Пламенная кода - Евгений Филенко

– Извинения, т’монг, – с голубиной кротостью молвил Кратов и потупил взор.

– Превосходно. Гекхайан выражает свое восхищение душевной силой и подвигом янтайрн Дезидерии Вифстранд и преклоняет колено перед ее внутренней и внешней красотой. Сознавая занятость янтайрн Дезидерии, равно как и некоторые привходящие затруднения объективного свойства, он почел бы за честь принять ее при своем дворе, дабы лично вручить знаки своей высокой признательности, как то: знак личного друга гекхайана, знак «Неоценимая польза» и изумрудный трезубец «Хранителя чести»… – Эхайн поискал взглядом, но не нашел никого сходственного с упоминаемой персоной. – Рассчитываю, что вы, т’гард, во благовременье доведете эту часть послания до янтайрн Дезидерии. Далее… Гекхайан сознает, что аналогичная оценка заслуг военного специалиста Кырханга оррэ Монкаузи вызвала бы недовольство его брата гекхайана Красной Руки и, что не в пример более неприятно, непременный дипломатический демарш стороны, чье достоинство по известным причинам было бы задето. Однако же на словах желает передать яннарру Кырхангу, что высоко ценит его искусство и с готовностью, не афишируя впрочем сего факта, предоставит ему убежище и кров в том маловероятном случае, буде Федерация откажет означенному яннарру в перечисленном.

– Вы все равно не передадите, – бесстрастным голосом откликнулся Кырханг из своего угла, – но я чрезвычайно польщен и признателен гекхайану Нишортунну.

Положительно, его ничем нельзя было удивить.

– Во всяком случае, я доволен, что слова гекхайана встретили в вас должный отклик, – благосклонно покивал т’монг Юнгнунрар. – Далее… Т’гард Лихлэбр, гекхайан поручает вам озаботиться тем, чтобы тела бывшего полковника Нарданда, риарайга, бывшего штаб-сержанта Омнунгора, риарайга, и бывшего капитана Лгоумаа, риарайга, были переданы их сородичам для достойного погребения со скромными воинскими почестями. Вам не следует принимать личного участия в церемониях, поскольку вы есть персона приближенная ко двору гекхайана и ваше присутствие было бы равноценно присутствию самого гекхайана, что невозможно, поскольку всякое милосердие имеет свои пределы. – Чиновник сделал паузу, не то затем, чтобы перевести дыхание, не то для вящего драматического эффекта. – Этот запрет не распространяется на капитана Лгоумаа, поскольку означенное лицо де-факто принадлежит к одному с вами аристократическому роду…

Между тем Сэтьятунд в своем кресле истомился ожиданием собственной участи и слегка сомлел. Голос чиновника, вдруг исполнившийся сарказма, вернул его к реальности.

– Сэлхинг Нгиуттри Сэтьятунд, бывший мастер-сержант, риарайг… – При этих словах тот вновь попытался выпрямиться, но без особого успеха. – Горним промыслом вам удалось избегнуть достойной смерти во славу гекхайана и Светлой Руки. Поскольку в том нет вашего умысла, а единственно усматривается лишь причуда тех невыразимых сил, что управляют движением звезд и судьбами эхайнов, при том, что ваши отвага и самозабвение не уступали иным прочим, как того требовала воинская честь эхайна, равно и принесенная вами Старая Солдатская Клятва…

«Закругляйся уже, старый ящер, – с тоской подумал Кратов, – не то этот висельник Сэтьятунд кони бросит от невыносимости ожидания!»

– … вам возвращена личная свобода, и отныне вы имеете право избрать для проживания любой обитаемый мир Светлой Руки, за изъятием метрополии.

«О да!» – мысленно воскликнул Кратов и торжествующе покосился на Сэтьятунда. Лоснящееся от эмульсии лицо эхайна было неподвижно, и лишь подергивание кожи возле глаз выдавало громадные усилия, прилагаемые к тому, чтобы сохранять бравый вид. «Эхайны не плачут слезами, – вспомнил Кратов. – Они рыдают душой».

– Вы остаетесь частично поражены в правах, – бубнил т’монг Юнгнунрар, – а именно: вам не будет возвращено прежнее воинское звание, но сохранено подобающее пенсионное содержание. Учитывая же ваши выдающиеся способности к душегубству, вам делается официальное предложение употребить оные к пользе и славе Светлой Руки в качестве гражданского инструктора боевых искусств на высших офицерских курсах, буде же вы сочтете возможным принять таковое. Полагаю, знак признательности от гекхайана «Неоценимая польза», каковой вы вскорости восприемлете, послужит к облегчению вашего выбора.

– Сочту… – бессвязно бормотал Сэтьятунд, совершенно потрясенный. – Возможным… неоценимая польза…

Высокие, причем во всех смыслах, гости уже не обращали на него внимания.

– На этом все, – отчеканил т’монг Юнгнунрар. – Поскольку в вашем пребывании в пределах системы Рондадд более нет никакой необходимости и все взаимные обязательства между Директоратом колоний и поселений и свободными гражданами Светлой Руки, равно как и личными гостями гекхайана, очевидно урегулированы, позвольте засвидетельствовать уважение и удалиться. – Т’монг поочередно оглядел присутствующих тусклым взором. – Т’гард… яннарры…

Депутация, провожаемая капитаном и вторым навигатором, чинно покинула кают-компанию. И только тогда Кратов обнаружил, что голова Сэтьятунда склонилась на грудь, а сам он обмяк в кресле, словно из него вдруг откачали всю жизненную силу.

– Черт возьми… Он ведь не умер?!

– Лишился чувств, – меланхолично откликнулся Кырханг, двумя пальцами умело находя пульс возле отвисшей челюсти Сэтьятунда. – От избытка эмоций. Вот если бы он сейчас подох, это было бы красиво.

На время оставив свой пост, в кают-компанию явился третий навигатор, молча заглянул бедолаге под одрябшие веки и без лишних рассуждений укатил его на медицинский пост. Кратов сопроводил его до дверей, куда входа не было никому из непосвященных, и отправился было спать, но уже на полпути вдруг с отвратительной ясностью осознал, что вряд уснет до того момента, когда анабасис достигнет своей конечной точки.

Огорченный этим открытием, он вернулся в кают-компанию, где застал Кырханга. Было очевидно, что сон надолго оставил всех на этом корабле. Кырханг сражался с нервной перегрузкой тем, что пытался работать. Неспешно, в паузах обстоятельно исследуя раздумчивым взглядом потолок, при посредстве мемографа он вносил записи в некие обширные журналы и таблицы, раскинувшиеся перед ним призрачными парусами на всем пространстве от пола до потолка. И это, что ни говори, заслуживало уважения.

Галатрамп пронизывал серое небытие экзометрии, держа курс на Эхлиамар, метрополию Светлой Руки. До очередного ритуала оставалось часов восемь, не менее.

– Хотите выпить? – спросил Кратов без особой надежды.

– Почему бы нет, – легко согласился Кырханг и с готовностью выключил мемограф.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});