Гибель вольтижера - Юлия Александровна Лавряшина

плохое и легко отходит от приступа бешенства. Хотя мама не смогла к этому привыкнуть и обижалась весь вечер, если Виталий Сергеевич швырял ложку через всю столовую:

– Что за дрянь ты наварила?! Даже наши звери жрать не станут!

Впрочем, их тигры всегда питались отборным мясом, на это Харитонов выбивал средства даже в самые трудные времена. А жене он до сих пор внезапно дарил цветы, хоть она и стала бывшей… Дождалась, когда отметили совершеннолетие Дениса, и переселилась к своей матери. Сперва под предлогом, что бабушке нужен уход. Но, похоронив ее, уже не вернулась…

«Мама живет отдельно уже несколько лет, – прикинул Денис. – Годы слились связкой: репетиция – выступление… Что еще было, кроме этого? Тигры сжирают все время… Им целая жизнь на один зубок».

С момента стычки с Венгром тоже прошло несколько месяцев… Зачем вспоминать об этом? Если б Харитонов-старший хотел убить Мишу, то сделал бы это в тот же день и в тот же час: просто свернул бы дураку шею и скормил свежий труп тиграм. Вынашивать месть полгода совсем не в его характере. И Денису хотелось, чтобы следователь понял это.

– Да помню я этот эпизод, – поморщился Виталий Сергеевич, выслушав Логова. – И что? Если б я промедлил, этот позер уже тогда и отмучился бы… Мои котяры от него и костей не оставили бы. Я ему жизнь спас, чтоб вы знали! Для чего, по-вашему? Чтобы потом убить каким-то мистическим способом? Так, что ли?

– Да, – согласился следователь. – Не очень складно выходит.

Харитонов-старший выразительно развел руками: «Вот видите! А я о чем говорю?»

– А как думаете, почему Михаил именно в момент вашего выступления устроил этот фарс?

– Хорошее слово, – одобрил дрессировщик. – А почему… Ну, как я думаю, потому, что у нас самый опасный номер. И уж если он кому-то хотел продемонстрировать, какой он бесстрашный мужик-мужик, то других вариантов не было.

– А других хищников у вас в цирке нет?

– Есть бурый медведь Федя, – сказал Денис, и Логов обернулся к нему с удивлением, точно совсем забыл о его существовании. – Но его дрессировщик выводит в антре клоуна… Да еще в наморднике! Так что это никак не смотрится рискованно.

– Со львами у нас никто не работает, равно как и с другими кошачьими, – добавил Виталий Сергеевич. – Как ни крути, никого другого Венгр просто не мог выбрать, чтобы повыпендриваться.

Денису показалось, что следователь разочарован, но Логов только кивнул:

– Понятно. А кого-то еще, кроме вас, Венгровский приводил в бешенство? Если он был выпендрежником, то наверняка это проявилось не однажды.

– Своих он тоже бесил, – заметил Денис.

Вскинув тяжелую руку, отец покачал указательным пальцем:

– Не-не, там другие причины.

– Вы имеете в виду роман Венгра с женой Стасовского?

– О! Раскопали уже?

– Работа такая. Тем более Марта сама себя выдала, разве вы не помните?

Харитонов нахмурился:

– Да-да… Она же истерить начала прямо на глазах у всех. И Генка там был… От же сука! Простите мой французский…

Пропустив последние реплики мимо ушей, следователь живо поинтересовался:

– А что, это редкость для вашего цирка – такой вот служебный роман?

Переглянувшись с сыном, Харитонов произнес с сомнением:

– Может, и нет… Мы просто немного особняком существуем, понимаете? К нам так запросто никто не забегает потрепаться.

– И я даже догадываюсь почему…

– Вот именно. Всякое может случиться. Мы не поощряем визиты без дела, потому часто и не в курсе свежих сплетен. Хотя мы не отшельники, не подумайте!

Денис усмехнулся:

– Иногда мы выползаем из берлоги…

Логов тяжело вздохнул:

– Почему мне мерещится некий корпоративный заговор? Вы все скрываете от меня какую-то страшную тайну?

– Упаси бог! – воскликнул Виталий Сергеевич. – Мы перед вами открыты, как врата рая…

– Вот с этим вы погорячились, пожалуй. С этими вратами пока не все ясно… Существуют ли они вообще? Хотя мне хотелось бы так думать.

По-птичьи слегка подпрыгнув на высоком стульчике, Денис чуть подался вперед:

– Почему? У вас кто-то умер?

Было заметно, что следователь сделал усилие, чтобы не назвать имена. Отозвался скупо:

– Слишком многие.

– Сочувствую, – произнес Виталий Сергеевич, но голос его прозвучал равнодушно.

Денису показалось, что Логов тоже уловил это. Если он злопамятен, то промашка может дорого обойтись его отцу… Хотя чем навредит сыщик невиновному человеку?

Не обратив на это внимания, Виталий Сергеевич принялся рассуждать вслух:

– А вы проверили его кровь на алкоголь? Наркотики? Этот парень любил… доставлять себе разного рода удовольствия. И Миша всегда был при деньгах, хотя болтали, будто семья отвернулась от него… Но он не нуждался, это точно, – он обернулся к сыну. – Сколько раз он закатывал банкеты, помнишь? Заказывал еду на всех, выпивку…

– А карточный долг Марату Курбашеву не вернул, – вставил Логов.

Харитоновы переглянулись, но ответил снова старший:

– Не сомневаюсь, что дело не в отсутствии финансов…

– А в чем же?

– Он… Как бы точнее выразиться? Не отличался особой щепетильностью.

– Он был непорядочным человеком?

Крупное лицо Виталия Сергеевича скривилось:

– Можно и так сказать…

– И в чем же это проявлялось?

Ненадолго задумавшись, Харитонов тяжело проронил:

– В неуважении.

– К кому-то конкретно или…

– Как по мне, так Венгровский никого ни во что не ставил. Может, это у него наследственное, не знаю. Но ведь олигархом и не станешь, если не готов идти по трупам, верно?

Логов пожал плечами:

– Откуда мне знать? На зарплату живу…

– Да ладно! – не утерпел Денис. – Вы же, наверное, сто раз общались с такими, как Мишкин папаша! У них же там постоянно кого-то убивают…

– У них – это где?

– Ну… В их кругу.

Слегка закатив глаза, следователь согласился:

– Убивают. Не постоянно, конечно, но бывало. Только ведь и в бараках на окраине Новой Москвы убивают не меньше. А то и больше…

– Да-да, – поспешно ввернул старший Харитонов. – Извините. Никакой классовой вражды, упаси бог! Я не хотел все свести к этому. Непорядочность встречается во всех слоях общества. Даже среди учителей! Согласитесь? Хотя они должны быть просто образцом добродетели, дабы иметь моральное право учить детей.

– Соглашусь, – произнес Логов. – Значит, по-вашему, Венгровскому ничего не стоило унизить другого человека?

– Походя, – уточнил Виталий Сергеевич. – Миша не был злым. Он не стал бы измываться над кем-то сознательно… Но ненароком оскорбить ему ничего не стоило. Сам слышал, сколько раз он посмеивался над девочкой из их группы воздушных гимнастов… Как ее?

– Лена Шилова, – подсказал сын.

– Вот-вот.

Логов тут же вцепился:

– А над чем именно он посмеивался?

– Ну, что она-де сложена как мальчишка. И плечи у нее шире, чем у него. Намекал, мол,