Стархэвен - Роберт Сильверберг

И вдруг с ним вновь случилась та же странная вещь, что уже трижды случалась на Стархевене. Его охватило ощущение нереальности происходящего, впечатление, что какая-то часть его жизни оказалась плодом галлюцинации. На него накатило что-то и уволокло в темноту. Он покачнулся. Пол ушел из-под ног.

Телохранители потащили упирающегося Картера к жерлу открытого люка, и Мантелл понял, что не в силах этого видеть. Ему надо бежать из комнаты, чтобы быть подальше от того, что неминуемо должно здесь случиться.

Повернувшись, он рванулся к двери, распахнул ее и одним махом выскочил в коридор, ничего не видя перед собой.

Он услышал за спиной протяжный крик неподдельного ужаса, когда последнего патрульного выкинули через отверстие шахты в открытый космос.

Затем наступила звенящая тишина…

Мантелл пустился бежать по коридору, гулкий стук его ботинок, казалось, гнался за ним по пятам. Наконец, на последнем издыхании, он прислонился к холодной податливой стене, чтобы перевести дух. Перед ним прямой и пустынный тянулся бесконечный коридор, пока где-то вдали стены, пол и потолок не смыкались в одну точку.

В его мозгу механически отдавались слова Космического патрульного Картера: “Пять лет назад, когда мы вместе участвовали в подавлении сиртисианских волнений… Пять лет назад, когда мы…” Он зажал ладонями уши, стараясь заглушить навязчивое эхо.

— Ложь! Все ложь! — услышал Мантелл собственный крик. Обыкновенный трюк Космического патруля, попытка в последнюю минуту спастись от гибели, которую уготовил Зурдан пленным землянам.

Прислонясь к стене, втягивая воздух перетруженными легкими, он почувствовал, как вновь накатывают странные галлюцинации. На мгновение ему показалось, что он унесся в другой мир, в другое время. Вот он пробирается через кроваво-красный ямбовый подлесок на локтях и животе, перед ним мелькает мушка бластера, соединенного гибким энергопроводом с “магна-баком” за спиной. Где-то впереди, скрытый изогнутыми алыми стволами, лежит секретный космодром, который им надо захватить. Внезапно весь лес ожил краснокожими сиртисианцами, засверкали их клыкообразные бивни. Он нажал кнопку мощности бластера… А потом и лес, и он сам разом погрузились в ничто. В редкие минуты просветления он чувствовал, как его тащат за ноги, над ним склоняется высокий человек и говорит, что космодром они все-таки захватили…

Он затряс головой, прикрыл глаза, его дыхание выровнялось… и перед ним возникло другое видение, еще более ясное и реальное, чем первое.

Он бредет по теплому, золотистому песку Мульцибера. На широкой поднимающейся в гору тропинке впереди он заметил снисходительные и самодовольные лица туристов. Толстяк, одетый в широкую, похожую на хитон одежду, расписанную в красную и желтую клетку, со смехом показывает на него пальцем и бросает несколько монет. Мантелл знает, чего от него ждут, какое хотят посмотреть представление.

Он бросается на песок, барахтается руками и ногами, жадно роет золотистую пыль в поисках монет, в то время как его уши сотрясает громовой хохот землян-туристов.

“Пять лет назад, когда мы участвовали в подавлении сиртисианских волнений…”

Галлюцинация! Ложь! Мульцибер — вот единственная правда, истинные воспоминания. Но откуда тогда взялся бой за космодром в кроваво-красном ямбовом лесу? Только фантазия, которая не имеет связи с действительностью?

“Пять лет назад, когда мы…”

Низкий навязчивый голос звучит размеренно, монотонно, механически, словно отбивая нескончаемый невыносимый такт в его голове.

Стоя в безлюдном коридоре, Мантелл предавался сомнениям, словно голодные крысы рвущим на части его мозг. Галлюцинации? Да! Но у кого — у Картера или у него самого? Потеряв контроль над собой, он затрясся в конвульсивных рыданиях и бросился бежать куда глаза глядят, слыша только стук ботинок о пол и ничего не видя перед собой.

Он врезался во что-то твердое и, оглушенный, отскочил. Он подумал, что столкнулся со стеной или дверью.

Но нет! Перед ним было непреклонное, как у статуи, лицо Бена Зурдана. Сейчас он выглядел таким же холодным и суровым, как в момент нападения Космического патруля. Он вытянул руку вперед и вцепился в плечо Мантелла железной хваткой.

— А ну пошли в мой кабинет, Мантелл! Я хочу с тобой побеседовать.

Внутри оцепенев, пробираемый дрожью, Мантелл смотрел на Зурдана, стоящего по другую сторону стола. Дверь была закрыта и заперта на ключ. У окна стояла Майра, она окинула Джонни беглым взглядом и свирепо уставилась на Зурдана.

— Мне не понравился твой разговор с патрульными, когда ты вышел отсюда, Мантелл. Я не могу тебе доверять. С самого первого момента я чувствовал, что с тобой что-то не то.

— Бен, я…

— Заткнись! Я не доверял тебе и не мог позволить четырем Космическим патрульным кануть в космос, не поведав о себе ни слова. Поэтому я воспользовался этим, — он указал на утыканный переключателями пульт управления за его столом, — и записал вашу беседу с ними с начала до конца.

Мантелл изо всех сил старался сдержаться.

— Что ты хочешь этим сказать, Бен? Космические патрульные уничтожены, не так ли?

— Конечно. Но ты здесь ни при чем. Ледру с приятелями сделали твою работу, пока ты бегал как угорелый по коридорам Стархевена. Но послушай вот это.

Зурдан щелкнул переключателем, и магнитофон ожил. Мантелл услышал голос Картера: “В патруле, конечно! Это было пять лет назад, когда мы участвовали в подавлении сиртисианских волнений! Неужели ты успел забыть об этом, Джонни!”

Зурдан выключил микрофон и сказал:

— Ну что ты теперь скажешь?

— Обычный трюк, — как мог равнодушнее сказал Мантелл, стараясь не показать свое смятение. — Патруль на этом собаку съел, сам знаешь. Он старался нас озадачить, смутить, воспользоваться нашей растерянностью и бежать. А ты…

— Я вовсе не склонен верить тому, что сказал патрульный, — оборвал Зурдан. — По прибытии ты прошел психопробу, и проба показала, что ты жил на Мульцибере. В ней ничего не говорилось о том, что ты служил в Космическом патруле. — Темные глаза Зурдана сузились, он буквально сверлил Мантелла взглядом. — Но только, может быть, психопробе и полагалось быть неправильной?

— Это как же? Зурдан пожал плечами.

— Возможно, в Космическом патруле нашли способ вносить ложные воспоминания настолько искусно, что смогли обмануть Хармона. Или по какой-то причине оператор намеренно исказил запись. А может, он просто ошибся из-за преклонного возраста. — Зурдан повернулся к Майре:

— Пошли за доктором Хармоном.

Спустя несколько минут в дверях появилась худенькая согбенная фигура доктора Хармона, что-то бормочущего себе под нос. Казалось, за эти дни он состарился еще больше.

“Сколько же ему лет? — подумал Мантелл. — Наверное, более ста. Даже современная техника геронтологии не способна сохранить человеку молодость, если ему за восемьдесят пять. А Хармон выглядит старше”.

— Что-нибудь случилось, Бен? — спросил старый доктор.

— Может быть, да, а может, и нет, — зыкнул на него Зурдан. — Я не уверен. Вроде бы один из Космических патрульных, которых захватил Бентли, узнал Мантелла и утверждал, что служил вместе с ним пять лет назад!

— Служил с… но это невозможно, Бен! Я сам проверял Мантелла. Он пробыл на Мульцибере семь лет. Об этом говорят все данные. И уж конечно, если бы я увидел что-то связанное с Космическим патрулем, то сразу же сообщил бы тебе.

— Ты уже стар, Эрик. Ты уже был стариком, когда влип в тот нашумевший скандал с вивисекцией и бежал сюда. С тех пор ты не стал моложе. Может, ты плохо прощупал Мантелла. Может, ты проглядел кое-какие факты?

Хармон, белый как мел, при последних словах стал багроветь.

— Послушай, Бен, — досадуя, проговорил Мантелл. — Неужели из-за дурацкой, отчаянной попытки патрульного выгадать себе несколько минут жизни ты станешь…

— Заткнись, Мантелл! Для меня слова патрульного показались достаточно убедительными. Для собственного спокойствия я хочу прояснить дело, не сходя с этого места. И чем скорее, тем лучше.

— Но ведь… — начал было Хармон.

— Готовь оборудование, Хармон. Мы повторим обследование.

На миг в комнате наступила мертвая тишина. Майра и Мантелл одновременно посмотрели друг на друга широко раскрытыми от ужаса глазами.

Мантелл понимал, какими последствиями грозит ему психопроба — на этот раз они обнаружат заговор против Зурдана. Ведь в прошлый раз, когда Хармон копался у него в мозгах, там ничего похожего не было. На этот раз, когда тонкие иголочки коснутся мозга Мантелла, для него и для Майры наступит конец.

Майра среагировала первой. Она выступила вперед и сжала пальцы на толстой руке Зурдана.

— Не тревожься, Бен! Джонни проверяли всего несколько недель назад. Ты же сам говорил, что нельзя апробировать человека дважды за один месяц — можно повредить его мозг. Разве не так, доктор Хармон?