Колесница бога - Генри Кеннет Балмер

двинуться с места.

Но в этом не было колдовства. Ничто не сообщило ему, что он находится в крепких сетях заклинания. Но он не мог двинуться с места.

Раздался полный ненависти смех, похожий на бульканье расплавленной серы в ядовитом озере. Но никакого запаха серы не ощущалось в воздухе. Равен вовсе не нуждалась в таких дешевых трюках. Одан напряг все свои могучие мышцы и не мог сдвинуться с места. Одан знал, что магия бывает разная. Мелкие маги плетут слабую сеть заклинаний, которые долго не держатся и пропадают, так что магам приходится непрерывно искать все новые и новые заклинания. Более могущественные маги пользуются более мощными средствами. Может, Равен обладает могуществом большим, чем известные ему колдуны? Одан тщетно старался вырваться и подумал, что так оно и есть.

— Встретить свою судьбу, как человек — как полубог — как бог! Для меня все одно.

Голубое сияние пульсировало в такт словам. На каменистой земле вокруг Одана образовалось кольцо. Он посмотрел вниз. Он ощутил приступ тошноты. Его не вырвало, но желчь подступила к горлу и душила его.

Вокруг него в широком кругу между камнями копошились черви.

Сотни — тысячи — извивающихся, покрытых омерзительной слизью червей окружали его. И теперь Одан понял — хотя он все время предполагал, но отказался признать, — что Равен обладает во много раз большим знанием, могуществом, чем он мог получить за всю свою жизнь. Многие знания легко пришли к нему, а за это ему придется дорого заплатить!

Черви пульсировали, скользя друг по другу, переплетаясь между собой, образовывая скользкую массу, состоящую из живых блестящих колец и трубочек блестящего розового мяса. Как будто черви из всех трупов, похороненных на земле Эа, собрались сюда, в сжимающееся вокруг него кольцо. Одан смотрел на несметное количество их, с трудом сдерживая тошноту.

Размеры их были самые разные — и тоненькие белые червячки, похожие на небольших змей, с головками-бусинками и черными глазками, вместо рта у них были присоски, которые сжимались и разжимались, тянулись к телу Одана. Были и толстые черви, которые медленно, но неуклонно сжимали свое кольцо вокруг наглого человека, осмелившегося бросить вызов их повелительнице.

У них не было рук и не было ног. Но руки и ноги нужны только людям. Люди-черви делали свою высшую магию, древнюю магию, существовавшую еще задолго до того, как человек спустился с деревьев.

Черви ели камни. Ели безостановочно, оставляя после себя пустоту. Они непрерывно росли, а камень исчезал. Круглая каменная плита с Оданом в центре ее и кольцо червей, разъедающих камень и приближающихся к нему. Твердый камень под ногами уже шатался. Они подгрызли плиту со всех сторон. Еще немного, и он полетит вниз — вниз, но куда?

Он боролся, но не в силах был скинуть с себя тиски заклятия, которые сжимали его невидимыми объятиями, твердыми, как металл Задана.

Он безумно боролся в своих мыслях. Ведь эти черви нереальны. Они иллюзии, фантомы, создание Равен. И она, эта сука, старая, старая до невероятности, создала эту жизнь. Истоки ее лежат в далеком прошлом. Ее народ — люди-черви — владели всем миром еще до того, как пришли люди. Она называла его ничтожеством. Да, эта Равен, эта великая пророчица, была женщиной-червем.

Одан изо всех сил сопротивлялся ужасу, который хотел сковать его, лишить разума. Черви были всего лишь иллюзией, и все же они ели камень, который уже колебался под его ногами, крошился и исчезал безвозвратно. И он провалился в колодец с гладкими стенами, и пока он летел, за ним сыпалась шевелящаяся масса извивающихся червей.

Скованные силы Одана безумно сопротивлялись. Он падал, как бревно, и сердце его бешено колотилось в груди. И вдруг он почувствовал, что связи ослабли. Одан мгновенно переселился в тело червя и глядел своими новыми глазками на большую сгорбленную фигуру, падающую в открытую пасть преисподней. Червь! Одан-полубог переселился в покрытое слизью тело червя! И он упал вместе с сотнями, тысячами своих извивающихся омерзительных собратьев на каменный пол круглой подземной камеры.

Ощущение скользких тел, переползающих через него и через которые он переползал, заставило его содрогнуться. О, как они все переплетены! Он был червь в массе других червей, и двигал им голод, голод толкал его к телу, распростертому на каменном полу. Телу, полному жизненных соков. Он должен сосать! Он должен есть! Он должен наполнить себя плотью и кровью!

И вдруг он почувствовал, он понял. Равен догадалась, что он сделал, и теперь переносит его обратно в его собственное тело, где он и будет съеден омерзительными созданиями. Ну что же, он человек, полубог, и он будет бороться тем оружием, что у него есть.

Одан открыл глаза. Он был уже снова в своем теле.

Есть ли у него оружие?

Голубое сияние освещало угол комнаты. Оскорбительные карикатурные изображения людей, животных, сцены жертвоприношений, сцены триумфа людей-червей над людьми украшали стены комнаты.

Вдруг черви отпрянули назад. Одан лежал на камне и ощутил, что тело его поднялось в воздух и перенеслось на базальтовую глыбу. Он посмотрел наверх и увидел, что голубое сияние колышется над ним.

— Ты будешь съеден, Одан-полубог. Но ты слишком хорош для них, простых слуг.

Одан увидел, что голубое сияние начало пульсировать, как будто Равен залилась смехом. Однако Одан был уверен, что зовут ее не Равен.

— Ты можешь убить меня, высосать все соки, Равен. Но историю тебе назад не повернуть. Твой народ обречен и будет стерт с лица земли…

Он замолчал.

Выживание! Ке сейчас смотрит на него, печально нахмурив брови, Хекеу фыркают и ждут от него решительных действий, высшего усилия. Неужели он, дикарь с гор Зумена, будет покорно лежать на базальтовой плите и ждать, когда из него высосут жизнь эти омерзительные твари?

Из голубого сияния выделился червь.

Равен была огромна. Гигантский червь, огромный, толстый, пульсирующий, розовый, блестящий. Огромное тело приближалось к Одану, черные глазки зловеще сверкали в голубом сиянии.

— Я не буду есть тебя, человек, — на теле червя выросла выпуклость, которая повернулась к Одану. Кончик отливал черным. Одан увидел, как кончик раскрылся и внутри заблестели блестящие яйца. — О, нет, Одан-Кудзук. Ты будешь кормить их, пока они растут в тебе.

— Так вот почему боги уничтожили твой народ. Вы внушили им отвращение!

— Тот мир по праву наш! Ничтожество! В тебе вылупятся, будут расти и кормиться наши дети. Только оболочка, Одан-полубог, только оболочка останется от тебя.

Отверстие закрылось. Твердый и острый кончик приблизился к телу Одана. Капля молочной жидкости блестела на