Принцы и нищая, или Золушка на двоих (СИ) - Миленина Лидия

— А я на твоем… — очень тихо ответил Грайнор, но Ева расслышала. — Ты — ее официальный жених.

«А еще — наследник престола», — подумала Ева.

Грайнор сказал очень тихо, но Бормиас его услышал. Лицо Евы было прижато к широкой груди старшего принца, но она ощутила, как он дернулся, а по лицу пробежала злая усмешка.

— А что, Грайнор, ты хотел бы сам быть ее женихом?

Грайнор резко поднялся на ноги и прямо поглядел на Бормиаса.

— А что, Бор? В этом есть что-то удивительное? — жестко произнес он. — Да, я тоже… хочу эту женщину. Она жила в моем доме. Я знаю и понимаю ее лучше, чем ты. И… не исключено, что мои чувства глубже и сильнее. Ведь только слепой не заметит, как Ева похожа на Ему! Что скажешь, Бор?! Быть может, ты даже не видишь, кто перед тобой. Ема или совершенно другая девушка.

Бормиас шумно вздохнул и рывком отпустил Еву.

Его опять передернуло.

— Запрещенный удар, Грай… — тихо произнес он.

А в следующий момент вдруг встал на одно колено, так же, как когда делал Еве предложение. Точно также поймал ее ладонь и крепко сжал.

— Ева, милая моя… — почти просяще произнес он. — Грайнор прав. Ты… очень похожа на другую девушку, которая… была дорога мне и… умерла. Но, клянусь! Это было лишь первым импульсом познакомиться с тобой ближе! Я… сам думал об этом. Сам анализировал… Мне нужна ты, что бы ни говорил мой брат.

— Я верю тебе, Бор, — тихо сказала Ева.

От всего происходящего ей хотелось плакать. А усталость накатывала новыми волнами.

— И если… — продолжил Бормиас. И тут его лицо опять изменилось. Что-то вроде злости смешалось в нем с решимостью. Он поднялся и отпустил руку Еву. Обернулся к Грайнору. — Впрочем! Какой план у вас был? Должно быть, мое появление в жизни Евы откорректировало его.

— Да, несомненно, — ответил Грайнор. — Я счел, что для Евы самое лучшее стать твоей женой. Спрятаться на самом верху…

— Весьма умно! — коротко бросил Бормиас и, кажется, задумался.

— Теперь все в твоих руках, Бормиас, — осторожно продолжил Грайнор. Но тут же изменил тон. — Но… имей в виду: я не дам в обиду эту драконицу. Если ты хочешь раскрыть ее тайну нашему отцу, я буду драться. Драться с тобой по-настоящему. Всеми доступными мне способами. В сущности… неважно, чьей женой Ева станет. Лишь бы была жива и хотя бы относительно счастлива.

— Ах вот как! — бросил Бормиас и вдруг пошел на брата, как будто хотел ударить его. Но быстро остановился, сложил руки на груди и обвел Еву с Грайнором пристальным взглядом. — Что же… актеры! Оо… Какие же вы актеры! Как шикарно играли, будто незнакомы друг с другом… Так вот… Хотя бы поэтому… вы заслужили… — что именно они заслужили, Бормиас не договорил. Его тон тоже другим — спокойным и решительным, как у военачальника, который понял, что бой неизбежен. — Иными словами, если вы хотите моей лояльности, то придется следовать вашему плану. Ева выйдет замуж за меня. Будет защищена. А ты, Грайнор, — он с усмешкой поглядел на Грайнора. — Отыграешь свою партию до конца. Поедешь встречать Вериану и женишься на ней. Я заставлю тебя выполнить обещание. И ты больше не будешь ухаживать за моей невестой. А если вы не согласны… Я тоже буду драться с тобой, Грайнор. Любыми доступными мне способами. Можете вообще убить меня прямо сейчас. У драконицы точно есть для этого все ресурсы, — он горько усмехнулся.

Грайнор и Ева переглянулись.

— Бормиас… — начала Ева.

— Стой! — Грайнор поднял руку. — Я понял тебя, брат. Что же… Решать Еве. Если Ева захочет драки — я готов. Мы оба готовы.

Ева опустила глаза.

«И кто бы сомневался…» — подумала она. Конечно, мужчины готовы драться. А выбирать все равно ей. Самое сложное достается женщинам.

— Я… я согласна, Бор, — сказала она. — Если ты когда-нибудь… сможешь простить нас обоих… Если есть на это надежда.

— Хорошо, — Бормиас кивнул. — Я рад, что ты приняла верное решение. И… я по-прежнему готов сделать все для твоего счастья. И… я даже могу понять ваши мотивы. Со временем я перестану думать, что вы меня обманули. И прощу и тебя тоже… Грай.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глава 26

Вот и все, подумалось Еве. Решение принято. Новый этап.

А лицо Грайнора приняло не злое, но жесткое выражение. Потом он опустил глаза и покачал головой, улыбаясь одной стороной губ. Так, словно просто с грустью принимал произошедшее.

И Еве стало так жаль его… Так жаль. Ведь, возможно, младший принц впервые поставил чьи-то интересы выше своих. Ее интересы. Возможно, он впервые испытывал к женщине что-то особенное.

И все последнее время Грайнор был такой… замечательный. Даже надежный. Не говоря уж об уме, остроумии и его трогательной заботе, которой он окружил ее в критической ситуации.

Части нее хотелось отыграть все обратно. Крикнуть «Нет!». И выбрать младшего принца вопреки всему. Вопреки тому, что если так — то начнется война между Бормиасом и Грайнором. Скорее всего, они сцепятся прямо сейчас…

Да и Бормиас, обиженный, высказавший сейчас жесткое, далеко не великодушное условие, не вызывал такого уж восхищения. Он повел себя, как обиженный и расстроенный человек, который хочет во чтобы то ни стало получить свое. Получить компенсацию за обиду и обман.

Но…

Ведь это они с Грайнором обманывали Бормиаса! И он тоже не желает получить ее сердце в каком-либо смысле, кроме переносного. Он заслужил, чтобы больше его не обманывали. Чтобы ему было хорошо… Чтобы жестокая правда о прежних намерениях брата не коснулась его, не убила.

— Что же, Ева, ты сделала свой выбор, — словно издалека услышала она усмешку Грайнора. На его лице все еще стояло жесткое и отрешенное выражение. — Теперь, когда роли расписаны, я предлагаю обговорить, как нам защитить Еву до конца. Ведь там еще этот маг… А ехать за Верианой мне еще рано.

— Да, уверен, пришло время нам узнать всю правду, — подтвердил Бормиас.

Кажется, кризис прошел, и теперь братья снова были заодно. По крайней мере, пока Грайнор не пытался пересечь границу, выстроенную Бормиасом.

— Я все расскажу вам, — вздохнула Ева и… пошатнулась.

…Нет, обиженный Бормиас не был черств к ее слабости. Поддержать ее принцы бросились с двух сторон. Придерживая ее за плечи, усадили на расстеленный плащ.

— Не прямо сейчас, — сказал Грайнор. — Бор, ты же видишь, Еве нужен отдых. Нам следует поехать обратно.

— Да, — сосредоточенно кивнул старший брат, а в его взгляде, устремленном на нее, Ева увидела ту же нежность, что была до жестоких откровений. — Едем домой… В смысле, ко мне домой, — добавил он, пристально глядя на Грайнора. — Этикет, между прочем, позволяет ночевку помолвленных под одной крышей в случае присутствия слуг и другого персонала. Теперь Ева будет жить под моей крышей, пока мы не вернемся в столицу. Под твоей она пожила достаточно.

А Еве было уже все равно. Ей просто хотелось заснуть.

И неважно, что Бормиас сейчас лишил ее последнего глотка свободы. А еще — возможности общения с Грайнором наедине… При этой мысли в сердце кольнуло. Но не слишком сильно — ощущать боль в полной мере она тоже уже была неспособна.

Обратно Ева ехала с Бормиасом, ведь у них по-прежнему было всего лишь две лошади, а старший принц в полной мере использовал свои права жениха.

И… несмотря ни на что, он казался таким же надежным, как прежде. Сильные руки по бокам оберегали ее. И Ева просто заснула в его объятиях. Может быть, все не так уж плохо. Главное, что вулкан, на котором они стояли, не взорвался.

* * *

Это был не самый лучший день в жизни принцессы Верианы. Настроение у нее было паршивое. По одной-единственной причине: приближался день отъезда.

Вериане предстояло прибыть в соседнее государство и там принять ухаживания принца. А потом выйти за него замуж, вне зависимости от того, что думает об этом она сама.

Потому что так нужно Марете. Вернее — ее отцу, вбившему себе в голову, что именно такой брак выгоден стране.