Возлюбленная - Питер Джеймс

– Как там Виола Леттерс? – спросила она, доставая из буфета жестянку с сухим печеньем.

– Хорошо. Она безумно любила пса. Я хоть и не схожу с ума по йоркширским терьерам, но он не заслужил такой участи.

Хью потянул за шнур сушилки, и та приподнялась и опустилась на несколько дюймов с пискливым скрипом. Потом он подошел к раковине и выглянул в окно. По спокойной воде плыла пара лебедей.

– Прекрасный вид.

– Гидеон больше не будет приходить, – сказала она.

– Да?

– Он не сказал мне почему. Думаю, он расстроен из-за тех кур… считает, что мы его виним.

– Он что, вообще не собирается работать на этой улочке?

Чарли пожала плечами:

– Не знаю. Он застал меня врасплох.

Хью вынес поднос с кофе и печеньем в небольшой внутренний дворик на задворках дома, где они уселись на жестких скамьях у дуба. С жадностью проглотив аппетитное печенье, Бен растянулся на животе на плиточном настиле рядом. Чарли чесала на его шее место укуса какого-то насекомого.

– Хорошо сидеть на дворе в октябре, – сказал Хью, высыпая в кофе ложечку сахара. – В этом основная прелесть здешней жизни. А как ваша приятельница Лаура?

– О, с ней все в порядке, – слишком быстро ответила Чарли.

Он размешивал свой кофе, позвякивая ложечкой. В деревьях над ними скрипуче пищала птичка, чем-то напоминая звуки от резиновых туфель, когда в них ходят по линолеуму.

– Хью, на том нашем пикнике вы говорили, что у вас, мол, есть свидетельства перевоплощения людей, но что в ретрогипноз вы не верите. А в перевоплощение вы в самом деле верите?

Он вытащил из кармана трубку и заглянул в ее чашечку.

– Я не абсолютно не доверяю ретрогипнозу. Бывают и убедительные случаи.

Изнутри дома донесся какой-то звон: возможно, разбилось стекло или что-то упало на металлический лист. Они оба посмотрели туда, а потом снова повернулись друг к другу. На лице Хью появилось выражение озабоченности, смутившее Чарли.

– Вот о чем я говорил. Я не верю в разные игры с оккультными явлениями, – закончил он.

– Вы полагаете, что ретрогипноз – игра?

– Это зависит от того, как к нему относиться, от того, кто его проводит. Сам по себе ретрогипноз – занятие солидное. Только очень опасное. Есть много гипнотизеров, относящихся к нему как к игре, и это еще более опасно.

Он пристально посмотрел ей в глаза.

Не лезь ты в это дело, сучка.

От боли в глазах Чарли заморгала. Ей хотелось, чтобы Хью перестал смотреть в них. Она коснулась чашки, и сразу заныли порезы.

– В чем же опасность?

– Гипнотизеры вроде медиумов. Они помещают людей в меняющиеся состояния сознания, пытаются дотянуться до других плоскостей, до других измерений и вступают в контакт с вещами, которые совсем не хотят, чтобы с ними контактировали, даже не хотят, чтобы их тревожили; с вещами, которые тревожить они не имеют права.

Он щелкнул зажигалкой и подержал руку над пламенем, защищая его от ветерка. По телу Чарли разливался холод.

– А что нужно для того, чтобы доказать, что вы жили раньше?

– Свидетельство.

– Какого рода свидетельство?

Он поправил горящий табак в трубке большим пальцем.

– Что-нибудь вроде знания о том, что случилось в предыдущей жизни и чего никто другой из живых людей не знает. То, чего вы не могли узнать иным путем, если только вы не жили раньше. – Он поднял глаза. – Это вовсе не должно быть невероятным. Между прочим, небольшие вещи как раз более убедительны, поскольку куда меньше вероятность, что они названы в исторических книгах.

Небольшие вещи… Вроде медальона.

Медальона, о котором никто не знает, что он там был?

– А может это помочь людям разобраться с их травмами? Мне про такое говорили.

– Вы хотите сказать, что кто-то боится воды из-за того, что в предыдущей жизни он утонул?

– Ну да, что-то в этом роде.

– Покончить со страхом людей перед водой помогает обучение плаванию, а не выяснение того, что они-де утонули при гибели испанской армады.[11]

Хью разломил печенье пополам, а потом и каждую половинку. Чарли подумала, уж не собирается ли он сложить из них какую-то схему. Но вместо этого Хью обмакнул каждый из кусочков в кофе и съел их.

– Я считаю, что ретрогипноз чреват всевозможными опасностями. Он искажает мысли и эмоции, которые как бы дремлют в сознании, и обычно дремлют неспроста, поскольку сознанию удалось оттеснить их. Так что вы рискуете пробудить их.

Чарли обхватила себя руками. Подул резкий ветерок, и какой-то коричневый лист покувыркался мимо.

– Все, что любительски вторгается в мир души, опасно, – сказал Хью. – Ведь не только у людей есть память. У разных мест она тоже есть.

Он снова посмотрел в ее глаза, и Чарли отвернулась. Отхлебнув кофе, она едва не выплюнула его: в ней поднималась непонятная волна тошноты. Озадаченная Чарли принюхалась к чашке. Пахло хорошим кофе, но привкус у нее во рту был отвратительным.

– У мест есть память? – переспросила она.

– Полагаю, что да. Вы, наверное, знаете, каким образом создается атмосфера в домах? То, что происходит в них, влияет на ощущения. Если в доме случилась беда или царит печаль, то этот дом, какая-то комната в нем очень часто несут в себе ощущение угнетенности; даже, может быть, холодной как родник. – Он пожал плечами. – Этому можно найти вполне научное объяснение. Возможно, атомные частицы в стенах удерживают следы воспоминаний, вроде видеокассеты, и некоторые люди могут случайно настроиться на эти следы и привести в движение, так сказать, повторный показ. Такова одна из теорий о привидениях – все они в своем роде повторный показ.

Глядя на дом, Хью пробежался взглядом от окна к окну по второму этажу, потом по первому, на Чарли и снова на дом. Он предложил отнести поднос в кухню, но она заявила, что сумеет справиться и сама. Уходя, он сказал спокойно, как ей показалось, даже нарочито спокойно, словно не хотел, чтобы кто-то услышал его:

– Будьте поосторожнее.

Он потрепал Бена и пошел через сад по дорожке. Чарли понесла поднос через тусклую котельную в кухню.

Что-то хрустнуло у нее под ногами.

Шара с Горацием на кухонном столе не было, и она соображала, кто же мог его передвинуть. Когда снова раздался хруст, Чарли увидела, что пол покрыт водой, битым стеклом, крошечными цветными голышами и прядями водорослей.

Она едва ли сознавала, видя, что фарфоровая кружка скользит по подносу, подпрыгивает на его решетчатом краю, прежде чем опрокинуться и разлететься вдребезги у ее ног.

Гораций?

Ее глаза бегло осматривали пол, а сердце выскакивало из груди. Разглядывая осколки стекла и фарфора, она искала в них маленькое золотое пятнышко. Пожалуйста, пусть все с тобой будет в порядке. Шлепайся где-нибудь тут. Пожалуйста.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});