Апокалипсис на Церере - Виталий Сергеевич Останин

потянулся к пленным, за что сразу же получил по рукам от нехристя.

– Сами допросим.

– Вас Фокс вызывает! – с нажимом повторил начальник группы.

И страж сообразил – само слово «вызывает» его корябнуло. И то, как оно было произнесено, словно они с нехристем служили местному диктатору и обязаны были являться пред выпученные его очи по первому требованию.

«Хотя если совсем без эмоций – как это Оли делает? – то так и есть. Служим», – подумал граничник, поднимаясь с лежака.

– Идем, – вслух произнес он, взмахом руки обрывая возмущение Гриня, которому тоже не понравилось, что его кто-то там куда-то «вызывает». Поравнявшись с боевиком, страж уточнил негромко: – К Фоксу-то зачем?

– I don’t fucking know, dude! – отозвался тот.

Английский язык не был особенно сложным, всяко попроще латыни или греческого. Но встречались в нем идиомы, смысл которых страж не мог понять. Вот как сейчас: если бы боевик не дернул плечами, жестом, а не словами донося смысл, он и не сообразил бы, что негр сам не в курсе, с чего президенту подземников самостоятельно разбираться с нападением на двух его гостей.

– Идем, – повторил он для Гриня тоном, который исключал возражения. – Там все и узнаем.

До апартаментов Фокса добрались быстро, минут за пятнадцать. Стефана, уже неплохо изучившего подземный мир станции, восхищала организованная логистика в жилых ульях. Если при проектировании технических коридоров логика не всегда улавливалась, то там, где предполагалось жить людям, все обстояло наоборот. Короткий переход по коридору, подъемник, еще один коридор – и земляне уперлись в поднятую переборку охраняемого жилого блока президента. Такие были почти в каждом улье, чтобы «глава государства» мог где-то бросить шляпу.

Тот встретил их с таким же выражением лица, которое граничник уже видел у его посланцев – напряженно-испуганным. Понятно, что жизнь владетеля полна стрессов, но прежде Фокса страж таким не видел.

«Да что происходит-то? На него что, тоже напали?» – успел подумать он, но вслух озвучить вопрос не успел, президент сам начал говорить. Точнее, с обвинительными и отчетливо истеричными интонациями кричать.

– Ваших рук дело? – он подскочил к Гриню, который по-прежнему изображал из себя главу группы.

– Нет, – демонстративно спокойно ответил нехристь и выразительно посмотрел на руки Фокса, которыми тот успел ухватиться за воротник его куртки. – В чем бы нас ни обвиняли, мы будем все отрицать.

Пальцы президента разжались, а сам он машинально сделал шаг назад, услышав скрытую угрозу в голосе землянина. Некоторое время пристально буравил его взглядом, пока Стефану это все не надоело, и он не спросил:

– Что произошло?

Слова чужого языка ворочались во рту, как нагретая солнцем галька. Он не был уверен, что даже простой вопрос он озвучил правильно с точки зрения грамматики, скажем, не произнес «что произойти». Но президент его понял.

Переведя взгляд с нехристя на стража, он будто бы выплюнул в его сторону одно слово, понятное безо всякого перевода.

– Демоны!

– Это были «осознавшие», – отмел предположение президента Гринь. – Демонопоклонники вряд ли набили бы себе на лбу татуировку креста.

А Стефан неизвестно с чего подумал про Оливера. Безо всякого понимания «как» и «при чем тут», он уже знал, что его потерянный напарник к этому как-то причастен.

– Ваш человек ушел к «осознавшим», а спустя сутки те напали на корпов! – подтвердил президент опасения граничника.

«Вот тебе раз, – мелькнула мысль у стража, полностью лишенная даже оттенка удивления. – Не только, значит, на нас».

– К тебе тоже приходили? – спросил он у Фокса.

– Ко мне-то зачем? – даже опешил президент.

– Тогда чего ты кипятишься так? – спросил Гринь. – На нас напали «осознавшие», они же ударили по корпам. И при чем тут демоны? И почему ты орешь на нас?

Внезапно президент рассмеялся. Коротко и неожиданно, с совершенно пустым выражением лица. Стеф было решил, что у их собеседника с головой что-то случилось, но тот оборвал смех так же резко, как его начал.

– Ты что, успокаиваешь меня? – спросил он. Повернулся к одному из боевиков, так и замерших в дверях и повторил: – Он что, успокаивает меня?

Громила неуверенно пожал плечами, но Фокс на него уже не смотрел. Его настроение снова поменялось, и он яростно заорал:

– Да в жопу себе засунь это дерьмо, снежок! Этого не было в плане, мы об этом не договаривались! Какого хрена вы вообще это сделали!

Стеф понял не все слова, но о смысле большей их части догадался по интонациям президента. А еще он понял, что Фокс по какой-то неведомой им причине считает, будто случившееся произошло по их вине. Он шагнул вперед, успокаивающе вытянул руку ладонь вниз, видя, что Фокс напрягся, попросил:

– Расскажи. Шаг за шагом. Спокойно. Медленно. Мы не понимаем.

Некоторое время местный владыка стоял не шевелясь, раздираемый противоречивыми желаниями. Граничник понимал, сейчас он в равной степени раздумывает над карой для пришельцев и возможностью дальше с ними сотрудничать. Вскоре политик в нем одержал победу, и он, словно бы и не орал истерично пару минут назад, гостеприимным жестом указал рукой на кресла.

– Это началось сегодня на рассвете, – говорить Фокс начал, когда и Стефан, и Гринь уселись вокруг небольшого столика, а боевики вышли за дверь. – Как я понимаю, за час до нападения на вас.

Станция жила по земному времени, хотя никак от него не зависела. Много лет назад ее создатели посчитали, что людям будет комфортнее жить в космосе, если сохранить какие-то привычные для них вещи. Гравитацию, например. Или двадцатичетырехчасовой цикл с дневной и ночной фазой. И хотя уже несколько поколений местных жителей не видело рассвета или заката, они по-прежнему оперировали этими понятиями.

Нападение «осознавших» на верхние уровни произошло на рассвете, около пяти часов утра, когда работают только санитарные службы и бригады утилизаторов бродят по коридорам. Несколько отрядов, небольших, но прекрасно вооруженных, поднялись на поверхность сразу в десятке мест и ударили по лидерам корпораций.

Слаженно, быстро, безжалостно. «Осознавшие», в отличие от Фокса, не проворачивали интригу, не пытались нанести «приемлемого урона» или кого-то напугать. Они пришли взять все и даже не пытались этого скрывать. Целый сектор, территория двенадцати корпораций, пал меньше чем за час.

Почти всех колдунов убили во сне: и мастеров проклятий, и адептов атаки и защиты, а также их охрану из обычных людей. С кем-то, кто бодрствовал, пришлось повозиться. Одна корпорация, именно в это время проводящая ритуал Благодарного Подношения, вообще встретила осознавших во всеоружии, буквально размазав их отряд по переборкам.

Но большинство целей, по которым осознавшие нанесли удар, пали быстро, не оказав никакого сопротивления. А утром, когда служащие корпораций пришли на свои рабочие места, власть уже принадлежала не демонопоклонникам.

– В некоторых местах у нас есть камеры, которые до сих пор работают. Мы имеем к ним доступ, – говорил Фокс, изредка прикладываясь к стакану с алкоголем. – Большую часть демоны уничтожили