизменным атрибутом, так что дёргать супруга так часто лично я не хотела. Остальные не хотели и подавно, поэтому мы все делали вид, что вот такое ношение украшений нас всех устраивает.

Кроме того, поверх всё равно нацепили ещё пять колец на обе руки.

Придержали в четыре руки, пока запихивала ножки в туфли на небольшом каблуке, и только после этого взялись за укладку сухих