Шаг сквозь туман. Дилогия - Сергей Корьев

-Да ладно, чего шуметь! Заходьте, - Пётр приоткрыл дверь, пропуская нас

внутрь.

В избе было тепло. Мы прошли в комнату и сели за стол, на котором вскоре

появилась ароматная жареная картошка с салом.

Аглая изумленно посмотрела на кума, словно спрашивая, когда это он успел

нажарить. Пётр объяснил, когда в доме появился кот, понял, что кума на

подходе, вот и расстарался.

На столе оказались и огурчики, и капуста, а центральное место заняла

литровая бутыль с желтоватой жидкостью. Кажется, я догадывалась, что в

ней.

-За встречу!- произнёс хозяин дома, разливая самогон по стаканам.

-Светка, ты пила ли когда такое? - поинтересовалась Аглая.

-Приходилось,- развеяла я её сомнения.

-Ну, вздрогнули, - Пётр первым осушил свой стакан, а за ним и мы. Тепло

обожгло желудок, и приятная истома ударила в голову.

-Жизнь удалась,- подумала я, нацеливаясь на вторую порцию горячительного

напитка.

Впрочем, увлекаться не стоит. Завтра голова болеть будет, а мне так много

следует узнать: кто же был в гостях у Петра и Аглаи двадцать лет назад. И

кто такая Клавдия? Поэтому я отказалась от третьего тоста и решила тут же,

не вставая от стола, всё и разузнать. Пётр, приняв и третий стакан, правда, не

полный, стал разговорчивым и вот, что он поведал:

-Случилось это толи в восемнадцатом, толи в девятнадцатом году, точно уж

и не припомню. У нас тогда было неспокойно. Недавно закончилась

Гражданская война, и в деревню наведывались то белые, то красные, иногда

появлялись бывшие владельцы усадьбы, той, что неподалёку от Ивановки. И

всем им было что-то нужно! Как-то ноябрьской ночью я услышал стук в

окно. Больно уж вставать не хотелось, но чем чёрт не шутит, пальнут вдруг

или ещё хуже, дом подпалят. Подойдя к окошку и приоткрыв занавеску,

увидел троих, одного мужчину и двух женщин. Было заметно, что одной из

женщин нездоровится. Решив, что особой беды от них, не будет, открыл

дверь. Выяснилось, пробираются в Москву, а в дороге одна из женщин

приболела. Я пустил их переночевать, а утром мы увидели, что Светлане, так

больную-то и звали, стало совсем худо: она не могла встать с постели. Я

потрогал её лоб и понял, что дело плохо.

-Вы можете помочь нашей подруге? - спросила вторая женщина, Клавдия.

-Я точно не смогу, но моя кума может попытаться,- ответил я.

-Умоляем вас, спасите её! Мы заплатим, - и мужчина протянул мне брошку,

как он объяснил, очень дорогую.

-Сейчас принесу, покажу.

Пётр поднялся и, пошатываясь, скрылся в соседней комнате. Вскоре он

появился, бережно прижимая к груди небольшую коробочку, и тут мне

показалось, что я эту коробочку уже где-то видела.

-Вот, глянь, - и Пётр протянул мне брошку. Это была ветка ландыша -

зелёные изумрудные листья и бриллиантовые цветы украшали платиновый

стебель. Боже, так это же моя брошь, я её купила когда-то в Лондоне!

Пётр продолжил свой рассказ.

-Я сначала хотел отказаться, но Александр (так звали того мужчину) заставил

взять её в качестве подарка за оказанную помощь. Ближе к полудню, как

перестало вьюжить, я запряг лошадь, да отправился за Аглаей. Живёт она,

как ты знаешь, не так уж и далеко. Так что мы вернулись часа через два.

Осмотрев Светлану, кума сказала, что у той, лёгкие болят и потребуется

долгое лечение.

Задержались они у меня дней, может, на десять, пока Светлане не стало

лучше, а затем Аглая убедила всех, что той надо бы переехать к ней в дом,

чтобы закончить лечение. Я собрал сани, запряг лошадь и увёз их. Такие вот

дела. Через неделю кума сообщила, что со Светой всё хорошо, и они

отправились в Москву. Аглае предлагали царских червонцев, но она не взяла,

тогда Светлана, сказавшись художницей, нарисовала ейный портрет.

Попросите, вам Аглая его покажет. А уж Клавдея такая раскрасавица была,

все наши парни за ней табуном ходили. И я сам пару раз к ней подкатывал, а

она так вежливо нет, да нет, и в сторонку отойдёт. Да,.. Так о чём это я? Вот

память осталась, брошка да портрет кумы. И чего это я тебе всё рассказываю,

- пьяно пробормотал Пётр, - сама всё знаешь. Вернулась ведь. За брошкой

пришла? Говори!

Я пыталась слабо возразить, но мой собеседник уже не слушал,- он заснул,

уронив голову на стол.

-Помоги,- Аглая указала на Петра, - нечего ему здесь рассиживаться, очнётся,

опять к бутылке приложится. Знаю я его. Давай-ка, на кровать его отведём.

Аглая растормошила Петра, тот что-то пробурчал, но очнулся. Мы

подхватили его под руки и с трудом, но всё же довели до места.

-Навестили кума! Нечего сказать, посидели! Какая тепереча мука? Самим

тоже нужно прилечь. Ты, Свет, иди вон туда, на диван ложись, а я здесь

приберу и найду себе местечко, - распорядилась Аглая.

Я уже и сама почувствовала, что стала клевать носом.

Я прилегла, но сон, несмотря на выпитое, не шёл, и я стала размышлять над

рассказом Петра.

Значит так, по всей видимости, здесь была настоящая Светлана, но как она

здесь очутилась? Она должна быть в Нью-Йорке, а при чём здесь Москва?

Правда, помнится мне, что я просила помочь семье сестры моего отца.

Неужели она не забыла? Опять нестыковка, тётя Роза жила в Петербурге.

Ничего не понимаю. Самое главное, Светлана жива и, по всей видимости,

познакомилась с людьми, которые ей стали близки и она оказалась им не

безразлична.

Наконец сон одолел меня и я задремала. Разбудила меня Аглая.

-Вставай, Света, вставай. Скорее, беда! Фашисты пожаловали. По домам

ходют,- выпалила Аглая.

Наконец и до меня дошло.

-А как же Пётр?

-Проснулся уж, и ты давай собирайся. Уходить надо. Глянь, людей к сараю

гонют. Не к добру это. Хорошо, что наш дом на отшибе стоит, не сразу до

нас доберутся.

В комнате появился Пётр в полушубке и рюкзаком в руках.

-Чего квохчете, как две курицы? Скорее, скорее, и до нас очередь дойдёт.

Пришлось поторопиться. Наскоро оделась, и мне в руки сунули мешок,

перевязанный верёвкой.

-Всё, идём, неси, Светка, там продукты. Это так, на всякий случай. Может

пригодиться, - пояснила Аглая.

Мы вышли через сарай и сделали это вовремя, солдаты уже ломились в

дверь. Пётр провёл нас неприметной тропкой, ведущей к расположенному

неподалёку лесу. Я заметила, что он взял в руки несколько веток и стал

заметать снег на тропинке, по которой мы только сто прошли. Зачем

интересно? Мне пояснили, чтобы как-то избавиться от наших следов, по

которым нас могли бы обнаружить. Вот тут я и поняла смысл поговорки

«Замести следы». Действительно мы замели наши следы, хотя и было

заметно, что здесь кто-то был, но вот определить когда, было трудно. Вскоре

появились первые заросли кустарника, слегка запорошенные снегом. Мы

двинулись вглубь леса, наблюдая, не следует ли кто за нами. Повезло, что мы

вовремя заметили приближающуюся опасность.

Уходили мы второпях и не смогли много захватить с собой, только

необходимые продукты на первое время. Тем не менее, пришлось

остановиться, чтобы немного отдохнуть. Укрывшись за ближайшими

деревьями, мы в последний раз решили взглянуть на то место, которое

недавно покинули. Вначале ничего необычно не заметили, единственное, что

привлекло моё внимание – полная тишина, даже птицы, напуганные

внезапным появлением большого количества людей, поспешили спрятаться в

укромных местах. На фоне этой тишины одиночные выстрелы со стороны

деревни производили жуткое впечатление. Выстрел и собачий визг, выстрел

и визг.

-Что происходит?- с ужасом спросила я.

-Собак стреляют, сволочи!- мрачно ответил Пётр.

-Зачем? - изумилась я.

Аглая пожала плечами, и тут я заметила дым, поднимающийся со стороны

деревни. Вскоре показались языки пламени, которые с каждой минутой

становилось всё больше и больше.

-Дома-то зачем поджигать?- пронеслось у меня в голове.

-Света, пошли, хватит смотреть!- позвал меня Пётр.

Внезапно тишину разорвал дикий вопль, настолько страшный, что казалось,

будто бы лес сошёл с ума.

Аглая побледнела, Пётр грязно выругался.

-Что это было?- удивилась я.

-Тебе этого знать не нужно, хватит пялиться! - грубо оборвали меня. Мои

спутники развернулись и зашагали вглубь леса, так и не ответив на мой

вопрос. Что-то странное и ужасное происходит, пронеслось у меня в голове,

но времени на размышления не было, и пришлось срочно догонять своих

попутчиков.

Хорошо, что снега пока ещё было мало, идти было не трудно. Единственным

препятствием оказались поваленные деревья и заросли кустарника. Пётр