Шаг сквозь туман. Дилогия - Сергей Корьев

препятствием оказались поваленные деревья и заросли кустарника. Пётр

уверенно продвигался вперёд, за ним его кума, а я замыкала нашу маленькую

колонну. Вскоре показалась изба Аглаи, и мы прибавили шагу. Из-за кустов

появился Василий, но как он выглядел! Грязный с обгоревшей местами

шерстью, припадая на правую лапу. Оглядевшись, поняли, что можно

продолжать путь.

Минут через пять хозяйка уже хлопотала у печки, стараясь её растопить, в

избе было холодно.

Пётр присел за стол и, обхватив голову руками, раскачивался из стороны в

сторону. Только я, прижав к себе израненного кота, ничего не могла понять.

Неужели, всё так плохо, если Пётр не хочет разговаривать, а Аглая делает

вид, что меня не замечает?

Вскоре печка разгорелась, в избе заметно потеплело. Пётр присел за стол,

перед ним появилась бутылка с водкой и стакан. На столе уже стояла миска

с солёными огурцами. Кум время от времени наливал себе порцию спиртного

и, пробормотав что-то наподобие «Ну за что?», выпивал.

-Подожди, сейчас и мы их помянем!- сказала Аглая.

Аглая выставив на стол вторую бутылку, грустно сообщила:

-Вот, хранила про запас. Думала, не пригодится. А вот - поди ведь! Садись,

Светлана, выпьем за тех, кто остался там, в Ивановке. Всех ведь пожгли,

супостаты окаянные, собак и тех даже постреляли, ироды!

-Помянем, пусть земля будет им пухом, - тихо сказал Пётр, и мы выпили за

упокой невинных душ жителей Ивановки.

Поев, решили, что на месте оставаться опасно, завтра покинуть эти края.

Только вот куда идти? Ещё меня беспокоил вопрос, где мои подруги. Ольга

ведь ещё не совсем оправилась от болезни, Екатерина озабочена поисками

Олега и лишь одна Серафима способна на более-менее осмысленные

действия.

Ближе к ночи я подошла к Аглае и, смущаясь, попросила её по картам узнать,

где находятся мои подруги.

-Садись,- женщина разложила на столе гадание и продолжила, - вижу вагон,

много людей, двое мужчин разговаривают друг с другом.

-Николай Петрович, вы всех раненых посмотрели? - спрашивает пожилой

мужчина в белом халате своего молодого коллегу.

-Военных всех, Семён Ильич. Остались гражданские.

-А эти как к нам в эшелон попали?

-Их всего человек пять. Вы, наверное, помните, состав пассажирский

разбомбили тут неподалёку, так вот мы всех к нам в вагон и решили взять.

Тут нет тяжёлых. Только одна женщина после контузии не в себе, Ольгой

вроде зовут. Всё время сотовый какой-то просит. Вы, Семён Ильич, не

знаете, что это такое?

-Да нет, в первый раз слышу. Николай Петрович, думаю это последствия

контузии. Да вы не переживайте, мы всех гражданских на первой станции

отправим в госпиталь. Вроде здесь неподалёку должен быть.

-Ну вот и ладненько! Действуйте, батенька, действуйте!

Ольга лежала и слушала разговор этих двух врачей.

Несколько дней назад она уже потеряла надежду, что когда-либо вновь

увидит своих подруг и эту женщину со странным именем Серафима.

Последняя неделя её жизни представляла собой череду непрекращающихся

кошмаров. Она великолепно помнила и ту летнюю прогулку по тверским

бутикам, и тот странный туман, и непонятного полицейского, забравшего её

документы, и поездку на рытьё окопов, и взрывы, и свою внезапную болезнь.

Помнит она и звонок Вячеславу, после которого отправилась его встречать, а

вместо этого оказалась в камере, где находилось человек двадцать таких же

бедолаг, как и она. Весь этот кошмар теперь постоянно преследовал её, и

Ольга боялась, что может сойти с ума. Однако, на вокзале, куда их привезли,

она увидела знакомые лица, и у неё затеплилась надежда, рухнувшая вместе

с налётом немецкой авиации на их эшелон.

Теперь ещё одна напасть - пропала Светлана. Она вот лежит на больничной

койке, правда, в более-менее нормальных условиях, а поезд куда-то всё едет

и едет. Неужели всё это происходит с ней, любительницей посплетничать о

том, о сём, побегать по магазинам., посидеть у Светланы за чашечкой

крепкого «латте», который она так изумительно готовит.

Ольга открыла глаза и увидела, что Катя с Серафимой сидят неподалеку за

небольшим откидным столиком и о чём-то беседуют.

-Кать, мне больно об этом говорить, но кажется, что Светлана всё-таки

погибла: бомба взорвалась рядом с ней. Сама помнишь, потом, как мы её не

искали, найти так и не смогли.

-Нет, Света так не могла поступить, никак она не могла погибнуть,- с трудом

произнесла Ольг, приподнимаясь на полке, - пропасть да, а вот умереть ни за

что! Её искать нужно. Нам надо вернуться на то же место, где мы её видели в

последний раз. Мы обязательно её найдём!

-Я думаю, что Ольга права, - решительно сказала Екатерина. - Рядом с

железной дорогой обязательно должны находиться какие-то деревни. Люди,

наверняка слышали про налёт и, возможно, пришли посмотреть, нельзя ли

кому помочь. Может быть, кто и нашу Свету обнаружил. Искать нужно!

-Раз так, - встряла в разговор Серафима, – обязательно найдём! А сейчас

давайте отдохнём чуток, неизвестно, что нас ждёт завтра.

Ближе к вечеру состав подошёл к какой-то станции. Здесь военные врачи и

оставили гражданских больных, которых тут же и отправили в ближайший

госпиталь, расположившийся километрах в пяти-семи от станции в

старинной усадьбе. Сейчас это был пересылочный пункт, куда доставляли

раненых, а затем их распределяли в зависимости от степени ранения по

другим лечебным учреждениям.

Несмотря на поздний час в санатории кипела жизнь: подъезжали и уезжали

грузовики с крытыми брезентом бортами, кого-то привозили, кого-то

увозили, вносили в здание, или же, наоборот, увозили.

Появлялись подводы, запряжённые лошадьми, и тоже доставляли раненых

или привозили продукты и воду.

Ольга к этому времени уже проснулась и даже сама попыталась встать, но не

удалось, пришлось Серафиме помочь ей подняться на второй этаж в палату,

где находились легкораненые.

Под потолком слабо мерцала единственная лампочка, подвешенная на

потёртом проводе, вырывая из мрака спинки кроватей, бросая их

причудливыми тенями на стены палаты. В тусклом свете виднелся потолок с

остатками некогда великолепной лепнины и росписи, изображавшей райские

кущи и нежных ангелов, обитающих там. Хлопала дверь, ведущая на балкон

и это, несмотря на то, что на улице было холодно. Вдоль стен стояли

заправленные койки. На некоторых лежали люди, укрытые одеялами. Ольге

отвели место в углу, где над изголовьем висел старинный канделябр. По всей

видимости, раньше в здании находилась богатая усадьба: остатки былой

роскоши прямо кричали об этом.

-Ну что, Катя? Нам бы тут до завтрашнего утра перекантоваться надо, -

задумчиво сказала Серафима, - Ольгу придётся оставить здесь. Всё-таки как-

то спокойнее, да и уход за ней будет. Нам же с утра в дорогу. Ольге с нами

не дойти, сама видишь, еще слаба она. Пока, давай-ка кухню разыщем.

Перекусить неплохо было бы.

Кухню нашли по запаху. Располагалась она в одном из боковых флигелей,

окружавших внутренний двор. Рядом царило броуновское движение: в дверь

входили люди, что-то приносили, что-то выносили, изредка подъезжали

крытые брезентом грузовики, доставлявшие новые партии раненых в

сопровождении санитаров.

По дороге обратно Екатерина заметила, что большая часть машин старается

как можно быстрее покинуть территорию санатория. Странно. Вроде бы с

десяток минут назад всё было по-другому. Серафима разжилась буханкой

хлеба, двумя банками тушёнки и миской отварных макарон, приправленных

постным маслом.

-Живём! Пошли Ольге поесть отнесём, а то силов у ней не осталось совсем.

Ты, Кать, бери продукты, а ещё тут пошукаю,- предложила Серафима.

Я не успела затолкать хлеб и тушёнку в сидор, как раздался крик.

-Братцы, тикать надоть, немец!

-Какой к чёрту немец? – удивилась Сима, - откуда ему взяться?

-Говорят, оборону прорвали где-то, вот и прёт вражина, тепереча сюда

направляется! - воскликнул тот же голос.

-Слышь, Катерина, беги галопом к Ольге и собирай её! Не ровен час, всё

правдой окажется, и немчура до нас доберётся. Тикать надо будет и чем

скорее, тем лучше. Иди уж, давай. А я всё разузнаю!- Сима подтолкнула

Катю к лестнице на второй этаж.

Не успела Серафима исчезнуть в темноте, как во двор въехало несколько

грузовиков, и свет фар осветил всё вокруг. Едва Екатерина успела захлопнуть

за собой дверь, как раздались выстрелы, послышались крики. Кто-то за