Табу на вожделение. Мечта профессора (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

Что предпочтет спасти себя, в конце концов. И тогда…

«Тогда конец всему! Парней накажут, решетку на их окне заменят. А мне… мне будет некуда возвращаться после работы. Господи!»

Прислушиваясь к реву собственного пульса, она твердила самой себе:

«Все хорошо! Все обойдется! Я справлюсь!»

Прежде чем девушка смогла добраться до подсобки и извлечь из своего шкафчика сумку, в которой хранились те злосчастные ключи от комнаты, ей пришлось обслужить еще два столика. На все про все ушло не более пятнадцати минут, но и за это время могло случиться непоправимое.

Назад, к Назимову и его друзьям, Юля возвращалась крайне неохотно. Медленно. Практически не чувствуя от волнения своих ног.

Представшая взору картина настораживала. Сбивала с толку.

С стороны все выглядело так, будто большая компания весело проводит время в обществе друг друга. Они шутили и громко смеялись.

Довольным выглядел даже Каримов. А напротив него, немного потеснив Стрельцова, сидела Тоня. Нет, Муравьева не веселилась, конечно. Но и не билась в истерике. Просто уставилась в одну точку и напряженно изучала ротанговые салфетки на столе. При этом она даже не замечала, как пристально разглядывает ее Егор. Придирчиво. Зло. С легким прищуром.

«Боже! — мелькнула в голове шальная мысль. — Если и есть идеальный образ маньяка, то он выглядит именно так! Его взглядом можно убить!»

Всячески игнорируя нервную дрожь в поджилках, Юля приблизилась к ним вплотную. Положив на стол прямо перед Тоней связку ключей, обронила:

— Вот, держи!

Соседка подняла голову и виновато уставилась на нее. Грустно улыбнувшись, она неопределенно пожала плечами и тихо выдохнула:

— Прости…

Одно-единственное слово. Одна фраза. А у Юли внутри все оборвалось.

В глазах предательски защипало. Горло сдавил болезненный спазм.

«Ну, вот и все! Карты вскрыты. Понимаю. Я понимаю тебя…»

Будучи не в силах выдавить из себя ни звука, Попова кивнула.

Просто кивнула. Антонина же яростно царапнула ногтями по столу, стискивая ключи в кулаке что есть мочи. Тяжелый вздох.

И опять полное раскаяния:

— Мне пришлось!

«Знаю. Ему трудно противостоять. Очень трудно!»

Пребывая в некой прострации, в каком-то эмоциональном вакууме, Юля сжала губы в тонкую линию и вновь коротко кивнула.

«Это не твоя вина! Не твоя! Это все он…»

В душе творился такой страшный раздрай, что девушка себя уже почти не контролировала. Развернувшись лицом к Каримову, она гневно выплюнула:

— Ну и что? Что дальше?

* * *

Серп окатил Юлю предостерегающим взглядом:

— Не дерзи, пташечка! — посоветовал «дружелюбно». — Это в твоих же интересах!

А после переключил свое внимание на Тоню, которая по-прежнему сокрушалась о своем поступке.

— Чего сидим, Муравьева? — поинтересовался сухо. — Кого ждем?

— М-м-м? — неопределенно промычала она в ответ.

— Мы с тобой уже все обсудили! Возвращайся в общежитие!

Антонина торопливо вскочила на ноги, едва не опрокинув стол.

Оказавшись рядом с Поповой, слезно прошептала:

— Юль, мне правда очень-очень…

— Все хорошо! — улыбнулась через силу. — Езжай. Дома поговорим.

Ее не пришлось просить дважды. Кивнув, она зажала рот ладонью, словно боялась вот-вот разреветься, и стремительно рванула в сторону выхода.

А у Юли вновь сработал пейджер. Действуя на автомате, но пребывая словно в трансе, она кое-как добралась до нужного столика. Пожалуй, впервые за время работы не улыбалась клиентам, принимая у них заказы.

Не было сил. Только страх. Страх за свое будущее.

Мысли роились в ее голове неиссякаемым потоком.

И все они сводились к одному:

«Куда мне возвращаться после работы? Где пережидать четыре часа до открытия общежития? И главное, когда теперь спать перед учебой?»

Увы, ответов не было. Идей тоже. Стараясь не поддаваться панике, пустившей корни прямо в сердце, Юля побежала на кухню. Очень вовремя — заказ для Назимова и его друзей был частично готов.

Составив тарелки на разнос, она направилась к своему боссу и его развеселой компании.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И с удивлением обнаружила, что их осталось лишь четверо.

Каримова за столом не было. Радоваться этому или нет, Попова не знала.

— Приятного аппетита! — пробормотала, когда закончила расставлять блюда на столе.

Она уже собиралась вернуться на кухню за второй партией тарелок, но Назимов окликнул ее раньше.

— Не спеши, Юля! Подойди к нам!

Настороженно покосившись на всех присутствующих, девушка подчинилась.

— Да, Владимир Маркович?

— На сегодня твоя работа закончена. Отправляйся домой.

— Чт-то? — воскликнула растерянно. — Как? По… почему?

— Не волнуйся. Я распоряжусь, чтобы тебе засчитали полную смену.

— Но… я не понимаю. Вы увольняете меня, что ли?

Назимов усмехнулся:

— Я на идиота похож — такими кадрами разбрасываться? Никто тебя не уволит! Уйдешь, только если сама решишь уйти.

— Тогда… в чем дело? — от напряжения ее голос дрогнул.

Вместо владельца клуба ответила его жена.

— Тебе нужно отдохнуть, — мягко произнесла Наталья. — Ты сейчас… немного не в себе. Не стоит продолжать работу в таком состоянии. Немедленно возвращайся домой и хорошенько выспись!

— Нет, ну что вы? Я в поря…

— Не спорь, милая! Вопрос решен. Ступай.

«Господи, что происходит? Что здесь происходит?»

Максимально вежливо попрощавшись с ними, Попова первым делом направилась в туалет и щедро умыла лицо холодной водой. Затем, немного взбодрившись и приведя мысли в относительный порядок, заглянула в подсобное помещение. Там она переоделась в джинсы, футболку, простенькую кожаную куртку и спортивные кроссовки. Перекинув ремешок сумочки через плечо, Юля медленно побрела в сторону выхода из клуба.

Лишь оказавшись на улице, она поняла, что забыла вызвать такси.

Однако спустя секунду все ее мысли одним махом вышибло из головы.

Когда столкнулась практически нос к носу с Маратом…

«Да твою ж мать!»

Адреналин заструился по венам в запредельной концентрации.

Сердце надрывно заколотилось в груди. Во рту пересохло.

Он как будто поджидал ее. Именно поджидал. Караулил.

И точно знал, что она здесь обязательно появится.

«Ха-ха! Вот и пробил час расплаты…»

Правда, к активным действиям переходить Серп не спешил.

Он смотрел на безлюдную парковку и молча курил, обдумывая что-то.

Секунда. Другая. Третья. Наконец, бросив окурок в урну, Каримов спрятал руки в карманах брюк. Несколько мучительно долгих мгновений буравил ее глазами, а после коротко распорядился:

— Идем!

Не дожидаясь от Поповой какой-либо реакции, профессор уверенной поступью устремился к своему внедорожнику и галантно распахнул для нее одну из дверей.

Поражая саму себя… Юля безропотно подчинилась.

Как безвольная дура. Как кролик, загипнотизированный удавом.

Она не задавала вопросов. Не взывала к голосу разума. Просто проследовала за мужчиной и осторожно разместилась на пассажирском кресле. Дверь за ней тут же захлопнулась…

Глава 28

«Первая. Вторая. Третья. Четвертая. Пятая. Шестая. Седьмая…»

Они ехали молча уже минут семь-восемь. Будто намеренно игнорируя ее присутствие, Каримов сосредоточился исключительно на дороге.

А Юля, пытаясь занять себя хоть чем-то, бесцельно считала автобусные остановки, мимо которых они проносились по ночному городу, и все никак не решалась заговорить. Странное дело, стоило им оказаться наедине, и от ее храбрости, он ее буйного темперамента не оставалось… ничего.

Она ощущала себя жертвенным ягненком, находясь в его обществе.

Слабым. Безвольным. И… слегка сумасшедшим. Почему? Да потому что до боли стискивала руки в кулаки, лишь бы только сдержаться. Лишь бы побороть в себе странное желание накрыть своей ладонью его ладонь.