Человек в животном. Почему животные так часто походят на нас в своем мышлении, чувствах и поведении - Норберт Заксер

Уилсон, включив в свои размышления и провокационные теории и человека, вызвал интерес, а вскоре и протесты со стороны гуманитарных наук. Вокруг понятия «социобиология», как и ее теорий, разгорелись публичные баталии. Может ли социобиология давать всеохватывающие объяснения человеческому поведению, и если да, то в какой степени, остается спорным и сегодня, но в любом случае это не будет рассматриваться в данной главе. Здесь речь пойдет о том, насколько важные последствия имела социобиологическая революция для понимания социального поведения животных[9]. Однако для этого надо сначала вспомнить эволюционную теорию Чарльза Дарвина.

Проблема Дарвина

В книге «Происхождение видов» Дарвин назвал два фактора, лежащих в основе биологической эволюции. Во-первых, в пределах каждого вида животных и растений существуют различия между отдельными особями, которые как минимум отчасти обусловлены наследственностью и соответственно передаются из поколения в поколение. Во-вторых, индивиды различаются друг от друга также в репродуктивном успехе.

Первый пункт легко иллюстрируется на нашем собственном виде: люди бывают высокие и маленькие, с голубыми, карими или черными глазами, различным цветом кожи и волос, разным весом тела. Эти различия, с одной стороны, базируются на разных генетических задатках, с другой — в зависимости от признака могут сильнее или слабее проявляться под действием среды. К примеру, цвет глаз у человека практически не модифицируется средой, зато такие признаки, как вес тела, существенно зависят от внешних факторов, в данном случае питания. Для биологической эволюции важна исключительно наследственная часть каждого признака.

Что касается второго пункта, Дарвин постулировал, что в пределах каждого вида одни особи производят больше потомков, другие — меньше, а третьи их вообще не оставляют. Исследования по биологии поведения подтвердили это на множестве видов. Так, в одной из работ проводилось многолетнее исследование популяции благородных оленей на маленьком шотландском острове. Самки здесь производят на свет в среднем за всю свою жизнь четыре-пять жизнеспособных телят. Однако если отдельные животные имеют до 13 потомков, то примерно треть оленух потомства не приносит вообще. Самцы разнятся в этом отношении еще сильнее: если некоторые из них производят до 24 потомков, то более 40 % самцов вообще не размножаются.

Как установил Дарвин, совокупное действие обоих факторов — наследственно обусловленных различий во внешнем виде, физиологии и поведении организма и индивидуальных различий в репродуктивном успехе — влечет за собой долгосрочные изменения в генетическом составе популяции. То есть если животные с определенными наследственными признаками оставляют больше жизнеспособных потомков, чем другие особи, то их признаки в популяции станут более многочисленными. А именно это и характеризует процесс эволюции.

Но что же определяет разницу в количестве жизнеспособного потомства? Дарвин исходил из двух фактов, уже хорошо известных в его время. Первый — каждый вид животного производит гораздо больше потомков, чем необходимо для продолжения рода. Второй — число животных в каждом поколении у большинства видов, тем не менее, остается примерно постоянным.

Дарвин снял это кажущееся противоречие. Ему было известно, что бо́льшая часть потомков гибнет, лишь некоторые доживают до половой зрелости и затем еще меньшее число сами приносят потомство. Так, взрослая самка одного из видов тихоокеанского лосося производит около 6000 икринок, которые затем оплодотворяются одним-единственным самцом. Однако если количество животных на протяжении поколений остается примерно постоянным, это значит, что из 6000 оплодотворенных яиц в среднем вырастает единственная самка и единственный самец, которые затем станут размножаться в возрасте пяти лет. В популяциях серебристых чаек благополучная пара производит три яйца за один гнездовой сезон, то есть около 30 яиц за жизнь. Из этих яиц по статистике развиваются лишь две взрослые серебристые чайки, которые в свою очередь производят потомство. При этом самые большие потери происходят до достижения половой зрелости. В некоторых популяциях из 2 % отложенных яиц птенцы не вылупляются. А из тех птенцов, что все-таки вылупились, около 40 % гибнут до того, как станут способными к полету, большинство — в первую неделю жизни, а еще 40 % — в первую зиму.

Дарвин пришел к выводу, что вовсе не случай определяет, какие именно особи выживут и оставят потомство, а какие — погибнут. Больше шансов будет у того, кто по причине генетических задатков лучше приспособлен к среде, то есть будет лучше опознавать врага, находить пищу, ухаживать за противоположным полом и заботиться о потомстве. Генетические задатки, позволившие родителям выжить и оставить потомков, передаются следующему поколению, в то время как наследственный материал менее успешных пропадает.

Процесс естественного отбора со временем все лучше приспосабливает животных определенной популяции к внешней среде. Одновременно он приводит к тому, что их поведение запрограммировано на главную цель — как можно эффективнее передать гены следующему поколению. Это значит, что конечная цель любых действий животного — увеличение репродуктивного успеха, выражаясь языком эволюционных биологов, — максимизация дарвиновской приспособленности.

Однако многие десятки лет у этой теории была большая проблема. Среди прочего она постулировала: под воздействием естественного отбора животные «запрограммированы» на эгоистичное поведение. Они ставят все свои действия на службу собственному размножению и делают все возможное для того, чтобы передать потомству собственные гены. По меткому выражению немецкого исследователя поведения Вольфганга Виклера, в природе господствует принцип собственной выгоды. Однако если внимательно приглядеться к миру животных, то очень скоро обнаружатся примеры, которые создают совсем иную картину.

Многие пчелы и осы, а также все муравьи живут обществами. Отдельные животные при этом подразделены на касты, выполняющие различные функции. Так, способная к размножению самка отвечает за продолжение рода, рабочие муравьи берут на себя заботу о потомстве, а солдаты защищают колонию. Примечательно, что рабочие муравьи стерильны, они не размножаются.

Именно в этом и проблема — каким образом естественный отбор мог способствовать бездетности, если он в принципе сориентирован на количество потомков? Самке, безусловно, выгодно, если рабочие муравьи кормят ее и ее потомков или жертвуют собой при защите от врагов, однако самим рабочим муравьям это вряд ли приносит пользу. Или предостерегающие крики многих птиц и млекопитающих. Когда одно животное обнаруживает врага, оно издает тревожный крик, и все животные в округе немедленно прячутся. Но ведь кричащий зачастую привлекает внимание хищника к себе самому и таким образом рискует стать жертвой. Такое поведение, кажущееся невыгодным для самого животного, мало согласуется с теорией Дарвина.