Принцы и нищая, или Золушка на двоих (СИ) - Миленина Лидия

Нужно предложить Еве ночную прогулку на лошади, подумалось ему. Она так любит верховую езду и красивые виды, что, возможно, согласится, несмотря на всю пикантность и наглость подобного предложения.

И тут Бормиас услышал хруст веток на некотором отдалении. Сердце почему-то бухнуло от тревоги. Он не ждал опасности, был уверен, что может за себя постоять, но испытал инстинктивное волнение.

Ведь вполне может появиться, например, медведь. Рука сама собой коснулась пистолета на поясе…

Резко выправил вправо под тень деревьев и натянул поводья.

Хруст усилился, и тут… Бормиас замер изумленный. Ошарашенный.

На дорогу вышел… огромный ящер.

Дракон, такой, какими их рисовали старинные легенды. Только без крыльев. Мгновение он казался просто темным силуэтом в лунном свете, а потом вдруг сверкнул — и Бормиас понял, что дракон серебряный. Словно лунный луч спустился на землю и обратился драконом…

Это было завораживающее зрелище. Оно выбивало почву из-под ног. Ошарашивало. Переворачивало простой земной мир с ног на голову.

Тем более, что крыльев… крыльев Бормиас у дракона не увидел. А на шее дракона, кажется, притаилась крошечная человеческая фигурка. Темная, невозможно разглядеть, кто это…

«Значит, слухи не врут…» — было первое осознание Бормиаса, пришедшее прежде, чем он понял, что ему нужно скакать как можно дальше! Спасаться. Ведь никто не знает, как дракон может отреагировать не человека с лошадью. Не исключено, что это прекрасная пища для него.

…Слухи не врут.

Бескрылый дракон, способный дать Бормиасу и всей его семье крылья, пришел в мир. И все знают, что если это не сказки, то… Драконом родилась принцесса Майремская. Двоюродная племянница короля Мареты, которая умудрилась сбежать, когда король хотел использовать ее, чтобы самому стать драконом.

Бормиасу было жаль девушку… Ведь ее судьба предрешена. И прямо сейчас он не знал, что делать с истиной, открывшейся ему.

Стать драконом, если будет возможность — право, данное Бормиасу от рождения. Но…

Сообщить отцу и устроить охоту на беглую принцессу? Тайно, конечно. И с той же целью, с которой хотел ее себе король Мареты.

Или… скрыть увиденное в глубине сердца, чтобы принцесса могла прожить столько, сколько даст ей судьба… Тем более что у драконицы явно есть помощник. Кто-то, кто прячется на ее шее. Бормиас все так же не мог разглядеть, кто это…

Кто-то, кто склонил лицо, явно скрывая его.

Вдруг, если Бормиас не вмешается, у девочки будет возможность жить долго? Разве это не будет милосердием? Будет… Но все его предки мечтали стать драконами! Одна эта драконица может дать крылья многим Живущим в Надежде! Разве не ничтожная жертва ради возвращения прекрасного старого миропорядка?!

Впрочем! Дракон склонил голову и принюхивался. Еще миг — и голова на длинной шее начала приближаться к Бормиасу. Он замер с громко бьющимся сердцем. Да, согласно легенде, у бескрылого дракона нет не только крыльев, но и магии, а также драконьего огня. Но Бормиас понимал, что этой твари они с конем на пару укусов. Зубов и когтистых лап хватит, чтобы за секунду расправиться с ними.

Несколько мгновений огромная голова покачивалась в десятке метров от Бормиаса. Конь под ним замер и мелко трясся, не смея даже заржать или рвануть с места. А потом дракон громко фыркнул, развернулся боком и… снова был лишь странный хруст. Ящер скрылся в лесу.

Бормиас облегченно выдохнул. Пронесло. Дракон не сожрал его и его лошадь.

…Он еще долго не отваживался тронуться с места от изумления. А когда тронулся — знал, что он обязан сделать. Проследить за драконом, как бы опасно это ни было, и, по возможности, узнать, действительно ли это принцесса Майремская.

Или в мире есть еще один бескрылый дракон. Ведь так может быть.

А уже потом решить, что предпринять.

Бормиасу еще никогда не приходилось быть следопытом. Но там, где прошел дракон, оставался хорошо видимый след: поломанные ветви, помятые кусты… Не слишком быстро, чтобы дракон не почуял приближение человека, Бормиас поехал следом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он искренне надеялся, что когда (и если) дракон обратится, он это увидит. Найдет место для наблюдения.

И сделает выводы.

Бормиас сосредоточился и даже перестал мечтать о Еве.

* * *

Сначала Еву страшно бесило, что наглый принц осмелился забраться ей на шею. Она ведь тоже принцесса, в конце-то концов! В любой ипостаси, что бы там ни думали об этом люди, считающие бескрылого дракона лишь донором для Живущих в Надежде. Такое живое хранилище необыкновенной возможности стать драконом.

Но сбросить его она не могла. Ведь он может разбиться насмерть. К тому же… на самом деле присутствие Грайнора было ей приятно. А человеческий вес не причинял огромной драконице никакого дискомфорта.

А потом, когда она решила его проучить и бросилась по лесным дебрям крупными прыжками, ей стало даже весело! Грайнор, конечно, не испугался и отвешивал насмешливые фразы в своем духе. А порой восторженно кричал, как мальчишка. Ева не могла ответить ему, но чуткий драконий слух улавливал любой звук, что он издавал.

И Еве снова становилось жаль, что у нее нет крыльев…

Ведь тогда они могли бы взлететь. Она и вот этот вредный мальчишка, оседлавший ее. И восторг наполнил бы их сердца без остатка. Восторг, который она разделила бы с тем, кто чувствует это так же, как она.

Ведь и в Грайноре она ощущала страсть к полету. И это лишь усиливало благодарность, что он отказался убивать ее. Ведь ее смерть дала бы крылья ему самому… Подарила бы ему вечную возможность этого восторга.

Чуть позже, когда драконья ипостась выпустила первый пар, она ощутила живой, плотский запах. Запах пищи.

Что же, подумала Ева, вредный принц, ты говорил, что я прекраснее всех для тебя в любой ипостаси. Посмотрим, как ты примешь это… Сможешь ли принять.

Если нет — то грош цена твоим словам. Ведь любой понимает, что дракон — не мирное травоядное животное.

В два прыжка Ева настигла бросившегося наутек оленя. Большого, пахнущего дурманящей живой кровью. Вонзила в него когти — быстро, чтобы животное не мучилось. И съела, ощущая подзабытую радость хищника.

— Ты ж моя голодная хищница, — услышала она Грайнора. — Проголодалась девочка… Жаль, что я не могу разделить с тобой эту трапезу.

Отвращения или страха в этом голосе не было. Только новая порция восхищения.

Глава 24

Потом они бродили по лесу. Ева еще пару раз охотилась, наслаждалась неожиданной свободой.

И вдруг ощутила, что все закончилось.

Она снова может обернуться. Вторая ипостась насытилась, успокоилась. Глотнула свободы и готова залечь обратно в свою пещеру.

Но ей хотелось еще побыть в этом состоянии. Насладиться. Подышать свободой и радостью, столь сомнительными в ее сложной жизни.

Что же…

— Если тебе не надоело катать на себе почти венценосную особу, то могу предложить проследовать ближе к горам. Там продолжается лесной массив, нас никто не увидит. Мы сможем поглядеть на горные озера, вдохнуть чистый воздух дикой природы, — великосветским голосом предложил Грайнор.

«А почему бы нет!» — подумала Ева.

По правде, ей хотелось продлить эту ночь не только для себя, но и для него. Сейчас, когда она была драконом, между ними не стояли никакие игры, тайны и сомнения. А насмешливость принца только веселила.

И Ева направилась на восток, туда, где лес постепенно поднимался в гору.

— Правда, нам придется пересечь дорогу, — сообщил Грайнор, немного подумав. — Но в этот время суток она, как правило, совершенно пустынна.

…Наверное, ветер был с другой стороны, потому все и случилось. Ева не почуяла запах лошади и всадника прежде, чем вышла на дорогу. А когда увидела, этот запах ударил в ноздри, обжег их. Потому что его она знала тоже.

В человеческой ипостаси опять же не замечала этого. Но теперь понимала, что и этот запах ей знаком.