Государство строгого режима. Внутри китайской цифровой антиутопии - Джеффри Кейн

ритуалом: он раздавал пощечины своим фанатам, делясь с ними бойцовским духом.

И вот теперь жизнелюбивый и беззаботный Спейвор пропал.

«Мы рассматриваем аресты как атаку на нас, – со всей серьезностью говорил мне канадский дипломат, вовлеченный в процесс по освобождению Спейвора и Коврига. – До недавнего времени Ковриг был дипломатом. Китай посылает нам сигнал».

Китай и не пытался скрыть тот факт, что захватил заложников в отместку за арест Мэн.

«Тем, кто обвиняет Китай в задержании некоего человека в отместку за арест госпожи Мэн, сначала следует задуматься о действиях канадской стороны», – поделился мнением посол Китая в Канаде Лу Шае в газете Globe and Mail.

«Им нужен был канадец, которого можно было бы обвинить в нарушении каких-нибудь международных санкций, то есть канадец, имеющий дело с Северной Кореей или другой страной, находящейся под серьезными санкциями, – говорил мне авторитетный эксперт по Северной Корее Андрей Ланьков, профессор Университета Кунмин в Южной Корее, тоже знакомый со Спейвором. – Санкции были важны, потому что именно в этом американцы обвиняют Ван Мэнчжоу: „Вы взяли нашего человека в заложники, поэтому мы возьмем двоих ваших!“»

Этих двоих держали в тюрьме под постоянным наблюдением. Каждый день их допрашивали по шесть-восемь часов, а спали они при постоянно включенном ярком свете, что является формой психологического насилия. Когда сотрудникам канадского консульства разрешили посетить Спейвора и Коврига, они обнаружили, что пленники были дезориентированы и растеряны, рассказывал мне канадский дипломат, знакомый с ситуацией.

В шоковом состоянии я следил за развитием событий через людей из моего круга друзей, к которым относился и Спейвор. Вместе с тем дипломаты, инвесторы и бизнесмены, работающие в Китае, признавались мне, что уже не так уверены в своем будущем. Многие из них задавались вопросом, не окажутся ли в один прекрасный день в заложниках и они.

«Китайское правительство занимает очень странную и противоречивую позицию, – говорил мне один инвестор хедж-фонда. – Они заявляют, что эти китайские компании [такие, как Huawei] являются частными и подчиняются тем же законам, что и все остальные. Затем правительство говорит: „Вы должны прогнуться перед этими частными компаниями, или мы покажем вам, где раки зимуют“». Внешняя политика Китая подтверждала, что защита Huawei – сфера национальных интересов Китая и осуществляется государством.

Инвестор напомнил историю, хорошо знакомую мне со времен работы иностранным корреспондентом в Южной и Северной Корее. В 2017 году южнокорейский гигант розничной торговли Lotte предложил разместить систему противоракетной обороны американского производства на принадлежащем ему участке земли в Южной Корее.

Китай последовательно возражал против развертывания новой противоракетной системы THAAD и стремился этого не допустить.

Как только Lotte озвучила свое предложение, Китай закрыл магазины компании в стране, сославшись на нарушения мер пожарной безопасности, затеял масштабную проверку бухгалтерской и налоговой отчетности, арестовал по крайней мере один объект недвижимости, а также отсрочил выдачу лицензий. Магазины Lotte в Китае столкнулись с актами вандализма и бойкотом. Китай был ценным розничным рынком, в который компания уже инвестировала 9,6 млрд долларов и планировала расширяться и дальше. Однако в том году убыток подразделения гипермаркетов Lotte Mart составил 1,78 млрд долларов.

Десятки других бизнесменов, ведущих деятельность в Китае, рассказывали о царившей там атмосфере страха и нервозности. Еще один инвестор хедж-фонда говорил мне: «Мы провели тщательнейшую внутреннюю оценку и считаем, что за последние три-четыре года китайские технологические фирмы пережили невероятную трансформацию. Теперь они не просто разработчики технологий. Они – орудие государства».

Китай решил поиграть мускулами в эпоху беспрецедентной глобальной взаимозависимости. Благодаря новым технологиям искусственного интеллекта, информационным сетям и массовому сбору данных связь между странами и людьми по всему миру была тесна как никогда – и в то же время раскол между двумя мировыми державами становился все шире. В подтверждение этого администрация Дональда Трампа нанесла ответный удар.

Спустя чуть более месяца после ареста Мэн в Канаде администрация Трампа задумалась о подготовке проекта постановления, запрещающего американским компаниям использовать телекоммуникационное оборудование производства китайских фирм Huawei и ZTE. Сенаторы Марк Уорнер и Марко Рубио внесли предложение о создании нового государственного органа – Управления критических технологий и безопасности. Он должен был координировать усилия по противодействию угрозам, исходящим от иностранных технологий из Китая, России и других стран.

Наконец в результате долгих обсуждений 15 мая 2019 года президент Трамп подписал исполнительный указ о защите цепей поставок информационных и коммуникационных технологий и служб. Указ гласил, что «иностранные противники все чаще создают и используют уязвимости в информационно-коммуникационных технологиях и приложениях, которые хранят и распространяют огромные объемы секретной информации, способствуют развитию цифровой экономики, поддерживают критически важную инфраструктуру и жизненно важные экстренные службы. Они [противники] совершают вредоносные действия с использованием кибертехнологий, включая экономический и промышленный шпионаж против Соединенных Штатов и их граждан».

Указ запрещал американским компаниям вести дела с международными компаниями, которые подозревались в работе на иностранные правительства и стремлении создать угрозу национальной безопасности США и ее технологиям.

В результате реализации этого исполнительного указа Huawei, SenseTime, Megvii и другие компании со временем попали под санкции правительства США из-за обвинений в деятельности, угрожающей национальной безопасности, а также причастности к нарушениям прав человека. Американские компании, такие как Microsoft и Google, по-прежнему могли продавать программное обеспечение китайским фирмам, которые использовали на своих аппаратных устройствах операционные системы американского производства вроде Windows и Android. Но для торговли с Huawei теперь нужно было получать государственную лицензию. Санкции быстро нанесли ущерб бизнесу Huawei. Google убрала с их телефонов свою операционную систему Android, вынудив китайскую компанию разрабатывать собственную забагованную и ограниченную операционную систему под названием HarmonyOS.

«Самым большим ударом для Huawei стало… включение компании в [санкционный] список правительства США», – говорила мне бывший вице-президент Huawei по связям с общественностью Тери Дейли.

Опасения заключались в том, что китайские компании могут превратиться в шпионские организации, пользующиеся «бэкдорами», или уязвимостями, намеренно внедренными в оборудование Huawei.

Тем временем Министерство юстиции США обнародовало собственные данные, содержащие информацию о возбужденных делах о промышленном шпионаже и нарушении патентных прав, число которых непропорционально выросло на протяжении последнего десятилетия.

«Более 90% дел, возбужденных Министерством юстиции по обвинению в экономическом шпионаже за последние семь лет, имеют отношение к Китаю, – отмечал заместитель генерального прокурора Род Розенштейн, говоря о предъявлении обвинений трем китайским хакерам. – Более двух третей дел Департамента, относящихся к краже коммерческих тайн, связаны с Китаем».

Сенсационных скандалов, судебных разбирательств и уголовных обвинений становилось все больше. По обвинению в шпионаже был арестован сотрудник Huawei в Польше. А в январе 2019 года Соединенные Штаты выдвинули двадцать три обвинения против компании Huawei, обвинив ее в мошенничестве и краже коммерческой тайны.

[ ]

Пытаясь уследить за ходом этой обоюдоострой торговой войны, я был потрясен реакцией Китая, который начал открыто угрожать правительствам стран, отказавшихся работать с Huawei, при этом заявляя, что компания является частным предприятием, а ее дела касаются только ее самой.

«Если канадское правительство запретит Huawei участвовать в проекте сети 5G, то я точно не знаю, какие будут последствия, но полагаю, что они будут», – заявил на пресс-конференции посол Китая Лу Шае. Канадское правительство должно «принять мудрое решение по данному вопросу».

Глава 19

Великий перелом

Китай всегда будет оставаться строителем мира во всем мире, участником процесса глобального развития и приверженцем международного порядка.

Си Цзиньпин

«Технологическая холодная война» между США и Китаем совсем не была похожа на холодную войну между США и Советским Союзом. Разгорающееся противостояние было запутаннее и многограннее. Ни «железный занавес», ни Берлинская стена не отделили коммунистический мир от капиталистического. Рынки были открыты, торговля процветала, а высокопоставленные коммунистические чиновники отправляли своих детей в университеты Лиги плюща. Кремниевая долина и Китай тоже не существовали в отдельных мирах. Они поставляли друг другу комплектующие, оборудование, программное обеспечение и даже таланты: баснословное число китайских разработчиков программного обеспечения