Вещий сон, или Интуиция - София Чайка

   Остап не мог даже предположить, что ему когда-либо придется решать такие вопросы. Он сделал над собой усилие и сбавил тон.

   - Яна не заслужила подобных слов - ни от кого. Если ты успокоишься, то сама это поймешь. Ты же умная женщина, Хелена. Не ожидал от тебя такого...

   - А вот я ждала. Годы! Надеялась, что тебе наскучат временные связи, что ты захочешь настоящего женского внимания, домашнего очага, понимающего человека рядом. А в результате... - На впалых щеках Хелены появились два красных пятна, словно ее охватила лихорадка. - Мое место заняла какая-то малявка. Место, которое я выстрадала, заслужила, как никто другой!

   Отчаяние на женском лице скорее ужасало, чем трогало. Остап не подозревал, как сильно Хелена одержима им.

   - Послушай, ты заслуживаешь лучшей участи. Любящего мужчину. Я же не могу дать тебе этого.

   - Я не хочу другого. Мне нужен ты. Я уверена, что со временем ты бы смог...

   - Нет. - Он не хотел обнадеживать Хелену. Он не сомневался, что никогда не сумеет ее полюбить. Теперь, когда он знал, что это такое, то не мог, не хотел соглашаться на меньшее. Остап понимал, что женщине больно это слышать, но снова повторил: - Нет. Этого никогда не будет. Извини.

   В глазах Хелены блеснули слезы. Казалось, исчерпаны все аргументы. Она всхлипнула и шагнула к нему. Он отступил назад.

   В сердце Остапа шевельнулась жалость, но он не разрешил себе утешать бывшую подругу, касаться ее. Подумал, что это только ухудшит дело. Хелена может увидеть в невинном, дружеском жесте вовсе не то, что есть на самом деле. Да и Яна тоже, если застанет их за разговором по душам.

   - Ты передумаешь.

   - Хелена...

   - Ты обязательно передумаешь, когда вернешься домой. К семье.

   - Я пока не собираюсь возвращаться. У меня здесь...

   - Звонил твой отец, а потом сестра.

   - Тебе? Но почему... - Остап достал из кармана сотовый и тихо чертыхнулся. - Разрядился.

   - Конечно. Тебе же некогда. Ты занят девчонкой.

   Он перебил ее, не желая начинать все сначала:

   - Что произошло?

   - Твой отец заболел. Сердце.

   "Ложь".

   Эта мысль оказалась первой, что пришла ему в голову. Остап даже тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Его отцу в этот момент может быть по-настоящему плохо, а он из-за недоверия к Хелене сомневается в этом. Старший Дорош никогда не жаловался на здоровье, но все бывает в первый раз. Тем более что отец уже давно не молод.

   - Он в больнице? Состояние тяжелое?

   - В больнице. Больше ничего не знаю. Слишком торопилась к тебе, чтобы расспросить подробнее.

   В женском голосе звучали обида и осуждение, но Остап сделал вид, что не заметил этого.

   - Дай мне свой телефон.

   - Ты мне не доверяешь?

   Ему хотелось сознаться, что так оно и есть, но сказал он другое:

   - Я хочу позвонить сестре.

   Хелена протянула ему сотовый. Он действительно нашел во входных звонках номер Мары и нажал кнопку вызова.

   Сестра не плакала, хотя и говорила с напряжением в голосе. А еще в нем ощущался едва уловимый страх. Ничего удивительного. Брат, на которого она привыкла полагаться, работал далеко от дома, а отец - заболел. Девочка оказалась предоставлена сама себе, уже достаточно большая, чтобы понимать все возможные последствия, но еще ребенок, когда дело касалось практической стороны вопроса. Зная о ее непростых отношениях с матерью, Остап сомневался, что Мара обратится к ней за помощью. Из разговора он понял, что сестра не собирается возвращаться в безлюдный дом.

   Закончив разговор, он подумал, не позвонить ли Яне. Ее номер он помнил наизусть. Но потом решил, что не хочет прощаться с ней по телефону - ничего не объяснив, не посмотрев в глаза. Он протянул телефон Хелене и согласился с выводом, читавшемся на ее лице:

   - Мне нужно срочно лететь в Торонто.

   Хелена кивнула с явным облегчением.

   - Я уже заказала нам два билета на ближайший рейс из Киева. Если ты поторопишься, мы успеем добраться туда самолетом. Если нет, придется лететь следующим рейсом - завтра, после обеда.

   Он понимал, что Хелена оказала ему услугу, проделав всю эту работу, но простое "спасибо", после всех тех гадких слов, которые она наговорила Яне, далось ему с трудом.

   То, что она летит вместе с ним, тоже имеет разумное объяснение. Ей больше нечего здесь делать, если он собирается домой. Но как объяснить все это Яне? Ко всему прочему ее еще нужно найти.

   Он сорвался с места, кожей чувствуя, как мчаться секунды.

   - Ты куда?

   Хелена не отставала от него, цепляясь за рукав.

   - В изолятор. Там моя сумка. Иди в гостиницу собирать вещи. Я скоро буду. Нужно выписаться оттуда.

   - Ты же не собираешься...

   - Я уже все сказал.

   - ... искать ее?

   - Хелена, у меня нет времени на разговоры с тобой.

   - А с ней? - Он ничего не ответил, и Хелена дернула его за руку, пытаясь остановить. - Ты не можешь наплевать на здоровье отца ради чужой девчонки.

   Даже слепой или глухой заметил бы, что Хелена пользовалась любым случаем, чтобы разрушить еще хрупкие отношения между ним и Яной. А он не страдал ни одним из этих недугов.

   Остап тихо выругался. Он не представлял себе, как вынесет продолжительный совместный полет с этой женщиной. Каждое сказанное ней слово вызывало в Остапе раздражение. Только беспокойство об отце заставляло его держать себя в руках.

   - Жди меня в гостинице.

   В плаще с перекинутой через плечо сумкой Остап ворвался в приемный покой. Он не знал, где еще можно найти Яну. Но и там ее не оказалось.

   Он взглянул на часы и понял, что больше не может заниматься ее поисками. Он уже собирался попросить мобильный телефон у дежурной медсестры, когда услышал знакомый голос в вестибюле.

   Выскочив из кабинета, Остап едва не столкнулся с девушкой и обнял ее, хотя она и не собиралась падать. Ему ужасно захотелось сделать это, прижать крепко и держать так как можно дольше. Время снова было не на их стороне.

   Неохотно выпуская ее из объятий, он заметил, что она уже одета в пальто. Собралась домой. Без него. Хелена постаралась на славу, а у него даже нет возможности, как следует, оправдаться и попрощаться. Что же, он сделает то, что сумеет.

   - Я тебя искал. Мой телефон разрядился.

   - Я переодевалась в ординаторской.