«Контрреволюционер» Сталин. По ту сторону марксизма-ленинизма - Сергей Николаевич Магнитов

геополитики, он проводил нашу линию, как умел, где нужно, проявить волю, а где нужно аргументами доказывал, что необходимо принимать такие-то и такие-то решения. Всё это, безусловно, показывает его ювелирное и виртуозное владение геополитикой. То есть он стал к концу 30-х годов просто гроссмейстером международной политики. Обыграть англичан, которые преподавали там, где Сталин учился – это надо суметь!

Собственно говоря, и Рузвельт, и уж точно Черчилль ему и в подмётки не годились, потому что Черчилль свою-то империю как раз проиграл. Пока Сталин и американец Рузвельт свои империи построили и усилили, выйдя из войны, Великобритания из величайшей империи, в которой не заходило солнце, превратилась в заштатное третьесортное государство. Поэтому нужно всегда иметь в виду по поводу господина Черчилля, когда его цитируют, когда им восхищаются, ссылаются на какие-то его мемуары, мудрости, оценки, что это, вообще-то говоря, оценки и мудрости неудачника. Как говорится, послушай Черчилля и сделай наоборот. Но немудрено, что он проиграл такому противнику как Сталин, потому что Сталин английское оружие знал прекрасно. Игнорировать Англию Сталин не мог, так как она была еще империей к концу 20-х годов, когда он вынуждено стал заниматься вопросами международной политики. Произошло возрождение Германии и приход Гитлера к власти с абсолютно очевидными целями, которые Гитлер провозгласил в «Майн Кампф» и которые, естественно, не были тайной для Сталина, а именно поход на Восток за жизненным пространством. Что война с Германией предстоит, Сталин в 1931 году обозначил, заявил он об этом в своей известной фразе: «у нас есть 10 лет, чтобы догнать передовые страны, иначе нас сомнут».

Он всё прекрасно понимал, но также отдавал себе отчёт, что за германским фашизмом маячат уши тех же самых англичан и американцев, ещё маячат уши Ватикана, швейцарских банкиров и много всяких других ушей. Во всём этом нужно было разобраться и, конечно, для Сталина, который начал с азов, сразу стала очевидна та матрица и те правила игры, по которым всегда играли с момента создания английской империи, потом Великобритании, люди с этого острова.

Известный афоризм «разделяй и властвуй» любят приписывать древним латинянам, чуть ли не Цезарю, хотя ни у одного римского поэта или оратора, мы ничего подобного не находим, призыва divide et impera нет ни у кого. Иногда приписывают эти слова кому-то из французских Людовиков или другим французам, но опять-таки в оригинале мы нигде их не находим, то есть, об этом говорят поздние авторы, что когда-то кто-то из французских королей это сказал, но нет таких свидетельств у современников. А вот у кого мы находим это именно впервые в оригинале, так это у Фрэнсиса Бэкона. И там не divide et impera, a separa et impera, «разделяй и властвуй».

Фрэнсис Бэкон – один из основателей английского империализма. По некоторым данным, он был одним из внебрачных детей королевы Елизаветы, одним из коллектива авторов, которые писали под псевдонимом «Шекспир», был лордом-хранителем королевской печати и вообще одним из величайших людей того времени, реформатором всей науки Нового времени. Именно он про английскую политику сказал слова «разделяй и властвуй». И потом, кстати, в английском языке в оригинале эту фразу очень у многих авторов можно найти. Это их, английская, максима. А почему именно их, можно понять, просто взглянув на карту.

Всякое государство или княжество стремится построить свою столицу или замок в защищенном месте. Мы видим, что огромное количество замков находится на горах. Чтобы такой замок захватить, нужно сначала очень долго в гору подниматься. Устанешь, так на тебя ещё тут смолу сверху льют. Многие замки находятся в излучинах каких-то рек, когда с трех сторон они окружены водой, да ещё и стены высокие, так что река представляет из себя ров, который трудно засыпать, всё-таки это река. Очень неплохо устраиваются те, кто делают свою столицу или замок посреди озера, как, например, была устроена столица литовских князей. Ну а если у тебя столица вообще посреди моря, как было у Руси, у различных славянских княжеств? Например, остров Руян, он же остров Буян, остров Рюген, в конце первого тысячелетия – начале второго тысячелетия нашей эры был священным столичным островом.

Нахождение на острове сулит очень большие выгоды и возможности, но при этом ещё является и серьёзной угрозой. Серьёзным риском является то, что остров маленький и ресурсы его ограничены по сравнению с большой землей (демографические ресурсы, природные ресурсы, земельные ресурсы и прочие ресурсы). Континент всегда будет больше, богаче, круче тебя, да ещё и блокаду какую-нибудь может тебе устроить, если надо. Но если ты осваиваешь технологию игрока в шахматы и относишься к континенту как к шахматной доске (термин геополитика Бжезинского), а сам являешься как бы вне находящимся игроком, который манипулирует фигурами на шахматной доске, то есть на континенте, то ты имеешь возможность, будучи маленьким, тем не менее управлять всем. С одной стороны, тебя не достанут, ведь для того, чтобы тебя достать, нужно не просто какой-то ров переплыть и подогнать к стенам стенобитные орудия, а нужно окружить целый остров, что очень трудно. А если у тебя при этом хороший флот, основа могущества Великобритании, то вообще почти невозможно подобраться к тебе. Ну и для того, чтобы никогда не могли континентальные державы создать блокаду или более мощный флот, то нужно, собственно, «разделять и властвовать». Нужно сделать так, чтобы никогда на континенте не возникла ситуация, когда он, континент, оказывается монолитным, особенно негативно направленным по отношению к Великобритании. Его нужно разделять всеми возможными способами, помогать любой распре. Если есть Французская революция, то ты должен одновременно помогать и роялистам, и революционерам. Пусть убивают как можно больше друг друга, пусть война идет между ними как можно дольше, до тех пор, пока вообще не останется последний француз, и неважно кем он будет, роялистом или революционером-якобинцем, пусть все сдохнут. Поэтому англичане помогали и той и другой стороне. Если есть немецкие княжества, соответственно, тоже помогают разным княжествам до тех пор, пока одно побеждает другое. Как только кто-то получает перевес, тут же помогают тому, кто проигрывает. Как только проигрывающее княжество стало выигрывать, тут же начинаем помогать проигрывающей стороне, чтобы война длилась как можно дольше. Это можно почерпнуть ещё у древних: у Аристотеля, Фукидида. Это то, что когда-то Алкивиад объяснял персидскому сатрапу-наместнику: «Ты глупый. Вот вы боролись с Афинами, не смогли победить Афинский союз, и заключили договор с недругами Афин, побратались со Спартой и теперь ей помогаете. Но если сейчас Спарта уничтожит Афины, то вам придется бороться