Сердце Эрии - Эйлин Рей

боюсь, – признался ар’сэт. – Но я верю, что если некоторые люди однажды сумели найти безопасные течения, то смогу и я. Жаль только, воины расправлялись с ними раньше, чем кто-то успевал выяснить, как людям это удалось.

Фьёль спокойно дремал на плече мальчика, как вдруг мимо внезапно пронесся сияющий дух в облике крупной рыбки и ущипнул его за крыло. Тот недовольно пискнул, взмыл в воздух и бросился в погоню. Но сияющая рыбка лишь весело взмахнула хвостом и нырнула в реку.

– Что это за существа? – Я зачарованно следила за резвящимися безмолвными созданиями.

– Это воспоминания острова, – загадочно ответил Кьяр.

Внезапно ар’сэт остановился, и веселье смыло с его лица, как пыль под потоками дождя. Кьяр вдумчиво посмотрел мне в глаза, отчего по коже пробежали мурашки.

– Спасибо, – вдруг произнес он. – Если бы не вы, мы бы все погибли.

Мы с Эспером удивленно переглянулись.

– О чем ты говоришь? – уточнила я.

Мальчик приложил палец к сияющему узору на лбу и со скорбью произнес:

– Благодаря вам наша кровь вновь сияет, как прежде. Вы вернули Сердце Эрии, и теперь жизнь возвращается в Клаэрию. Без него мы бы вскоре угасли, как угасали все эти годы Слезы и иссыхали хоарты.

Кровь отхлынула от моего лица, и морозные иглы впились в кончики пальцев.

Неужели от этого крошечного осколка зависела жизнь целого народа? Какие еще тайны хранил этот кристалл?

Глава 10

Эспер запрыгнул на поваленное дерево – когти заскребли по влажной мшистой коре – и оглянулся. В глубоких сумерках я все еще видела его силуэт, но уже не различала кошачьей морды, скрытой тенью гигантских папоротников, поэтому нацеленный на меня взгляд я ощутила лишь по легкому покалыванию кожи. Тамиру прятал от меня свое беспокойство, будто заметал сор под половик нашего общего дома, – я чувствовала его, когда бродила по закоулкам собственных мыслей, но не подавала вида.

Зверь чувствовал мою слабость. Чувствовал, как с каждым шагом тяжелеют ноги, а перед глазами чернильными кляксами разрастаются темные пятна.

Я медленно брела за Кьяром, который о чем-то увлеченно рассказывал Арию. Эспер уже не пытался переводить слова мальчика – я все равно их не слушала. Все силы уходили на то, чтобы удерживать себя в сознании.

– Осторожно! – внезапно крикнул Кьяр, и я резко замерла.

Это слово я уже знала. Я слышала его, когда пыталась понюхать безобидный на вид цветок, когда сорвала сочную алую ягоду – и куст внезапно ощетинился толстыми шипами, когда не заметила под ногами острый камень и еще много-много раз.

Кьяр указал пальцем на землю: в густой траве, будто покрытый серебристой костяной чешуей змей, прятался тонкий стебель. Проследив за взглядом ар’сэт, я увидела пышный куст с белоснежными цветами, откуда он брал начало.

– Это алкора, – пояснил мальчик. – Днем она безвредна, но с наступлением темноты выпускает из земли ядовитые корни.

Под пристальными взглядами Кьяра и друзей я осторожно переступила через корень. Арий протянул руку, готовый в случае чего подхватить меня под локоть.

Оставшуюся дорогу я не сводила глаз с земли под ногами.

Когда мы вернулись в Шеадар, неподалеку от нашего временного жилища нас настиг гневный окрик Оалиив. Эспер не понял слов, но по интонации мы догадались, что Кьяр вернулся домой слишком поздно и заставил старуху переживать. Мальчик испуганно сжался, будто вопли ар’сэт давили ему на плечи, бросил на нас виноватый взгляд и, не прощаясь, умчался, прижимая к груди ведерко с пыльцой. Фьёль, игриво попискивая, кружил над его головой.

Мы продвигались вглубь деревни. Высоко над головой сияли кристаллические фонари, но к тому моменту, как их свет достигал земли, теплые лучи бледнели и истончались, наполняя Шеадар уютным мягким полумраком. Мы миновали очередной домик, под стенами которого были посажены низкорослые деревца с ярко-рыжими плодами. Из пышной листвы выпорхнула лазурная амева и увязалась следом за Эспером, осыпая искрящейся пыльцой примятую кошачьими лапами траву.

Зверь нервно дернул хвостом, прибавил шаг, но насекомое не отставало до тех пор, пока Арий не распахнул дверь перед носом брата. Амева нырнула в дом. Я проскользнула за ней, и взгляд тут же упал на стол, полный яств: жаренное на костре мясо, сдобренное свежими овощами и ягодами, еще исходило горячим паром, а миски с салатами размером напоминали ведерко Кьяра. От пряного запаха живот предательски заурчал. К счастью, за жарким спором Шеонны и Эссы никто не услышал этого жалобного звука.

Эсса вернулась незадолго до нас и принесла из леса целую охапку диковинных фруктов: одни были желтыми, с толстой пупырчатой шкуркой, другие – алыми и мягкими, с полупрозрачной кожицей, сквозь которую виднелись белые косточки, а третьи больше походили на черные влажные камни. Даже без объяснений Эспера по активной жестикуляции девушек стало понятно: они не могли решить, кто должен первым пробовать добычу на вкус. Желающих не находилось.

Шейн наблюдал за ними с нижней ступеньки, устало подперев голову рукой, а локоть – коленом.

– Ладно! – Эсса недовольно всплеснула руками и схватила из чаши первый попавшийся фрукт – фиолетовый с темно-серыми прожилками.

Она решительно поднесла плод к губам, и в это мгновение нечто, напоминающее грецкий орех, врезалось в ее щеку и, с тихим треском упав на пол, закатилось под стол.

– Совсем из ума выжили? – возмущенно воскликнул Муирн, появившись в трещине под потолком.

Шейн вскочил на ноги. Эсса удивленно воззрилась на дракончика, так и не опустив руку.

Хранитель тем временем прыгнул на пол. Оставляя неровные царапины на отполированном дереве, он по ножке вскарабкался на стол и сунул нос в чашу с фруктами. Первыми из нее полетели алые плоды – один из них шлепнулся на пол и лопнул, будто наполненный водой воздушный шарик. По комнате разнесся кислый запах, от которого защипало в носу. Я прикрыла лицо ладонью, а Эспер, чихнув, попятился к окну. Следом отправились желтые и малиновые – последний Муирн кинул в Эссу, но девушка ловко увернулась и возмущенно вскрикнула.

– Они ядовитые! А от этого вообще нет противоядия. – Дракончик ткнул пальцем, указывая на фрукт в руке Эссы. Девушка тут же отбросила его, будто раскаленный уголь, обжигающий пальцы.

Муирн почесал голову, рассматривая три оставшихся невзрачных черных фрукта.

– А вот это уже съедобное, – заключил он. – Я даже удивлен, что человек сумел их найти.

Внезапно дракончик навострил уши, опустился на все четыре лапы и, почти касаясь брюхом темной столешницы, медленно пополз к альму. Сытая птица дремала среди тарелок. Муирн легонько ткнул когтем в изумрудное пузико и резко отдернул лапу. Альм открыл глаза, смерил Хранителя мутным сонным взглядом, моргнул и снова задремал.

Муирн сел, задумчиво скрестив лапы.

– Надо же, а я думал, что они уже вымерли благодаря своему врожденному бесстрашию и непомерному обжорству, – с легким удивлением произнес он. – Невероятно прожорливые глупые птицы, а переживут даже Саит!

– Я же говорил, – тихо прошептал Арий, склонившись к уху Эссы.

Девушка бросила на него сердитый взгляд и переключилась на Муирна.

– Ты кто такой? – раздраженно спросила она, уперев руки в стол.

– О, забыл представиться! Я Муирн, Хранитель Эрии. – Дракончик деловито пригладил белоснежную шерсть на груди. – Извини, человек, лапу не подам: с твоими руками что-то не так – они вытягивают жизнь.

Эсса отпрянула, будто от звонкой пощечины, и непроизвольно сжала кулаки. Арий предостерегающе положил руку на ее плечо.

– Все нормально. – Эсса небрежно сбросила его ладонь и опустилась на стул.

Муирн, будто не заметив реакции, нырнул в чашу с фруктами, достал черный плод и как ни в чем не бывало впился в него зубами.

Вскоре мы расселись за столом, наполнив свои тарелки салатами и сочными стейками. Муирн по-хозяйски пробежался по столу, заглянул в каждую тарелку, выхватил у меня из-под вилки тонкий ломтик мяса и умчался на другой конец под утробное рычание Эспера.

– Ну, человек, – обратился Хранитель к Эссе, хранившей молчание, – как тебе Клаэрия?

Девушка задумчиво гоняла по тарелке зеленую ягоду и не спешила с ответом – то ли подбирала подходящие слова, то ли боролась с нежеланием вступать в очередную беседу с дракончиком.

– Это