О чём молчали города. Мистические истории - Наталья Костина

тонкий возглас не дал Лёшке ответить. Метнувшись за угол, он увидел, что призрачное облако, растянувшись, перегородило проход, а Светка стоит прямо перед ним и таращится на проплывающие в тумане мутные образы. Она протянула руку и, наверное, хотела отодвинуть дымную завесу. Но едва тонкие пальцы коснулись полупрозрачных завитков, как что-то сухо затрещало, будто электричество под закоротившим проводом. Светка взвизгнула и отлетела на пару шагов назад, впечатавшись спиной в Лёшку и едва не сбив его с ног.

– Да что ж ты делаешь, окаянный! – воскликнул дедушка. – Светочка, ты не поранилась?

– Н-нет, – выдавила она сквозь застучавшие зубы и уставилась на свои пальцы без единого пятнышка или царапины.

– Чего это он, не пускает нас, что ли? – удивился Лёха.

– Вы чего там встали? – окликнул сзади Семён Андреевич.

– Да Мультик наш тут чудит, – отозвался дед. – Не пускает дальше.

Дядя Семён посмотрел на него и на ребят со странным выражением, потом шагнул к ним и… беспрепятственно прошёл сквозь дымку призрака, словно и не было на его пути никакой преграды. Он лишь укоризненно покачал головой да проговорил сварливо:

– Ну, Пал Дмитрич… Дожил до седых волос, а всё не наигрался. Идёте уже? Сами же просились посмотреть.

Лёшка сделал пару шагов и остановился перед призраком. Протянул руку, но дотронуться не решился.

– Вы что, не видите его?

Семён Андреевич посмотрел на Лёху, пожевал губами, покачал головой.

– Да ну вас, в самом-то деле. Мне обход надо закончить. А вы как хотите. Заблудиться тут негде, надоест – сами обратно выйдете.

Развернулся и, снова шагнув сквозь призрака, ушёл в желтоватый полумрак.

– И чего? Пойдём назад? – обернулся Лёшка.

– Пойдём, раз не пускает, – Светка потёрла пальцы.

– Больно? – опять встревожился дед.

– Не. Колет немножко, будто отлежала…

Они зашагали обратно, но далеко не ушли. Дымная завеса выплыла из стены и снова повисла прямо перед ними.

– Да ты чего вообще? – возмутился Лёха. – Нам что, ночевать тут? Отстань уже!

Но призрак проявил удивительную настойчивость. Сколько бы они ни пытались идти вперёд или назад, туманная кисея неизменно преграждала им путь и кололась током.

– Деда, а там что? – спросила Светка, показав на закрытую дверь слева.

– Да кто его знает, кабинет какой-нибудь или склад.

– А может, там можно как-то в обход пройти? – оживился Лёшка.

– Нет. Тут один сквозной тоннель до самого ОДО. Никогда не слышал ни про какие боковые ходы.

– Деда, давай посмотрим, – потянула его за рукав Света.

– Так ключи у Семёна.

– А зачем ключи? – удивился Лёха и потянул дверь. – Тут же открыто.

И первым шагнул в темноту.

– Лёшка, ты куда?! – Светка метнулась за ним.

В спину дохнуло холодом. Ветер гулко прокатился по тёмному коридору. Сквозняк жутковато присвистнул в щелях и с грохотом захлопнул дверь, лязгнув замком.

Светка ахнула, метнулась обратно, принялась дёргать за ручку и стучать.

– Деда! Де-ед! Открой!

Голос Павла Дмитриевича что-то неразборчиво прогудел, и Света завопила пуще прежнего:

– Дедааа! Выпусти нас отсюда!

Приложив ухо к холодной поверхности, она с трудом разобрала:

– Я… догоню… возьму ключи…

– Зашибись, – резюмировал Лёшка.

– Мамочки… ма-ма… – протянула Света дрожащим голосом.

– Так. Не реви. Кому сказал – не реви! – велел Лёха, цитируя Карлсона из мультфильма.

– Я не реву, – отозвалась Светка машинально.

– Вот так и не реви. У меня фонарик есть, погоди, достану.

Повозившись, он щелкнул переключателем, и яркий луч резанул по глазам. Посветив по сторонам и вперёд, Лёшка сказал удивлённо:

– Гляди-ка, никакой это не склад. Проход куда-то – там вон ещё дверь.

– Лёш, дед велел ждать его с ключами.

Светка осталась стоять у захлопнутой двери, как приклеенная.

– Да я гляну только. Интересно, что там.

– Мальчишки… – пробормотала Света осуждающе, но больше спорить не стала.

Лёшка дошёл до второй двери – тоже деревянной, выкрашенной, как и всё вокруг, дурацкой краской цвета остывшего какао.

– Открыто!

– Блин, Лёш…

– Да чего? Пошли глянем! Ну или стой тут.

– В темноте? Издеваешься?!

Она тут же отлипла от своей двери и подбежала к Лёхе. Он нажал ручку-рычаг, замок протестующе скрежетнул, но проглотил металлический язычок, и дверь открылась. За ней оказался ещё один тоннель. Он был теснее основного и без лавок, лампочек под потолком то ли не было, то ли они просто не горели. Зато недалеко впереди снова маячил Мультик – не завесой поперёк прохода, а опять столбом дыма.

– Вот зараза, да что ж ты привязался! – проворчала Светка. – Лёш. Лёша, ну его, а? Пошли обратно.

– Погоди. Он двигается…

– Ну и пусть себе! Лёш, пошли.

– Светк, тебе совсем не интересно, что это? Ты же не думаешь, что это правда призрак, а? По-моему, это голограмма!

– Господи-и, – выдохнула она с неожиданно маминой интонацией. – Дедушка обсмотрелся передач про полтергейсты, а ты? Фантастики обчитался?

– Нет, ну ты подумай логически! Разве призраку не положено быть похожим на прозрачного человека? А он нам пейзажи показывает, комнаты какие-то! И вообще, по-моему, он нас зовёт куда-то.

– Лёш, ты сдурел?! Я никуда не пойду! Я хочу домой!

Светка схватила его за руку и потащила обратно. И тут, к её ужасу, прямо перед запертой дверью возникла дымная стенка.

– Я же говорю!

Вот что ты будешь делать с этими пацанами?! Он же даже обрадовался, гад! И плевать ему, что у Светки все поджилки уже трясутся и коленки ватные.

– Надо поставить эксперимент! Пошли.

Лёшка опять вышел в боковой тоннель. Призрак тут же собрался в облако и нырнул в глубь прохода, покачался там, приблизился к ребятам – и снова недалеко отлетел.

– Точно – зовёт! А если теперь…

Спустя минут пять топтаний туда-сюда они совершенно уверились в том, что Мультик не выпустит их. Света отчаялась вразумить друга и обречённо поплелась за ним, поминутно оглядываясь. Она даже подумала было, что если сейчас быстро-быстро побежит обратно, то, может быть, призрак не заметит – Лёшка же идёт за ним… Но от идеи трусливо бросить друга одного в подземельях её натурально замутило. Так что она осталась шагать следом, хотя и продолжала прислушиваться, не отпер ли дедуля дверь и не зовёт ли их.

Тоннель, слегка заворачивая вправо, уводил всё дальше. Минут десять спустя Светка опять взбунтовалась. Лёха даже почти согласился вернуться. И тут по полу прокатился едва ощутимый гул. Ребята остановились.

– Лёша…

– Ага…

– Что это было?

Гул повторился – сильнее, так, что вверх по ногам прокатилась вибрация, словно стоишь в старом дребезжащем трамвае.

– Это что… землетрясение? – недоверчиво протянула Светка. – Но у нас же не должно быть…

Лёха не ответил, только крепко сжал её руку и наклонил голову, прислушиваясь. Третья волна уже больше походила на гром – глухой и низкий, но такой сильный, что со стен и потолка посыпалась штукатурка. Лёшка посветил фонариком наверх и выругался. Прямо над головой змеилась и на глазах ширилась трещина. Дёрнув Свету за руку, он выдохнул:

– Бегом! – и потащил её вперёд.

Их настигла четвёртая волна – гул и грохот, и треск, и толчок порывом ветра сзади, такой, что сбил ребят с ног и протащил по полу. Лёшка уронил фонарик, тот откатился далеко вперёд, оставив их в темноте, но Света успела заметить бледно светящееся облако, метнувшееся им за спину и перекрывшее тоннель.

Ещё пару минут стены и пол подрагивали и выезжали из-под ног, вызывая у Светы приступы головокружения. Потом всё стихло, и она разревелась.

– Как это могло случиться, Лёшка?! Почему?!

Светка размазывала слёзы по щекам.

Лёшка откашлялся, подобрал фонарик, нашёл под ногами осколок кирпича покрупнее и, как смог, нацарапал на правой стене стрелку.

– Так. Свет, хорош реветь. Эта штука улетела туда, – он махнул фонариком вперёд, – значит, там есть ход. Давай, пошли. Не торчать же тут до завтра.

– А деда как же? – Светка размазала рукавом по лицу кирпичную и цементную пыль. – Нас искать будут. Надо тут ждать!

Она дрожащими пальцами выцарапала из кармана уцелевший мобильник, но приём был, конечно, нулевой. Лёха обернулся и посветил назад. Там громоздилась мешанина обвала, под который они умудрились не угодить только чудом. Лёшка даже мог бы описать это чудо: дымное, прозрачное, может летать облаком, а может перекрыть обвалившийся тоннель так, что по нему теперь проходит чёткая граница, за которой внезапно начинается чистый пол…

– Ты представляешь, сколько это будут разбирать? Мы раньше сами выйдем. Давай, пошли. Вот, я придумал: оставим сообщение.

Лёшка нацарапал под своей стрелкой:

ЦЕЛЫ

ИДЁМ ВПЕРЁД

– Всё, видишь? Буду чертить стрелки. Пошли.

Честно сказать, Света довольно быстро потеряла счёт времени. Тоннель перестал изгибаться и тянулся прямо, без ответвлений, без единой двери в стенах. Да и стены, кстати, уже совсем не походили на бетонное