Возлюбленная - Питер Джеймс

Чарли отнесла продукты в кухню, прогретую газовой плитой, и положила на столик. Красный огонек автоответчика не мигал: значит, никаких сообщений. Золотая рыбка плавала по своему шару. Покормив Бена, Чарли вскипятила немного воды и достала подаренную ей Томом несколько лет назад кружку с отпечатанной надписью «Счастливого Рождества, Чарли». Она всыпала в нее ложечку кофе с верхом, полнее, чем обычно, чтобы остановить зевоту. Поставив дымящуюся кружку на стол, она вывалила эскалопы из белого пластикового пакета в раковину.

Бен издал низкое, рокочущее рычание.

– Что такое, малыш?

Сильный поток холодного воздуха, холоднее, чем сквозняк в разгар зимы, окутал ее. Бен лаял на потолок, потом куда-то позади нее, и снова на потолок. Закачалась сушилка. Холод исчез так же внезапно, как и появился, оставив ее крепко обхватившей обеими руками свое тело.

– Тсс, малыш, – произнесла она, пытаясь говорить тише, вроде ребенка, прислушивающегося в темноте к непонятному звуку.

Чарли поднесла руку ко рту и куснула кожу на большом пальце, попеременно глядя на потолок, на сушилку, и слушала, слушала… Но так и не услышала ничего. Взяв кружку, отхлебнула из нее и тут же, вздрогнув, резко отдернула чашку: кофе был холоден как лед. Это была та самая кружка – «Счастливого Рождества, Чарли».

Обнюхивая пол и плинтусы, Бен жалобно поскуливал. Чарли коснулась края чайника. Горячий. Она приподняла крышку, и изнутри поднялся пар. Желая удостовериться, что не ошиблась, она окунула палец в кружку, но вода была холодной, даже ледяной – настолько, что Чарли тут же отдернула палец. Бред какой-то. Она сходит с ума. Должно быть, просто наполнила кружку из-под холодного крана. Она нахмурилась, попыталась сообразить, в чем дело, но так и не смогла. Наливала-то она из чайника. Ну конечно, из чайника. Конечно же…

Пристально глядя вдоль коридора, Бен зарычал, и на его загривке шерсть встала дыбом. Чарли почувствовала, что волоски на ее собственном теле тоже поднимаются. Она последовала за псом, который прошлепал до основания лестницы, свирепо посмотрел наверх и снова зарычал.

– Том? – крикнула она, зная, что его там нет. – Эй?

Ее голос поднялся на целую октаву. Десны Бена задвигались, глаза его будто что-то искали. Повернув выключатель, Чарли осветила лестницу.

Дз-з-зынъ!

Опять этот паровой котел. Она взяла хозяйственную сумку и стала карабкаться по ступеням, пытаясь двигаться не слишком медленно, чтобы не выглядеть испуганной, но все же достаточно медленно, чтобы услышать, если… Если?

Если там что-то было?

На лестничной площадке вдоль стен бросали затененный свет лампочки в бра. Доски пола скрипели, и балки, казалось, отзывались тоже скрипом, словно старинный деревянный корабль, пробивающийся сквозь шторм.

Все двери были закрыты, и Чарли по очереди зашла в каждую из комнат. Пусто, пусто, пусто. Каждый раз она выключала свет и захлопывала дверь с вызывающим стуком. Проверив быстренько и мансарду, потому что мансарда всегда пугала ее привидениями, она зашла в спальню.

Ей смутно показалось, что чего-то не хватает, вроде бы стало поаккуратнее, чем обычно. Проверив и ванную при спальне, она вытащила черный шелковый халат из хозяйственной сумки, подошла к туалетному столику и, заглянув в зеркало, приложила халат к себе.

Тут она заметила лежавший на столике конверт, прижатый щеткой для волос. Утром его там не было. Аккуратным почерком Тома на нем было написано просто «Чарли».

Она взяла конверт в руки, и он тут же выпал из ее трясущихся пальцев обратно на столик с легким хлопком. Указательным пальцем Чарли разорвала его.

«Дорогая, я очень нежно люблю тебя, но кажется, здесь это не слишком-то хорошо получается. Мне нужно несколько дней побыть наедине с самим собой. Извини, что не мог сказать тебе это сам. У тебя есть чековая книжка и кредитные карточки, на счете деньги. В ящике комода, под моими носками, лежат 500 фунтов наличными. Я тебе еще позвоню. Извини, если письмо выглядит бестолково, но ты ведь знаешь, я никогда не умел достаточно хорошо выражать чувства. Мне необходимо подумать о своей жизни и о том, чего же я на самом деле хочу. Я знаю, это причинит тебе боль, принесет тебе страдания, которых ты не заслуживаешь. Это и мне причиняет боль, более сильную, чем я могу выразить. С собой я захватил некоторые нужные мне вещи. С любовью

Том».

22

Солнечный свет струился в окно, как пообещал им торжественно мистер Бадли, и на мгновение она почувствовала себя хорошо, на короткое время, пока вдыхала душистый воздух и прислушивалась к раннему щебетанию птиц, еще до того, как память, спящая внутри нее, стала пробуждаться.

В комнате пахло жженой бумагой.

Она села, сбитая с толку и вся покрытая потом. Подушки Тома подле нее все еще были округлыми, несмятыми, его сторона постели – непотревоженной. По ней прокатилась волна нарастающего уныния.

Дорогая, я очень нежно люблю тебя.

Ей это приснилось. Это был дурной сон. Все отлично. Том в ванной, он бреется и чистит зубы.

– Том? – окликнула она.

Ответа не последовало. Ее руки болели, и она вытащила их из-под простыни, чтобы осмотреть. И поразилась рукам с засохшей грязью, испещренным порезами. Вокруг одной из ран, шедшей вниз по пальцу, запеклась загустевшая кровь. С кончиков трех пальцев кожа была ободрана. Еще больше порезов пересекало тыльные стороны ладоней. Перевернув ладони, Чарли увидела другие порезы, вызывавшие мучительную боль. От напряжения кожа у нее на голове будто поползла вверх. Бен? Он, что ли, набросился на нее? Нет, быть не может. Это какой-то сон. Она просто спит. Просто…

Когда Чарли свесила ноги с постели, ступив на деревянный пол, вид собственных ног вызвал у нее вопль мистического ужаса. Ноги были тоже покрыты засохшей грязью, набившейся между пальцами. Разбрызганная выше по ногам грязь еще оставалась сырой. Ее ночная рубашка, тоже забрызганная грязью, насквозь промокла и испещрена полосками крови.

Мысленно она вернулась к прошедшей ночи. Сидела за туалетным столиком. А потом – ничего. Пустота.

В ее горле дернулась мышца. Чарли внимательно осмотрела комнату, будто надеялась обнаружить в ней хоть какой-то ответ. Туалетный столик. Плач. Может, она разбила что-то, какое-нибудь зеркало или стекло и, выходит, поэтому?.. Она покачала головой. Откуда же тогда могла взяться грязь? Ее руки и ноги были воспалены и болели.

Чарли посмотрела на туалетный столик, и вот тогда-то заметила этот маленький грязный предмет рядом со щеткой для волос.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});