Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности - Андрей Ястребов

Вот интересные данные, появившиеся недавно в прессе: «Средний американский студент-техник в год читает 8 книг и при этом просматривает около 2 300 различных интернет-сайтов, образовательных среди которых – единицы, а также 1281 страничку знакомых на „Фэйсбуке“. За тот же период он пишет 42 страницы учебных работ и более 500 страниц, общаясь с друзьями». Итоги подобного времяпрепровождения неутешительны, утверждают эксперты: «Уровень учащихся упал настолько, что старшекурсники зачастую не могут решить простую задачку по арифметике».

Но у проблемы есть и другой аспект. В виртуальном мире все зыбко и эфемерно. Сегодня ты можешь не найти любимый сайт там, где он был вчера. Автор способен легко стереть свое произведение или внести в текст изменения. Слова, опубликованные в Интернете, зачастую подобны тем творениям, которые буддисты возводят из песка. Бумажная книга в этом смысле обладает неоспоримым преимуществом – как известно, «что написано пером, не вырубишь топором». Кроме того, техника нередко отлучает нас от живительного слова – мы говорим даже не о тех ужасных случаях, когда отсутствует подключение к Сети, но о том, что современные носители информации устаревают с невероятной скоростью. Предоставим слово Умберто Эко: «Мы все еще можем прочитать текст, напечатанный пять веков назад. Однако мы не можем просмотреть видеокассету и CD-ROM, которым всего несколько лет. Если только мы не держим в подвале старые компьютеры».

Карнавал? Маскарад?? Ярмарка???

Интернет – это среда обитания слова и образов, это инструмент, делающей доступной практически всю информацию, известную человечеству… Сегодня замены или аналогов ему не существует. Это Гайд-парк, это трибуна, на которую может залезть любой, преследующий самые высокие или самые низкие цели. Это забор, на котором всякий может написать все что угодно, и никто не оштрафует. Больше не существует старой проблемы: как в условиях дефицита связи сообщить о себе аудитории? Зато есть новая: как в условиях изобилия связи зафиксировать на себе гиперподвижное внимание публики? И здесь не гнушаются никакими средствами.

Безусловно, правы те, кто отмечает, что в Интернете действуют две силы – «софтвер» и «ветвер». Софтвер – это все, что зависит от машины, ветвер – все, что зависит от человека. Без человеческого фактора не обойтись. Соответственно, Интернет – это мы с вами, вся наша разноголосица. Если, к примеру, набрать слово «классика», то поисковая система «Яндекс» покажет Пушкина, турфирму, радиостанцию, печенье и еще много чего. Интернет предлагает абсолютно новый принцип информации с нечетким результатом, ассортимент различных идей, мыслей, ассоциаций – как в реальной жизни. И выбор нужного значения зависит от каждого из нас.

В Интернете существует огромное количество сайтов, которые обучают, наставляют, дают советы. Здесь выкладываются откровенные крики души, полезные советы, коллекция афоризмов. Здесь кипят страсти по поводу неудачной любви. Существуют сайты, где психологи и священники утешают любовных страдальцев. Классическая литература традиционно проходила под знаком высокого морального градуса расставаний «Как дай Вам Бог любимой быть другим» и т. д. Интернет повествует об ужасах брака и прелестях разрыва, устраивает обсуждения преимуществ и недостатков совместной жизни и одиночества, торгует гробиками для обручальных колец, предлагает сценарии мести, содержит рекомендации, как познакомиться, соблазнить, изменить, уличить в измене, справиться с гневом, если есть желание, художественно пострадать, а если нет – купить открытку с оскорблениями. Почти миллион сайтов фиксируют пульс индивидуально-любовной жизни. Рядом с агитационными мультиками присутствует литературная пропаганда, и все на равных правах без озлобленности. Стихи Тютчева и Пастернака соседствуют с рифмованными излияниями душ современных пользователей Сети и воспринимаются в едином контексте. И не знает юная посетительница сайта, что Тютчев давно уж покинул сей мир, и пишет, смахнув слезу: «Дорогой Федя Тютчев! Ты сочинил очень хороший стишок про любовь! Не переживай так сильно, эта девушка тебя недостойна». Невежество? Безусловно. Однако, если бы не Интернет, может, и вовсе не прочла бы наша ценительница поэзии этого стишка.

В Интернете можно познакомиться с жизненным творчеством орнитологов-любителей, последователей эзотерических учений, получить консультации по открытию православных кафе, совершить сделку по купле-продаже, заказать товары или еду себе на дом, получить индивидуальный гороскоп, погадать, узнать свежие сплетни и анекдоты, поиграть в маджонг или выбрать спутника жизни. По сравнению с интернет-карнавалом, где соседствуют все полюса жизни, ТВ-карнавал выглядит официозом, неубедительным в своем натужном веселье.

Любая серьезная деятельность в Интернете может быть прервана всплывающими окнами, скандальными новостями и слухами, рассчитанными на самые низменные инстинкты. Интернет провоцирует каждого делового человека на озорство и хулиганство, одним нажатием кнопки превращаясь из Хранилища Очень Важных Бумаг в Волшебный Фонарь с Неприличными Картинками. Общаясь с Интернетом, каждый из нас рискует ненадолго превратиться в школьника, украдкой читающего или разглядывающего нечто неподобающее. Компьютер – это Карлсон, делающий из пай-мальчика Малыша чудовище непослушания.

Интернет более контрастен, чем ТВ, и абсолютно непочтителен к любым авторитетам. Здесь не существует табуированных тем. К Интернету с полным правом можно применить красивое слово «полифония».

Искушение выбором

Книга и ТВ кладут готовую информацию тебе в рот. Литература авторитарна, а ТВ, отражая интересы власть имущих, предлагает небогатый спектр мнений. В определенной политической ситуации популярное развлечение (щелканье кнопками телевизионного пульта) теряет свой нехитрый смысл, ибо на каждом канале мы видим примерно одно и то же. Интернет вынуждает тебя сделать выбор, какую кнопку нажать и какого джинна вызвать к жизни. Интернет искушает вас богатством выбора. Любой информации найдется альтернатива. Телевидение – комплексный обед, Интернет – шведский стол.

«Некоторые социологи середины прошлого века, – размышляет Умберто Эко, – предрекали, что будущее за культурой изображений, антигуттенберговской культурой. Но персональные компьютеры и Интернет восстановили первичность письменности: человек эпохи Интернета является гуттенберговским человеком».

Если чтение книги ассоциируется с душевным и интеллектуальным трудом, а просмотр телевизионных программ – с пассивным отдыхом, то Интернет делает из нас соучастников и игроков. Всемирная паутина взывает к ребенку в каждом из нас. А большинству детей гораздо больше нравится участвовать в игровом процессе, нежели наблюдать за ним со стороны. Только загляни в Интернет – тебе немедленно предложат поиграть с виртуальным котенком, обзавестись невсамделишной рыбной фермой, узнать имя будущего мужа или жены. Взрослые дяди и тети увлеченно погружаются в игру, а свои электронные письма снабжают глумливыми рожицами – смайликами. Пространство игры в Интернете гораздо шире, чем на телевидении.

Книга и телевидение могут себя навязать, но Интернет-сайт – только соблазнить. Как это происходит? На книжном рынке и в телевизионном эфире можно создать ситуацию отсутствия конкуренции. Это с успехом практиковалось в Советском Союзе. Человек заранее знал, с информацией какого рода он столкнется, если включит телевизор, купит газету или зайдет в книжный магазин.

В Интернете конкуренция всегда неограниченна. Государство и другие социальные институты имеют рычаги воздействия на писателей и руководителей телевизионных каналов. Но в Интернет легко проникает любое независимое мнение, и с этим ничего не поделаешь. К счастью для СССР, распространение Интернета началось уже после распада империи. Советская цензура сошла бы с ума, пытаясь оградить граждан от нежелательной информации. Зато с появлением Интернета у власти появились новые возможности – чутко улавливать изменения общественного мнения.

В советское время телевизор упрочил свое реноме «глупого ящика для идиота» (В. Высоцкий, «Жертва телевидения»), угнетая своей предсказуемостью, книга же прельщала возможностью новых смыслов, индивидуальным взглядом на жизнь. Во время перестройки книга и ТВ стали соревноваться в независимости и свободомыслии, завоевывая таким образом внимание аудитории. В постперестроечное время стало очевидно: свободолюбие книги ограничивается коммерциализацией книжного рынка. Независимые мнения на ТВ также оказались мифом, ибо все регулируется власть имущими и рекламодателями. Но именно в этот момент появилась новая трибуна, новое пристанище слова – Интернет, который предоставляет неограниченные возможности для распространения любой информации и доступа к ней.