Незалеченные раны. Как травмированные люди становятся теми, кто причиняет боль - Ахона Гуха

что не можешь принудить меня к сексу. Нет – значит нет».

На это он сказал: «Я даже не пытался. Принуждать тебя нет смысла». Леони сказала, что она навсегда запомнит эти слова. Она увидела в них такой подтекст: «Я бы попытался принудить тебя, если бы знал, что ты можешь сдаться». Позднее в те же выходные у него случился приступ ярости из‑за ее слов «нет – значит нет», потому что «он не насильник». Он действительно не был насильником, но, разумеется, согласие не является настоящим, если человека к нему принудили. Оказывается, многим мужчинам удивительно трудно это понять. Австралийская национальная исследовательская организация женской безопасности (ANROWS) провела множество опросов, посвященных отношению к сексуальному согласию [4], и пришла к выводу, что молодые австралийцы обладают скудным представлением о согласии. Оказалось, что каждый седьмой австралиец считал, что мужчина имеет право принудить женщину к сексу, если она сначала сама его инициирует, а затем меняет свое мнение. Четверть молодых мужчин были убеждены, что преследования льстят женщине, даже если она сказала «нет» (чтобы все точно всё поняли: это называется сталкингом, и, если вам не дали сексуального согласия, попытки добиться секса считаются домогательствами или изнасилованием).

После того как этот мужчина порвал с Леони через несколько месяцев, она начала встречаться с другим человеком. Он сказал ей, что одной из первых особенностей, которые он в ней заметил, было то, насколько неподвижно она сидела. По словам Леони, она заметила, как он наблюдает за ней, и сидела без движения, потому что ей было некомфортно от его внимания и от того, что на нее так пристально смотрят в общественном месте. Говорит ли это о том, что этого человека привлекала такая неподвижность, а точнее пассивность и замирание жертвы, вызванные дискомфортом от ощущения опасности?

Этот мужчина на два часа опоздал на их второе свидание. Однажды ночью, когда они занимались сексом, он был очень груб, и Леони было больно. «Прекрати!» – сказала она, отталкивая его. Он не прекратил. Эти отношения продлились недолго. Вскоре после расставания он стал забрасывать ее разъяренными сообщениями, почувствовав, что она ускользнула от него. Хотя в тот период Леони было больно, она радовалась, что все закончилось именно тогда. Она признавала, что, возможно, из‑за этого негативного опыта она позволила отношениям с Аланом продлиться так долго. «Он хотя бы никогда не принуждал меня к сексу», – сказала она.

Я поделилась этими историями, чтобы показать, насколько малозаметными могут быть первые проявления опасности. То, как человек отзывается о бывшем партнере, насколько уважительно он относится к чужому времени, как он управляет гневом, что он замечает и любит в нас, принимает ли он во внимание наш комфорт, как он реагирует на слово «нет» и просьбу остановиться. Из этих наблюдений складывается наше представление о человеке.

Границы – это часто обсуждаемое и плохо понятое явление, однако они необходимы для поддержания хорошего психического здоровья и являются важнейшим аспектом идентификации потенциально опасных людей. Кроме того, травмированным людям крайне сложно понимать и соблюдать границы из‑за того, что в их жизни нарушение границ часто практиковалось и поощрялось.

По сути, границы – это признание трудоемкости чего‑либо и идеи о том, что наши ресурсы ограничены и должны быть сохранены для того, чтобы наилучшим образом сделать что требуется. Они являются неотъемлемым компонентом психологического благополучия и включают физические, эмоциональные, психологические, финансовые и временные ограничения. Мы устанавливаем их для себя и других людей. У всех нас свои границы, и мы можем устанавливать разные границы для разных людей в зависимости от степени близости и социальных ролей. Например, я устанавливаю для знакомых гораздо более жесткие границы, чем для своих близких людей.

Люди, прибегающие к насилию, нарушают границы другого человека, и такое поведение первое время может быть малозаметным. Оно может проявляться как неприкрытые попытки игнорировать ваши границы или как пересечение агрессором своих границ, например в случае, когда психотерапевт становится другом клиента или начинает к нему прикасаться. Большинство таких поступков изначально будут выглядеть относительно безобидными, и они даже могут показаться приятными и заставить клиента чувствовать себя «особенным». Эффект «скользкой дорожки» [5] замечен у медицинских работников, признанных виновными в серьезных нарушениях профессионального кодекса, например интимных отношениях с пациентом. Это свидетельствует о том, что нарушения границ и трансгрессия ролей могут начинаться с малого, а затем набирать обороты. Нарушения границ присутствуют в большинстве типов насилия и характерны не только для тех, кто не соблюдает профессиональный кодекс.

Вообще, я с подозрением отношусь к тем, кто нарушает основные границы своих ролей, даже если они делают это на благо других людей. Профессиональные границы существуют для того, чтобы защищать клиентов, и они формировались в течение долгого времени. Нарушение этих границ – это намеренное решение уничтожить структуры, поддерживающие безопасность всех нас. Иногда оно указывает на особенности психологического функционирования самого специалиста и его потребность чувствовать себя особенным или не похожим на других. Даже если кажется, что какие‑то нарушения границ идут клиентам на пользу, они могут быть опасными, поскольку задают ожидания, которым невозможно соответствовать. Некоторые границы в отношениях могут слегка сдвигаться в зависимости от потребностей, но ключевые ролевые границы всегда должны сохраняться. Иногда после тщательного обдумывания я ослабляю личные границы, связанные с телефонными звонками и контактами между сеансами, для клиентов, которые действительно в этом нуждаются, но некоторые границы, например запрет на физический, социальный или сексуальный контакт с клиентом, всегда остаются неизменными.

Устойчивые границы являются залогом безопасности отношений. Такие их нарушения, как получение сообщений от человека даже после того, как вы попросили его прекратить вам писать, могут показаться незначительными, однако подтекст этих действий такой: «Мои потребности важнее твоих, и я не принимаю во внимание сказанное тобой». Те, кто имеет плохо установленные личные границы, более склонны нарушать границы других людей, поскольку нам трудно уважать у других то, что отсутствует у нас, однако большинство людей со слабыми границами все равно соблюдают чужие границы после их четкого обозначения. Красным флагом является раздвигание или игнорирование разумных установленных границ. Люди, которые делают это из раза в раз, демонстрируют энтайтлмент, непринятие чужих взглядов и неуважение.

Скрытые поступки и структуры

Как уже было сказано, отношенческие травмы и абьюз в большинстве случаев происходят вдали от посторонних глаз. Крайне редко абьюз случается при свете (метафорического) дня, и худшие поступки обычно совершаются в ситуациях, когда агрессор и жертва находятся наедине.

Хотя мы, конечно, остаемся один на один с разными людьми на протяжении всей жизни, полезно обращать внимание на