Бог-без-имени (СИ) - Кокоулин Андрей Алексеевич

‒ Как это?

‒ Ногами.

Макафик в очередной раз подкинул камень.

‒ Это ключ? ‒ спросил Фьольвир, следя за приземлением камня в ладонь Мтага.

‒ Угу.

‒ И на что тебе я?

‒ Станешь моим напарником в моем мирке. Я не гордый. Будет два владыки, так что? Думаю, уживемся.

‒ Он это… ‒ прохрипел из-под крыши Унномтюр. ‒ Тьмы боится.

‒ Не боюсь, ‒ тут же отозвался Мтаг, ‒ но считаю, что не лишним будет все же проявить осторожность. Мало ли, что у изначальной тьмы на уме! Договор, уговор, а вахены навалятся ‒ не спасусь. Вдвоем-то куда проще. Один договаривается, другой шкатулку за дверью держит.

‒ Я могу подержать, ‒ сказал Унномтюр.

Макафик рассмеялся.

‒ Ну, ты-то, понятно! Ты ее так подержишь, что мне самому туда впору прятаться будет. Только, увы, божественного во мне ничего нет, не влезу. Так что ты, любовничек, повиси пока, придумай еще что-нибудь.

‒ Арнасон! ‒ крикнул сверху Унномтюр. ‒ Не слушай…

«Рука» Хальфьярнтога сдавила ему горло, и больше Фьольвир ни слова не разобрал, только прерывистое сипение.

‒ Ну его! ‒ махнул рукой Мтаг. ‒ Давай о тебе, парень. Пойдешь со мной?

‒ С тобой?

Фьольвир как бы неуверенно шагнул к макафику.

‒ А что? ‒ Мтаг огляделся. ‒ Тебе нравится этот мир? Так сделаем новый! Лучше этого. Без богов. Сами станем богами. Если хочешь, станем богами-соперниками. Так даже интересней.

‒ Не, так-то, конечно…

Фьольвир сделал еще один шаг.

Глава 11

Прыжок не удался.

Что там было? И пяти крафуров не было! Сущая безделица! Тем более, для героя. Но стоило Фьольвиру взвиться вверх, как конечность Хальфьярнтога сшибла его, будто мошку в полете. Он покатился по чердачному полу, собирая грязь.

‒ Что-то не так? ‒ крикнул Мтаг.

‒ Ничего!

Отплевываясь, Фьольвир вскочил на ноги, но тут же получил еще один стремительный тычок, от которого у него перехватило дыхание.

‒ А сейчас? ‒ спросил макафик.

Фьольвир, согнувшись, поднял палец.

‒ Это хорошо или плохо? — поинтересовался Мтаг.

‒ Так себе, ‒ выдавил Фьольвир.

‒ Ну, тебе не угодишь!

«Рука» взлетела, но Фьольвир был уже готов и поднырнул под нее, а потом поймал и дернул на себя, заставляя мертвого, с разрезом на груди Хальфьярнтога всем телом вяло поползти за конечностью. Впрочем, Мтаг, как сидел, так и остался сидеть.

‒ Вот, ‒ сказал Фьольвир, рассекая плетение «руки» топориком. ‒ Вот где хорошо.

‒ Хм… ‒ качнул головой макафик. ‒ Можешь.

Фьольвир с хэканьем отрубил добрых полтора крафура конечности. Канаты упали слабо шевеляшимися змеями.

‒ Отпусти Унномтюра!

‒ То есть, ты отказываешься от союза со мной? ‒ спросил Мтаг. ‒ Тебе что, целый мир не нужен?

‒ Отпускай!

Контролируя остатки «руки», Фьольвир приблизился к макафику.

‒ А то что? ‒ прищурился тот.

‒ Убью!

‒ Многие грозились.

‒ Но не я.

Мтаг посмотрел на своего соперника снизу вверх, и странная улыбка изогнула его губы.

‒ Я не шучу! ‒ крикнул Фьольвир.

Мтаг кивнул.

‒ Верю.

‒ Я убью, даже если ты не будешь сопротивляться.

‒ А вдруг буду?

Фьольвир стиснул рукоять топорика до треска в костяшках пальцев.

‒ Давай!

‒ Да бей уж, ‒ лениво сказал Мтаг.

Фьольвир растерялся.

‒ Вот так просто?

‒ Ну!

Макафик даже наклонил голову, чтобы противнику было сподручнее рубить худую, грязную шею, и ослабил ворот красного платья. Взгляд исподлобья не таил ни вызова, ни подвоха. В прореху между досками, сложенными на скате крыши, сеял серый дневной свет.

‒ Так я… это…

Фьольвир замахнулся.

‒ Я жду, ‒ замер с опущенной головой Мтаг и, кажется, даже зажмурился.

‒ А чего тогда сопротивлялся?

Макафик пожал плечом.

‒ Интересно было.

‒ А шкатулка?

Мтаг фыркнул.

‒ Нет, ты бей давай.

‒ Так мы же ради шкатулки… Тьма, вахены…

Макафик выпрямил спину.

‒ Слушай, ты же бить собирался, ‒ сказал он. ‒ Герои свое слово держат. Какая, к богам, шкатулка? Бей!

‒ Да я…

Фьольвир оглянулся на все еще висящего под коньком Унномтюра. Тот ожесточенно болтал ногами.

‒ Сначала отпусти Унномтюра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

‒ Не-а, ‒ сказал Мтаг. ‒ Я его, скорее, задушу сейчас.

Под его взглядом «рука» мертвого хранителя третьего ключа накинула на пленника очередное канатное кольцо и со скрипом волокон стиснула фигуру Унномтюра, чуть ли не пережимая ее пополам.

‒ Я же сказал! ‒ крикнул Фьольвир.

‒ Что? ‒ улыбнулся Мтаг. ‒ Грозишься, грозишься. Трус что ли? Крови боишься?

‒ Н-на!

Лезвие топорика вошло в тело макафика у ключицы, неуклюже подрубив ворот. Кровь брызнула тонкой струйкой. Мтаг посмотрел на падающие капли с восхищением.

‒ Ну, ты… ‒ произнес он.

В следующий момент его охватило золотистое сияние. Оно было настолько колюче-ярким, что Фьольвир заслонился ладонью.

‒ Эй, что…

Сияние погасло также внезапно, как и вспыхнуло.

Проморгавшись, Фьольвир обнаружил, что Мтаг исчез. Из конечности Хальфьярнтога с руганью выскользнул Унномтюр и шлепнулся с высоты трех человеческих ростов.

‒ Арнасон!

Это было единственное приличное слово из всех, что посыпались из Унномтюра. Все остальные слова обозначили разные способы противоестественной связи Фьольвира с оружием, чудовищами, макафиками и собственной головой.

Встав и отряхнувшись, Унномтюр поостыл.

‒ Что скажешь? ‒ подошел он к своему спутнику.

Фьольвир кивнул на перекрытие, где совсем недавно рядом с оплывшим чудовищем сидел Мтаг.

‒ Вот, нет его.

‒ Я вижу! ‒ заявил Унномтюр.

‒ Я его, между прочим, зарубил! ‒ сказал Фьольвир.

‒ Знаешь, что ты сделал?

‒ Зарубил!

‒ Нет, ты отправил его за четвертым ключом. Потому что попасть к хранителю четвертого ключа можно только через смерть.

‒ Значит, я все же его убил? ‒ спросил Фьольвир.

‒ Нет! ‒ заорал Унномтюр. ‒ Это образно! Это значит ‒ через собственную, не тобой пролитую кровь. Тонкий путь к первому ключу ‒ через чужую кровь. Ко второму ключу ‒ через кровь не тобой убитого. К третьему ‒ через кровь чудовища. К четвертому ‒ образно ‒ через себя.

‒ Я понял.

‒ Я же тебе кричал!

‒ Я не слышал. Он же тебя вот-вот…

‒ Что вот-вот?

‒ Ну, убил… Задушил бы.

Унномтюр стукнул своего спутника по лбу костяшками пальцев.

‒ Арнасон! Герой мой недалекий! Я все же не человек, как ты, наверное, уже давно сообразил. Задушить меня нельзя. Моя природа божественна, я есть и вещь, и существо…

‒ И Йоруну можно гонять тебя по дворцу…

‒ Да! Можно! Нет! ‒ замотал головой Унномтюр. ‒ Не сбивай меня! Ты что, не видел, что ему только и надо было, чтобы ты его ударил?

‒ Я думал, он наглый, ‒ сказал Фьольвир.

‒ О!

‒ Я думал, он не ждет, что я смогу.

‒ А он ждал.

‒ Ждал.

‒ А слушал бы меня…

‒ Ты хрипел. И ногами так…

‒ Но подумать-то можно же было! ‒ взорвался Унномтюр. ‒ Я же не просто так сучил ногами! Я сказать не мог, я ногами выражал!

‒ Значит, яснее надо было! ‒ упрямо сказал Фьольвир.

‒ Вот будут тебя душить, ‒ пообещал Унномтюр, ‒ я попрошу тебя, арнасон, чтобы ты понятней обозначал свое отношение к процессу предсмертными судорогами. Типа, спаси меня, спаси меня! А я: не понимаю, дорогой Маттиорайс. Можешь без этих пугающих телодвижений?

Фьольвир помялся под яростным взглядом спутника.

‒ И что теперь? Мы можем это… друг друга.

‒ Что друг друга?

‒ Ну, ранить.

Пустое лицо Унномтюра разошлось зубастой улыбкой.

‒ Думаешь, все так просто, арнасон?

‒ Ну, нет, наверное.

‒ Ты ничего не знаешь про тонкие пути. Ничего!

‒ Не знаю, ‒ согласился Фьольвир. ‒ Но делать-то что-то нужно. Мы хотя бы можем попробовать.

Унномтюр захохотал.

‒ Ну рань, рань меня! Мы оба посмотрим на мою кровь, если она появится, а потом на то, как ты силишься открыть путь.