Ради любви и чести (ЛП) - Хедланд Джоди

обволакивали одновременно. Даже если бы мне не хотелось идти к алтарю, я

была бы не в силах сопротивляться. Он был красивым мужчиной, и я в

очередной раз удивилась, как и много раз после того, как он сделал мне

предложение, тому, что он хочет жениться на мне.

За две недели, прошедшие после того, как я чуть не утонула, он провел

большую часть времени в своей комнате, оправляясь от ран, которые

открылись от всей этой отчаянной гонки, чтобы освободить меня от капитана

Фокса. Он снова потерял много крови, и какое-то время врач не был уверен, сможет ли он полностью восстановить плечо. Я проводила все свое время в

кресле у его кровати, читая ему вслух, обсуждая интересные темы, как, например, преимущества навозных жуков и возможность существования

неизведанных цивилизаций в дальних уголках земли. Конечно, мы провели

бесконечные часы, обсуждая историю нескольких знаменитых потерянных

артефактов и размышляя об их местонахождении. Всем остальным мы уже

порядком надоели. И не дать нашим компаньонкам заснуть под наши

ободряющие разговоры оказалось непростой задачей.

Как бы нам ни было весело во время заключения Беннета, с того

самого утра, когда врач разрешил ему вставать с постели, он только и делал, что планировал нашу свадьбу. Теперь, три дня спустя, он ждал меня у алтаря, готовый сделать своей женой.

Я не шевелилась, словно загипнотизированная любовью, излучаемой

его глазами. Бабушка потянула меня вперед, к герцогу Ривенширскому, который ждал, чтобы подвести меня к алтарю.

– Несмотря на то, что технически ты могла бы выйти за него замуж и

на таком расстоянии, я все же предлагаю пройти вперед и встать немного

ближе к сэру Беннету.

– Благодарю вас, миледи, – сухо сказала я. – Я очень ценю ваши

мудрые советы.

– Полагаю, что теперь вам без них будет очень одиноко.

– Конечно, я не знаю, как мне жить дальше. На самом деле, у меня

такое чувство, что я буду совершенно опустошена без ваших постоянных

советов во всех вопросах моей жизни. Возможно, вам придется пожить в

Мейдстоуне.

– Возможно.

Бабушка остановилась перед герцогом. Ее руки дрожали, когда она

подняла мою вуаль. Водянистые глаза встретились с моими, и я с удивлением

увидела, что они сияют от гордости. Она наклонилась и поцеловала меня в

щеку дрожащими губами.

– Ты всегда была мне дорога, дитя мое, – прошептала она. – Все, что я

когда-либо делала, было только для того, чтобы защитить тебя.

На глаза навернулись слезы. И тут я увидела то, чего не замечала все

это время из-за своей неуверенности в себе: бабушка безоговорочно любила

меня. В ответ я поцеловала ее в сухую щеку:

– Я люблю вас, миледи.

Она попятилась и отвернулась.

– Продолжайте, – резко сказала она, вытирая щеки. – Если вы не

поторопитесь, боюсь, сэр Беннет потеряет терпение и сам придет за вами.

Я улыбнулась и сморгнула слезы, пытаясь восстановить зрение. Герцог

предложил мне руку, ласково улыбнулся, и мы пошли по проходу. При

нашем движении Беннет выпрямился. Олдрик встал рядом с ним и сжал его

плечо, словно желая убедить, что я действительно иду.

Лорд Питт дал Олдрику неделю отдыха, чтобы отпраздновать это

событие вместе с нами. Но Олдрик настаивал на том, что завтра рано утром

он обязательно вернется. Мощные мускулы на руках и коричневые

солнечные лучи, впитавшиеся в кожу, говорили о том, что Олдрик стал

гораздо лучше себя чувствовать, чем тот слабый человек, которого я увидела

в первый вечер моего визита в Мейдстоун. Выражение его лица излучало

спокойствие, которого раньше не было. Я молилась, чтобы, в конце концов, он удовлетворился тем, что заплатил долги, научился прощать себя и смог

начать новую жизнь.

Рядом с Олдриком стояли сэр Деррик и сэр Коллин. Они тоже уезжали

завтра.

Они

помогали

восстанавливать

разрушенные

стены

и

оборонительные сооружения Мейдстоуна, и с каждым днем становилось все

более ясно, что друзья скучают по своим женам и хотят вернуться к ним.

Когда мы с герцогом приблизились к главному алтарю и Беннету, мое

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

сердце билось в диком, почти экзотическом ритме, особенно каждый раз, когда я встречала пылающий взгляд Беннета. Мы подошли к нему, и он

поклонился бабушке, которая следовала за мной, проводил ее до почетного

места в соседнее кресло, а затем вернулся ко мне. Он взял меня за руку, погладил голую кожу на костяшках пальцев и наклонился, чтобы поцеловать

мне руку.

Впервые я вышла на публику без перчаток, даже отказалась от

длинных рукавов, закрывающих большую часть моей руки. На самом деле, я

специально заставила портного распушить рукава и заострить их чуть ниже

локтя, оставив пурпурную кожу видимой для всех. Кремовый оттенок моего

платья выделял винный цвет еще больше. Если раньше кто-то и сомневался, что я у меня есть пятно, то теперь уже не мог этого отрицать. Но по какой-то

причине, которую я не могла объяснить, мне было все равно, что думают

другие. Я не обращала внимания на их реакцию. Я не могла бы сказать,

бормотал ли кто-нибудь или шептал молитвы в страхе, но я наконец-то

приняла эту часть себя, которая отличалась от других.

Когда Беннет взял меня за руку, мы повернулись лицом к герцогу, который занял свое место рядом со священником. Священник протянул

герцогу старинную книгу из коллекции Мейдстоуна. Высокий лорд

лучезарно улыбнулся Беннету, явно довольный тем, что последний из его

избранных рыцарей в безопасности и счастлив и открыл книгу на том месте, которое отметил.

– Прежде чем мы начнем, я хотел бы спросить, не окажет ли нам честь

леди Сабина, прочтя молитву Господню.

Я удивленно подняла бровь. Только священник должен был молиться

вслух в часовне. Но по легкому пожатию со стороны Беннета я поняла, что

он знал о предстоящей просьбе и поддержал ее.

Я молча кивнула:

– Очень хорошо, ваша светлость.

Добрый взгляд герцога подсказывал мне, что все, что бы он ни делал, было в моих интересах:

– Может быть, вы повернетесь, и будете смотреть на людей, произнося

молитву.

Я взглянула на Беннета, и он кивнул в знак согласия. Я медленно

повернулась лицом к залу, где собрались знатные люди и женщины, чтобы

засвидетельствовать нашу свадьбу. Одетые в свои лучшие наряды, они

заполнили неф морем ярких цветов и фактур. На некоторых лицах читалось

удивление, на других – настороженность.

В глубине часовни, на высокой стене над дверью висел старинный

бронзовый

крест,

украшенный

алыми

драгоценными

камнями,

изображавшими кровь Христа. Я узнала в нем один из экспонатов из

коллекции Мейдстоуна, который я видела в тот вечер, когда Беннет

показывал мне коллекцию. Неужели он повесил его туда только для меня?

Его пальцы переплелись с моими, окутывая и овладевая мной, как

будто уверяя меня, что и он, и Бог на моей стороне.

– Давайте помолимся, – сказал герцог из-за моей спины.

Я поняла – это был мой призыв к началу. И вот, не отрывая глаз от

креста, я вознесла свою молитву перед людьми и Богом, благодаря его за

новый шанс в жизни, который он дал мне, с этим человеком рядом со мной.

Я закончила читать молитву Господню, и герцог заговорил:

– Только дитя Всемогущего Бога могло молиться святой молитвой с

такой страстью и без ошибок. Если кто-то все еще сомневается в сердце леди

Сабины, вы можете оставить свои переживания и быть уверенными, что она

дитя Божье.

Тогда я поняла, что сделал герцог. Он благословил меня еще одним

доказательством моей невиновности. Хотя я утонула во время проверки и все

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

еще выжила, тем самым показав себя невиновной в сговоре с дьяволом, герцог, очевидно, нашел еще один способ проверки, чтобы показать, что я не