LoveStar - Андри Снайр Магнасон

Послание отправится прямо к Ангелам! И Ангелы придут на помощь!!

– К Ангелам?

– Да, соберем спецподразделения и назовем Ангелами. Те, кто подписан на услуги LoveGod, смогут вызывать на помощь Ангелов, а остальным придется звонить в полицию или молиться о спасении Богу.

– А им мы не должны помогать?

– Те, которые не являются подписчиками, вынуждены будут уповать на Бога или на полицию, если успеют дозвониться по номеру 112. Иначе мы не сможем финансировать Ангелов.

– Подписчиками?!

– Те, кому разрешается молиться, – это наши подписчики.

– Но ведь молиться могут все.

– Ничего не бывает за просто так! Вы думаете, что за средневековые соборы никто не платил? Собор Святого Петра дожил до наших дней, а построен он на индульгенции! Господь мог бы низвергнуть его – но не стал. Громадина, построенная в годы несчастий и голода. Мы сделаем то, что до нас делала церковь. Мы создадим настроение вокруг того, что принимает молитвы, и простимулируем людей молиться.

Лавстар смотрел на Рагнара с ужасом. Все, что тот рассказывал, было трудно охватить умом. Лавстар никогда еще не видел, чтобы настроенщик ушел в идеи так глубоко. Рагнар был тяжело болен. Все, о чем он упоминал, было прямым выводом из идеи LoveGod. И это должно было с неизбежностью произойти, как только они найдут то место, куда уходят молитвы. Идею не остановит ничто, и ничто не помешает вероятному воплотиться в жизнь.

– А… Бог? – прошептал Лавстар. – Как же он?

– Он выиграет больше всех. Мы укрепим его имидж. У него будет безумный рост по всей системе. Тут речь идет о миллиардах посещений в сутки. Как в старые времена, когда его выносила на руках Церковь. Она трудилась на него тысячелетиями. Но потом пришла наука и взяла власть, и Церковь уже не могла обеспечить ему популярность. Но LoveGod объединит науку и Бога. И у нас будет не только вот эта одна маленькая целевая группа, которая верит во все: бога, Элвиса, эльфов, инопланетян, – а еще и все те, кого в свое время наука выгнала из Церкви. Мы найдем это место, вывезем того, кто слушает молитвы, сюда на север и сделаем его знаменитым. Это нам под силу! И выиграют все! Выиграет он, выиграем мы, выиграют подписчики, и все будут счастливы!

Лавстар это предвидел. Было очевидно, что, как только точка приема молитв найдется, можно будет подумать о том, как перенести ее к себе. Тогда все сойдется в одном месте: LoveDeath, средоточие смерти, «ВПаре», средоточие любви, и LoveGod, средоточие всего.

А Рагнар считал на пальцах:

– Тогда у нас будет LoveDeath, средоточие смерти. Будет «ВПаре», средоточие любви. А еще и LoveGod! Любовь, Смерть и Бог в одном месте! Всё в одном месте! Вы о чем-нибудь подобном слыхали? Сюда будут приезжать миллиарды людей в год. Человечество всей земли объединится: подбор любимого с помощью «ВПаре», запуск тела с помощью LoveDeath, а теперь еще и прямая связь с LoveGod. Это будет уже LoveWorld? Целый мир. Земля. LoveWorld. Будет великолепно. Правда?

Рагнар ждал какой-то реакции, но Лавстар лишился дара речи. Обычно он сам был в роли того, кто говорит подобные вещи. Обычно он сам был рабом идеи. Но сейчас он просто взглянул на Рагнара и вежливо его поблагодарил:

– Спасибо вам, – произнес он максимально официальным тоном. – Я дам вам знать, когда мы будем готовы применить ваши идеи на пользу общему делу.

– Но разве это не прекрасно? – снова спросил Рагнар. – Разве это не восхитительно?

Лавстар знал, что состояние Рагнара опасно. Слишком тепло принять идеи Рагнара сейчас – все равно что подлить масла в огонь. И отказать ему – тоже все равно что подлить масла в огонь. Рагнар взорвется в обоих случаях. С этим ничего не сделаешь. Даже если взять ружье и пустить Рагнару пулю между глаз, идея вытечет через пулевое отверстие. Она найдет себе другого человека и заставит его войти уверенными шагами в кабинет и сказать: «Извините, Лавстар, у меня тут есть некоторые идеи насчет LoveGod…».

– Мы остаемся на связи, Рагнар, – сказал Лавстар. – Ты предлагаешь интересные вещи.

Рагнар с непроницаемым видом медленно пошел к выходу. Похоже, он ожидал более сильной реакции. Его глаза блестели, зрачки расширились и закрыли радужки. Лавстар знал эти признаки. Оставалось только задать один вопрос.

– Извините, Рагнар. Можно задать вам один вопрос напоследок?

– Да.

– Зачем? – спросил Лавстар.

– Зачем? – переспросил тот.

– Да, зачем это нужно делать? Ради чего? – пояснил Лавстар. – В чем смысл?

Рагнар смотрел на него с изумлением. Ответ не мог быть очевиднее:

– Нужно, и всё тут!

– А как вы думаете, каков он из себя? Кто это принимает все молитвы? Что он с ними делает?

– Вы молитесь о чем-то: об урожае, долголетии, любви, счастье, везении, благосостоянии, удаче. Существует спрос на то, что нельзя купить за деньги. И если он там прислушивается к молитвам, он может и увеличить предложение: больше солнца и дождя, выше урожайность, плодородие – а значит, клиент доволен, и в результате будет больше верующих и больше молитв.

– А почему тогда все равно бывают голод и неурожай?

– Все молитвы идут в одну точку. Значит, Бог, вероятно, всего один. Очевидно, существует дефицит богов. Было бы их двое, они бы конкурировали за молитвы. Если бы люди могли отправлять молитвы еще кому-то, то этот был бы вынужден улучшать качество обслуживания, увеличивать предложение благ земных. Правда же? У него ведь должна быть какая-то цель, правда?

– Я понимаю, – ответил Лавстар и стал смотреть в окно немигающим взглядом. Рагнар болен гораздо сильнее, чем он себе представлял. – Значит, не хватает еще одного Бога?

Настроенщик Рагнар посмотрел на него лихорадочно блестящими глазами.

– Я считаю, что вы и есть Бог.

Светлячок

«Я считаю, что вы и есть Бог», – сказал Рагнар, и в этот момент Лавстар пробудился от сна. Он сидел в кабинете и ждал. Он больше ничего не мог, только ждать. Он лег на диван и стал смотреть в потолок. Он снова сел за стол и начал рисовать. Откинулся на стуле и стал решать примеры в уме. Было уже поздно останавливать поиск, ведь где-то там, в ночи, идея уже нашла своего человека. Он приставил наблюдение за Рагнаром и пытался следить за всеми его передвижениями, всеми документами и сообщениями.

Временами его начинало так трясти, что ноги уже не держали, а руки не хотели писать. Тогда он усаживался на мягкий диван и отдыхал глазами, разглядывая озеро в индийских джунглях. В