Русский романс - Полонский Е. П.

МИХАИЛ ЛЕРМОНТОВ

(1814–1841)

208. Черкешенка[218]

Я видел вас: холмы и нивы, Разнообразных гор кусты, Природы дикой красоты, Степей глухих народ счастливый И нравы тихой простоты! Но там, где Терек протекает, Черкешенку я увидал, — Взор девы сердце приковал; И мысль невольно улетает Бродить средь милых, дальних скал… Так дух раскаяния, звуки Послышав райские, летит Узреть еще небесный вид; Так стон любви, страстей и муки До гроба в памяти звучит. 1829

209. Еврейская мелодия («Я видал иногда, как ночная звезда…»)[219]

Я видал иногда, как ночная звезда           В зеркальном заливе блестит; Как трепещет в струях, и серебряный прах           От нее, рассыпаясь, бежит. Но поймать ты не льстись и ловить не берись:           Обманчивы луч и волна. Мрак тени твоей только ляжет на ней,           Отойди ж — и заблещет она. Светлой радости так беспокойный призрак           Нас манит под хладною мглой; Ты схватить — он шутя убежит от тебя!           Ты обманут — он вновь пред тобой. 1830

210. Утро на Кавказе[220]

Светает — вьется дикой пеленой Вокруг лесистых гор туман ночной; Еще у ног Кавказа тишина; Молчит табун, река журчит одна. Вот на скале новорожденный луч Зарделся вдруг, прорезавшись меж туч, И розовый по речке и шатрам Разлился блеск и светит там и там; Так девушки, купаяся в тени, Когда увидят юношу они, Краснеют все, к земле склоняют взор: Но как бежать, коль близок милый вор!.. 1830

211. Нищий[221]

У врат обители святой Стоял просящий подаянья Бедняк иссохший, чуть живой От глада, жажды и страданья. Куска лишь хлеба он просил, И взор являл живую муку, И кто-то камень положил В его протянутую руку. Так я молил твоей любви С слезами горькими, с тоскою; Так чувства лучшие мои Обмануты навек тобою! 1830

212. Звезда[222]

Вверху одна Горит звезда; Мой взор она Манит всегда; Мои мечты Она влечет И с высоты Меня зовет! Таков же был Тот нежный взор, Что я любил Судьбе в укор. Мук никогда Он зреть не мог, Как та звезда, Он был далек. Усталых вежд Я не смыкал И без надежд К нему взирал! 1830–1831

213. Ангел[223]

По небу полуночи ангел летел         И тихую песню он пел; И месяц, и звезды, и тучи толпой         Внимали той песне святой. Он пел о блаженстве безгрешных духов         Под кущами райских садов; О боге великом он пел, и хвала         Его непритворна была. Он душу младую в объятиях нес         Для мира печали и слез, И звук его песни в душе молодой         Остался — без слов, но живой. И долго на свете томилась она,         Желанием чудным полна, И звуков небес заменить не могли         Ей скучные песни земли. 1831

214. <Из поэмы «Измаил-Бей»>[224]

Песня Селима

Месяц плывет И тих и спокоен; А юноша-воин На битву идет. Ружьё заряжает джигит, И дева ему говорит: «Мой милый, смелее Вверяйся ты року, Молися востоку, Будь верен пророку, Любви будь вернее! Всегда награжден, Кто любит до гроба, Ни зависть, ни злоба Ему не закон; Пускай его смерть не погубит; Один не погибнет, кто любит! Любви изменивший Изменой кровавой, Врага не сразивши, Погибнет без славы; Дожди его ран не обмоют, И звери костей не зароют!» Месяц плывет И тих и спокоен; А юноша-воин На битву идет! 1832

215. Парус[225]

Белеет парус одинокой В тумане моря голубом!.. Что ищет он в стране далекой? Что кинул он в краю родном?.. Играют волны — ветер свищет, И мачта гнется и скрыпит… Увы! он счастия не ищет И не от счастия бежит! Под ним струя светлей лазури, Над ним луч солнца золотой… А он, мятежный, просит бури, Как будто в бурях есть покой! <1832>