Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В России немцы наткнулись на ожесточенное сопротивление.
спасло «Октябрину». Боеготовность кораблей и морской авиации запаздывала, мины были поставлены немецкими самолетами у главных баз флота фактически безнаказанно. Внезапная атака крупными силами авиации могла привести к фатальным последствиям. Флот был в двух шагах от потенциального «Перл-Харбора».
ТЫЛ
Вопросам действий и принятий решений руководством страны в первые часы войны посвящены многочисленные мемуары и исследования. Слишком велика цена, которую пришлось заплатить стране, чтобы дождаться следующего мирного дня, 9 мая 1945 г. Анализ, сопоставление и интерпретация документов и воспоминаний очевидцев продолжается и будет продолжаться. Однако постепенно, с уходом поколения, пережившего войну, переходя из плоскости публицистической в историческую, теряя остроту и болезненность. Война явилась серьезным испытанием советской государственности, системы власти и управления страной на прочность. Несомненно одно: начало войны было шоком для всех, включая высшее руководство. Как писал в своей книге Г. К. Жуков: «Тем временем первый заместитель начальника Генерального штаба генерал Н.Ф. Ватутин передал, что сухопутные войска немцев после сильного артиллерийского огня на ряде участков северо-западного и западного направлений перешли в наступление.
Мы тут же просили И.В. Сталина дать войскам приказ немедля организовать ответные действия и нанести контрудары по противнику.
— Подождем возвращения Молотова, — ответил он. Через некоторое время в кабинет быстро вошел В.М. Молотов:
— Германское правительство объявило нам войну.
И.В. Сталин молча опустился на стул и глубоко задумался.
Наступила длительная, тягостная пауза».
Однако уже через несколько минут люди, сидевшие в этой комнате, начинают принимать решения и отдавать распоряжения. Да, не всегда адекватные, исходившие из ложных представлений и информации, однако необходимые для перестройки всей страны «на военные рельсы». Впереди еще будет осознание случившегося, кризис государственного управления, связанный со сложным и непредсказуемым характером войны, и последовавшие решения по созданию новых чрезвычайных органов власти. Потребовалось какое-то время, чтобы создать Ставку, ГКО, способные эффективно контролировать управление страной в условиях войны. Но уже в первый день ПВС СССР издал указы: «О мобилизации военнообязанных...», «Об объявлении в отдельных местностях СССР военного положения», «О военном положении», «Об утверждении положения о военных трибуналах...».
Вспоминает главный редактор газеты «Красная звезда» Д.И. Ортенберг:
«Около пяти часов утра нарком вернулся из Кремля. Позвали меня:
— Немцы начали войну. Наша поездка в Минск
Уже вечером 22 июня пророческие слова Молотова знала и повторяла вся страна.
отменяется. А вы поезжайте в «Красную звезду» и выпускайте газету...
Наша старенькая тихоходная ротация выдает последние тысячи очередного номера «Красной звезды», датированного 22 июня. Делали его накануне, до начала войны — делали обычно. Вполне мирный номер! Текущие армейские дела: минометный взвод на учениях... задачи оружейных мастеров... самообразование ротных политработников... окружная конференция рационализаторов... Спокойный, деловой тон. Ни одного слова о немецко-фашистских захватчиках, о гитлеровской агрессии. Даже на четвертой полосе, почти целиком посвященной международным событиям, в сообщениях об агрессивных действиях фашистской Германии и ее союзников в Европе, на Ближнем Востоке, в Африке— совершенно бесстрастная терминология: «противники», «войска Германии», «войска Италии»...
Теперь требовался крутой поворот — надо делать совсем иную газету. Пока я прикидывал, с чего начинать, узкие редакционные коридоры уже заполнились людьми. Небольшой конференц-зал они завалили чемоданчиками, шинелями и прочими походными атрибутами. Все в редакции бурлило и гудело. День воскресный, выходной, но сотрудники явились на службу без вызова. Все — в полевом снаряжении, некоторые даже компас прихватили. Каждый рвался туда, где уже завязалась битва. После горячих споров — кому на какой фронт отправиться — явились ко мне с готовыми заявками. Однако кто-то же должен был делать газету в Москве, а кого-то следовало придержать пока в резерве, на случай непредвиденных выездов в действующую армию. Не обошлось без обид и даже пререканий: почему, мол, я должен остаться здесь, чем я хуже других, почему такая несправедливость? Пришлось незамедлительно напомнить, что порядки и дисциплина у нас военные...»
Уже через час после встречи Молотова и Шеленбурга высшее партийное и советское руководство узнало о случившемся и включился маховик действий, предусмотренных мобилизационным планом. Вспоминает директор Ижевского механического завода Новиков В.Н.: «Рано утром 22 июня 1941 г., решив немного отдохнуть, я поехал на заводское озеро — побыть на воздухе, половить рыбу. Хотя я и не любитель-рыболов, но в июне охоты нет, а разгрузка от дел, которыми постоянно занят, нужна. Отъехали на лодке километра четыре от берега, только расположились, смотрим: прямо к нам летит катер. Дежурный по заводу и рулевой — оба кричат:
— Владимир Николаевич, война!
Как был одет на рыбалку, в том и приехал в заводоуправление. Увидел первого секретаря обкома партии А.П. Чекинова, начальника управления внутренних дел М.В. Кузнецова и директора металлургического завода И. А. Остроушко. Почти одновременно со мной пришли секретарь горкома ВКП(б) Ф.Р. Козлов и секретарь райкома Г.К. Соко-
Первая горящая русская деревня. Таких будут тысячи.
лов. Тут же были главный инженер и другие заводские руководители. Все ждали меня, так как у директора машиностроительного завода хранился мобилизационный план, которым надлежало руководствоваться в случае начала войны. Пакет находился в сейфе у директора еще со времени, когда завод был единым.
Вскрыл пакет. В документе говорилось, что выпуск винтовок завод должен довести до 5000 штук в сутки в течение года. Производство охотничьих ружей, мотоциклов и некоторых других изделий, связанных с гражданскими нуждами, прекратить. Можно использовать в случае необходимости, но в ограниченных количествах находящиеся в мобилизационном запасе материалы: металл, ферросплавы, станки, режущий и измерительный инструмент» .
Сталин категорически отказался выступать с обращением, и потому эту ответственную миссию взял на себя Молотов. Утром был подготовлен текст выступления, которое в 12:15 услышало все население страны:
«Граждане и гражданки Советского Союза!
Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление:
Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территорий.
Это неслыханное нападение на нашу страну является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством. Нападение на нашу страну произведено, несмотря на то, что между СССР и Германией заключен договор о ненападении и Советское правительство со всей добросовестностью выполняло все условия этого договора. Нападение на нашу страну совершено, несмотря на то, что за все время действия этого договора германское правительство ни разу не могло предъявить ни одной претензии к СССР по выполнению договора. Вся ответственность за это разбойничье нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германских фашистских правителей.
Уже после совершившегося нападения германский посол в Москве Шуленбург в 5 часов 30 минут утра сделал мне как Народному комиссару иностранных дел заявление от имени своего правительства о том, что германское правительство решило выступить с войной против СССР в связи с сосредоточением частей Красной Армии у восточной германской границы.
В ответ на это мною от имени Советского правительства было заявлено, что до последней минуты германское правительство не предъявляло никаких претензий к Советскому правительству, что Германия совершила нападение на СССР, несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и что тем самым фашистская Германия является нападающей стороной.
По поручению правительства Советского Союза я должен также заявить, что ни в одном пункте наши войска и наша авиация не допустили нарушения границы и поэтому сделанное сегодня утром заявление румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, является сплошной ложью и провокацией. Такой же ложью и провокацией является вся сегодняшняя декларация Гитлера, пытающегося задним числом состряпать обвинительный материал насчет несоблюдения Советским Союзом советско-германского пакта.
- Воздушные извозчики вермахта. Транспортная авиация люфтваффе 1939–1945 - Дмитрий Зубов - История
- Историческая хроника Морского корпуса. 1701-1925 гг. - Георгий Зуев - История
- Опасное небо Афганистана. Опыт боевого применения советской авиации в локальной войне. 1979–1989 - Михаил Жирохов - История
- Последние гардемарины (Морской корпус) - Владимир Берг - История
- Штурмовики Красной Армии - Владимир Перов - История
- Когда? - Яков Шур - История
- Последняя крепость Сталина. Военные секреты Северной Кореи - Константин Чуприн - История
- История христианской церкви от времен апостольских до наших дней - Фридрих Ксаверий Функ - История / Религиоведение / Религия: христианство
- 1941. Козырная карта вождя. Почему Сталин не боялся нападения Гитлера? - Андрей Мелехов - История
- Воздушная война над СССР. 1941 - Геннадий Корнюхин - История