Как живется вам без СССР? - Лариса Бабиенко

Потом началась Гражданская. В ней участвовали на стороне беднейшего населения все братья Разумовские, а после ее окончания фамилию пришлось сменить, дабы не путали простых тружеников с наследниками графской семьи Разумовских.

Теперь у братьев была фамилия Разумовы. Все мальчишки любили учиться, а Василий вскоре занял неслыханно высокую по тем временам должность — механика по ремонту тракторов в МТС.

Приблизительно в эту же эпоху во Владикавказе на улице Щербаковой Лидия и Петр Сасовы родили уже двадцать одного сына. На этом можно было бы и не увеличивать население России, но Петр сказал жене твердо:

— Будем рожать, пока не появится девочка.

Еще четыре девочки родились одна за другой. Младшая — Нина — вышла замуж за Михаила Скуратова. И только в третьем поколении встретились на Кавказе плодовитые и трудолюбивые Сасовы-Скуратовы с такими же трудолюбивыми, но чуть менее чадолюбивыми Разумовыми.

Антонина Скуратова и Василий Разумов покорили родню своим нежным, как эдельвейс, отношением друг к другу. Свадьба была хмельная, многоречивая, с многочисленными пожеланиями брать пример с дедов и иметь десятка два-три детей.

Но родилась только одна Зиночка. Антонина почему-то решила, что жизнь ее не должна ограничиваться пределами семьи, на то и молодость, чтоб от души веселиться; учеба не нравилась, работа — тем более, и нарядная юбочка ее порхала около одного прохожего, другого…

Теплые южные ночи не спасли любовь Василия и Антонины, молодая семья распалась. На фронт Василий Разумов в 1941-м ушел разведенным. Но дочь, тем не менее, запомнила его в тот день веселым, пляшущим, поющим!

А что такое фронт 1941-го? Армия генерала Петрова покидала Одессу, Севастополь и по Керченскому проливу уходила на Кавказ. Оставляя Севастополь, генерал хотел было покончить с собой, уже приставил наган к виску, но случайно влетевший в комнату лейтенант Разумов выбил из его рук оружие, тут же позвал охрану. Хоть один дом в те дни не получил преждевременную похоронку. И какая это была для лейтенанта радость: видеть генерала живым и невредимым!

Из фронтовых писем Василий узнал, что большая беда пришла и в дом к многочисленным родственникам жены: половина их сыновей и внуков уже полегла вдоль дорог, по которым отступали их армии и дивизии. А когда после Сталинградской битвы выбивали немцев из Ростова, досталось и старшему лейтенанту Василию Разумову: гранатой ему оторвало ступню.

Казалось бы, война для лейтенанта окончена, впереди госпиталь, мирная жизнь, хромота, можно вновь завести семью, коль не сложилась первая: еще годков не очень много, да и ранение — не самое ужасное!

В госпиталь г. Орджоникидзе (бывший Владикавказ) прибыла концертная бригада. Не очень-то хотелось раненому лейтенанту веселиться, писем он из дома не получал, посылок — тем более. Немцы уже были на окраине Моздока, Василий не знал, живы ли его братья и сестра Кристина.

Вдруг одна медсестра толкнула в бок своего подопечного:

— Глядите, Василий Иванович, вон девочка, как на вас похожа!

Лейтенант оглянулся, присмотрелся к девчушке, воскликнул:

— Так это же моя дочь! Зина!

Как же они на глазах всего госпиталя обнимались, как плакали от радости врачи и медсестры!

Бывшая жена не пришла в госпиталь ни разу. С дочерью потом Василий встречался еще несколько раз в доме у тещи. Семилетняя девочка не могла сама добираться до больницы.

Отец вновь прощался с ребенком, ибо написал в штаб армии, что опять, несмотря на ранение, должен быть на фронте, так как хорошо знает азбуку Морзе и рацию. Напомнил, что родители в доме частенько разговаривали по-польски и по-немецки (батрачили в Польше у немецкого бауэра), он их понимал, да еще в школе учил немецкий, значит, может сгодиться и как переводчик.

Василий Разумов получил направление радистом в партизанский отряд, расположившийся в лесах Закарпатья, севернее Перемышля. Много групп в поддержку партизанам засылала тогда Москва в Западную Украину. Советская Армия наступала, и нужна была точная информация о передвижении немецких войск.

Заброска прошла благополучно. Бойцы оказались в том отряде, где и должны были быть. Партизаны на просеке разложили горящие бревна, и Василий, несмотря на хромоту, благополучно вместе с рацией прибыл на место дислокации. Около догорающих костров, они, обнявшись, долго еще пели в ночи советские песни.

Потом — рутина исполнения партизанских заданий. Но вот удивительно, стоило какому-нибудь бойцу отбиться в лесу от группы хоть на несколько метров, он тут же исчезал. Навсегда. Будто сквозь землю проваливался. И никто уже потом его не видел.

Однажды в соседней группе Василия Веревкина пропал радист. Группы тогда решили объединиться. И опять по дороге пропадали люди. А когда партизаны встретились, то услышали самое зловещее в своей жизни:

— Хенде хох, русские собаки!..

Отряды Василия Разумова и Василия Веревкина были окружены фашистами. Позднее Кристина Разумова получила вначале похоронку, но затем бумагу о том, что брат ее пропал без вести.

Первые националистические украинские вооруженные отряды ОУН появились после начала войны между Германией и СССР в Полесье, в районе г. Олевск и на Ровенщине… Они уничтожали советские воинские части, которые в условиях окружения создавали партизанские базы.

Две партизанские группы, которые шли навстречу друг другу, выдали фашистам пробравшиеся в партизанский отряд бандеровцы. Это они душили в лесу отставших солдат, это они навели на них врага, когда группы встретились около стыка границ Польши, Венгрии и Чехии. Партизаны только вошли в дом, хотели было по рации передать в Центр, что встретились, что все пока идет благополучно…

Не успели. Фашисты закидали дом гранатами. Потом начали подбирать оглушенных и раненых бойцов. Немцы с пленниками уже уходили, когда вдруг увидели, что один из покойников зашевелился. Это был истекающий кровью Василий Разумов. Прихватили и его.

В плену опять встретились командиры двух групп Василий Веревкин и Василий Разумов. Теперь их обоих таскали на допросы, били по голове, выкручивали руки-ноги, выбивали зубы, ломали ребра. Фашисты войну уже проигрывали и тоже хотели знать о передвижениях Красной армии и многочисленных партизанских отрядов…

Общаться же пленники не могли, чтобы не выказать, что знают друг друга. В лагере было много «зайцев», доносчиков из бывших русских, ненавидевших свою Родину так, что готовы были объединиться хоть с чертом, но только бы во всем быть против своего же государства. Попавшие в концлагеря энтээсовцы выслеживали советских людей, пытавшихся хоть как-то сгруппироваться, и выдавали их фашистам. Поэтому Василий Разумов и Василий Веревкин обменивались взглядами лишь в течение нескольких секунд, когда одного тащили на допрос, а другого тащили с допроса. И только лишь один раз Василий Веревкин тайком ночью пробрался в барак к Василию Разумову, поднес ему к губам флягу с водой, когда узнал, что днем с тела Василия фашисты выдрали, вырезали два куска кожи с татуировкой.

Потом судьба их вновь разъединила. Шел 1944 год, немцы с пленными уже осторожничали, слишком много к тому времени было случаев, когда пленные советские люди прорывались на вышки, хватали пулеметы и беспощадно косили лагерную охрану.

Теперь фашисты гнали больных, голодных, мокрых от дождей пленных из лагеря в лагерь через каждые три-четыре прошедших дня, чтобы люди не успевали познакомиться и сплотиться, чтобы не сложилось среди них никаких подпольных групп. В этих печальных колоннах с трудом вышагивал искалеченный Василий Разумов. А другими, но параллельными дорогами — гнали по Европе Василия Веревкина.

Им довелось встретиться еще раз. В местности, где ни одной травинки, ни одного деревца, а вокруг только глыбы камней… Пленным сказали, что они должны кайлом выламывать гранит, перетаскивать его с места на место — этот рабский, выматывающий труд теперь выпадал им с утра до вечера. И никто не имел права помогать друг другу. Иначе расстрел. Часовые на вышках, стоящих вокруг разработок, внимательно наблюдали за работающими. И хотя Василий Разумов не очень-то управлялся с глыбами гранита, его не расстреливали, ждали, что будет он таки работать радистом на германскую разведку.

Пленные не могли понять, где же они находятся?

Однажды Василий Разумов, знавший немецкий, вдруг услышал разговор между охранниками, что эта каменоломня — около французского городка Морли на побережье, в районе Армориканских гор.

И еще пленник из разговора встревоженной охраны понял, что завтра, 6 июня 1944 года, на северо-западное побережье Франции высадятся союзнические войска… и наконец-то откроется долгожданный Второй фронт.

«В ночь на 6 июня 2 тыс. бомбардировщиков подвергли сильному воздействию оборонительные линии врага. Утром на пяти участках побережья Нормандии началась высадка морских десантов. К 12 июня плацдарм составлял 80 км по фронту и 12 км в глубину. Во второй половине июня и в июле бои стали носить затяжной характер. К 25 июля, то есть за 49 дней, плацдарм увеличился лишь до 100 км. Недостаточные темпы продвижения войск (в сравнении с наступлением Красной Армии) вызвали беспокойство правящих кругов Англии и США Новое наступление началось 25 июля». («Великая Отечественная война Советского Союза 1941–1945», Военное изд-во Мин-ва обороны СССР, М. 1967).