Грехи ангелов - Луиза Пеннингтон

И где только он подцепил эту заразу? Что касается Ивонн, то она была от него просто без ума и вряд ли позволяла себе похождения на стороне. Если это не Ивонн, то тогда кто? Мысли Макса невольно перескочили на сестру Полли Надю. Он чувствовал к ней всевозрастающую нежность, и это чувство смущало его. Ведь он был не из тех, кто распускает нюни со своими женщинами.

Макс одернул на себе свитер и прикоснулся ладонью к укромному местечку между ног, которым он так дорожил. Может быть, как-нибудь пронесет?.. Однако внутренний голос нашептывал ему прямо противоположное. У него даже под ложечкой засосало, когда он представил себе все неизбежные неприятности, которые, надо полагать, очень скоро не замедлят на него посыпаться.

— Уже поздно!

— Еще один бокал вина!

Люси смотрела на гладкую загорелую физиономию Роджера и думала о том, пользуется ли он кварцевой лампой.

— Мне еще нужно зайти на студию. В пять мне назначено быть в костюмерном цехе.

Этот завтрак грозил занять полдня. Она нарочно приехала чуть позже, чтобы сделать эту встречу еще короче, однако Роджер ухитрился все обернуть в свою пользу, заявив, что теперь у него как раз полным-полно времени. Люси обреченно вздохнула.

— Не думай о времени, — сказал он, медленно наполняя вином бокалы. — Наверное, Дику не терпится сниматься со мной в понедельник?

— Ну еще бы! — с готовностью подтвердила она. — Он рад, что снова может работать.

— Как это ценно — иметь человека, который мог бы замолвить за тебя где нужно словечко, верно?

— Ты же знаешь, как я тебе благодарна, Роджер, — с усилием выговорила она.

— Дик, я думаю, тоже был бы мне благодарен. Если бы, конечно, узнал.

Роджер усмехнулся. Наступило неловкое молчание. Уткнувшись взглядом в бокал с темным, цвета перезрелой сливы вином, Люси почувствовала, как спина и шея покрываются холодным потом, едва она представила себе, что было бы, если бы Ричард действительно узнал. Она беспомощно вздохнула, удивляясь тому, как вообще позволила себе прийти сюда. И с кем? С Роджером!..

Неужели она уже забыла обстоятельства их прошлого разрыва? А может быть, она до сих пор находится под властью его обаяния и не в силах ему отказать?

Она подняла на него глаза и встретила его спокойный взгляд — такой знакомый взгляд, которым он словно хотел сказать ей, что она может целиком и полностью на него рассчитывать, что она для него исключительная женщина. Роджеру всегда отлично удавались эти штучки. Он умел заставить женщину довериться.

— Я, конечно, понимаю, он будет занят всего лишь в шести эпизодах. Это не так уж много… — осторожно продолжал Роджер, а его горячая рука поглаживала ее руку. — Однако в последнее время я приобрел кое-какой вес на съемочной площадке. Я даже могу вносить небольшие коррективы в сценарий. Ну, ты понимаешь — идеи, побочные линии и тому подобное. Словом, если все пойдет, как задумано…

В какой-то момент их взгляды пересеклись, и Люси почувствовала, что краснеет.

— Мне действительно пора, Роджер…

Он выпустил ее руку и посмотрел на часы.

— Я и не заметил, как пролетело время, — пробормотал он с шутливым отчаянием.

— Я не могу позволить себе опоздания.

— Я понимаю, — сказал он с широкой располагающей улыбкой, блеснув своими безупречными зубами. — Я тебя подвезу.

— Честное слово, в этом нет никакой необходимости! — воскликнула она. — Я могу вызвать такси.

— Но мне хочется.

— Не стоит беспокоиться, Роджер!

— Говорю тебе, мне хочется это сделать, Люси.

Он не отрываясь смотрел ей в глаза, пока она не выдержала и не опустила взгляд. Тогда он щелкнул пальцами, подзывая официанта, и попросил счет.

Высадив Люси на мокром тротуаре около студии и отъезжая на своей шикарной ярко-красной «альфа-ромео», Роджер посигналил на прощание, и Люси передернуло от резкого автомобильного гудка.

На противоположной стороне улицы светилось оранжевое табло, по которому бежали огромные черные буквы, призывающие заранее побеспокоиться об угощении для рождественского стола. Был конец ноября, праздничный сезон уже начался, а она об этом почти забыла. Коротко вздохнув, она направилась к дверям студии, из которых как раз выходили Джеки и Макс Локхарт. Лицо Джеки осветилось приветливой улыбкой, а Макс нарочно задержался, пропустив Джеки вперед, и, помолчав, медленно сказал:

— Тебя дожидаются в костюмерном цеху.

— Я только на две минуты опоздала…

— Нехорошо опаздывать, дорогая Люси, нехорошо, — мрачновато ухмыльнулся он. — Однако в будущем мы будем более старательны, не так ли?

Он неторопливо смерил ее взглядом с головы до ног, и на его губах продолжала играть мрачная улыбка. Довольный, что заставил ее смутиться, отыскав мишень для своего дурного настроения, он пошел прочь.

Люси даже не нашлась, что ответить, а как хотелось бросить ему что-то дерзкое и ошеломляющее. Она просто стояла и смотрела ему вслед. Потом она вошла в здание, прошла по длинному коридору и ступила во владения Ивонн. Из всех комнат доносились шум голосов, смех и пение, но от этого Люси почувствовала себя еще более одинокой. Если бы это было в ее силах, она бы немедленно развернулась и побежала обратно в свою маленькую ободранную квартирку, которую она всегда так кляла и ненавидела всеми фибрами души и в которой теперь ее дожидался Ричард, занятый приготовлением ужина. С каким удовольствием она бы заперлась в этой норе от всего мира!..

— Что-то не так? — спросила Джеки Макса, когда тот сел в автомобиль. — Я имею в виду Люси.

— Да, в общем, нет… — осторожно ответил он. — Просто я поинтересовался, как она себя чувствует после всего. Ведь и ты, и я знаем, как она была разочарована тем, что не получила роль Мэрилин Монро.

— Я думаю, она ее еще сыграет.

Макс помолчал секунду, а потом сказал:

— Пару лет назад я работал с Люси. Но оказалось, что у нее не все в порядке с нервами.

Когда Макс вспомнил о том отвращении, которое было написано на ее хорошеньком лице, то сразу помрачнел.

— Неужели? — удивилась Джеки. — Ты никогда об этом не рассказывал.

— Я не придавал этому особого значения, — быстро проговорил Макс. — Ведь это было два года назад, как я уже сказал. Может, и больше…

— Люди меняются, — спокойно сказала она. — Кроме того, профессия актера кого хочешь сделает нервным. А кстати, почему бы нам серьезно не поразмыслить о том, чтобы девушки играли в спектакле попеременно? Один вечер одна, второй — другая, и так далее…

— Не начинай все снова.

— Но ведь это чрезвычайно напряженная роль.