Сон и явь. Перепутье (СИ) - Лин Брук

Вспомнив об Итане, я вспоминаю и о парке-заповеднике, в котором мы гуляли и катались на лодках. Мне так захотелось повторить это, погрузить Лукаса в ту атмосферу романтики, что витала во сне. Я начинаю искать информацию об этом месте, в надежде, что оно существует, как и пляж с чайками. И я испытываю огромный прилив энергии и радости, когда передо мной высвечивается вся информация об этом парке с фотографиями и адресом. Я тут же показываю его Лукасу и прошу его отвезти меня туда. Увидев его, он тут же меняется в лице.

— Что с тобой? Ты знаешь это место? — спрашиваю я.

— Нет, откуда мне знать о нём? Я не люблю такие места.

— Ты мгновенно поменялся в лице, когда увидел его.

— Когда увидел адрес, если быть точнее, — натянуто улыбается он, но я чувствую, что он что-то скрывает. — Туда ехать не меньше часа.

— Мы никуда и не торопимся, — я возвращаю ему телефон. — Я хочу туда.

— Хорошо, ладно, — старается держать себя в руках, но я вижу, что он недоволен моим выбором.

Но отступать я не хочу. Чтобы там не было, когда мы окажемся в парке, я уверена, его плохое настроение исчезнет.

Так и выходит. Мы пару часов гуляем по парку, смеёмся, наслаждаемся прекрасной погодой и счастливыми людьми вокруг. К сожалению, я не нахожу места с лодками, и те прохожие, у которых мы спрашивали, тоже ничего не знали о их местонахождении. В итоге, мы решили, что нам хорошо и без этого. Купили сок и круассаны и удобно устроились на открытой поляне.

— Думаешь, мы сделали правильно, что перенесли свадьбу? — спрашивает Лукас.

Я кладу голову ему на колени, он смотрит на меня сверху вниз и, улыбнувшись, начинает поглаживать мои волосы.

— Наверное, — отвечаю ему, задумываясь над его вопросом. — Сейчас много денег уходит на нашу реабилитацию, мы бы не потянули финансово такой груз.

— Я думал о кредите.

— Не сходи с ума! — реагирую остро. — Не хочу начинать семейную жизнь с долгов. Лучше подождём.

— А может свадьбу без гостей? Распишемся и всё?

Внутри всё сжимается, как только я представляю, что вхожу в новый этап своей жизни просто через роспись. Я хочу красивое белое платье, венчание и видеть вокруг близких людей, с которыми мне будет радостно разделить своё счастье. Я не прошу о пышной свадьбе, но уютный вечер в скромном ресторане на свежем воздухе в компании родных и близких — это то, как я представляю свою маленькую, но тёплую свадьбу. Лукас же не понимает этого. Говорит, что глупо тратить на это деньги и лучше сразу улететь отдыхать заграницу. Но так как на моей стороне большинство, он принял правила данной игры и лишь изредка проверяет, не поменяла ли я своё мнение.

— Ты ведь знаешь, что я думаю об этом, — отвечаю я ему сухо. — Незачем поднимать этот разговор. Давай лучше поговорим о медовом месяце, — аккуратно улыбаюсь я.

— Давай. Ты всё так же хочешь в горы?

— Да, — отвечаю, закрыв глаза. — Туда, где много снега. Хочу кататься на лыжах и гулять по заснеженным улицам, — говорю вдохновенно, вспоминая нашу поездку с Итаном.

— Ты серьезно хочешь провести медовый месяц на холоде? — его недовольный голос заставляет меня открыть глаза. — Я хочу полететь к океану, лежать на пляже и загорать.

— Мы ведь и так живем на море. Ты можешь поплавать и позагорать здесь.

— Это другое. Здесь ты не расслабишься до конца, так как всегда найдутся дела.

— Может, тогда в Европу хотя бы? Франция, Италия?

— Что там делать?

— Да там столько всего есть посмотреть, нам и месяца не хватит. Можно разделить отдых надвое: сначала, допустим, полететь в Рим на несколько дней, посмотреть достопримечательности, а потом на юг страны, чтобы позагорать и отдохнуть на пляже. Как ты на это смотришь?

Не хочет снежных стран на медовый месяц — хорошо, я найду возможность слетать одна или с семьей, но и я не хочу провести две недели выходных, лёжа на пляже. Поэтому, я уверена, что нашла хорошее компромиссное решение, которое будет устраивать обоих.

— Я представлял наш медовый месяц совсем иначе: я, ты, номер отеля, пляж. Мне не нужны достопримечательности, я хочу просто отдохнуть и расслабиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я хочу, Лукас, — отвечаю нервно и поднимаю голову с его колен. — То есть никаких компромиссов? — уточняю у него, посмотрев твёрдо в глаза.

— Мы найдём компромисс, обещаю. И на снег посмотришь, только не в этот раз, — он берёт моё лицо двумя руками и бесцеремонно целует в губы.

Только сейчас я понимаю, что он всегда так делает — берёт, целует, дальше скажет, что любит и я лучшее, что было в его жизни, а дальше найдёт способ, чтобы переубедить меня, и его желание станет нашим компромиссными решением. Он знает об этом, поэтому так спокоен. Он привык, что я всегда поддаюсь ему, так как никогда не придавала таким мелочам значение. Ведь мне всегда это казалось мелочью, не стоящей внимания и ссор.

— Я люблю тебя, моя девочка, — говорит он и обнимает за шею.

Шепчет что-то ещё на ухо, но я его не хочу слушать. Чувствую себя такой глупой и наивной. Такой бесхребетной и жалкой. Неужели, он мной манипулирует?

— Лукас? — слышу женский голос позади себя.

По тому, как мышцы Лукаса напрягаются, я понимаю, что голос обращён к нему и рядом нет никого другого. Он медленно отпускает меня, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на подошедшую к нам девушку. Она стоит, словно окаменела, смотрит на нас двоих, а на глазах её слёзы, которые вот-вот скатятся по щекам. Она мне кажется до боли знакомкой, и я внимательнее всматриваюсь в неё.

— Это Марианна? — спрашивает она у Лукаса, не сводя с него глаз. — Это Марианна? — кричит на него, и из глаз её начинают катиться слёзы. — Как ты мог привести её в наше место?

Её слова словно обухом проходятся по голове. В «наше место»? Наше место? То есть он меня обманул, сказав, что не бывал здесь никогда? Мне становится дурно.

— Замолчи, — сквозь зубы цедит Лукас.

Встаёт с места, подходит к ней и, грубо схватив её за предплечье, отводит в сторону. Меня задевает его хамское поведение с девушкой в её состоянии. Я вскакиваю с места вслед и подхожу к ним.

— Лукас, что происходит? — спрашиваю я у него. — Отпусти её! — давлю на него.

Но он будто не слышит меня, а она и вовсе не видит. Стоит, смотрит на него и плачет.

— Ты ведь говорил, что вы расстались, что ты бросил её! — шепчет она, видимо потеряв голос от шока.

Но я отчётливо слышу её слова, и они волной сносят всё то, что было "до".

— Заткнись, я тебе сказал! — его пальцы ещё сильнее впиваются в её кожу, а она стоит, будто и не чувствует это.

«Будто привыкла» — с ужасом констатирую я. И мне становится так плохо, что я хочу исчезнуть. Я смотрю на Лукаса и не вижу в нём ничего общего с человеком, которого знала весь этот год. Он ужасает меня и отвращает. Но я больше не могу пошевелиться. Меня парализует. Потому что, вновь посмотрев в лицо девушки, я вдруг вспоминаю фотографию на стене в квартире Итана. Дженни... Это Дженни. Она существует. Как и существует Диана.

А это значит...

Что существует Итан.

Что история Дженни правда.

Что меня обманывали и предавали всё это время.

Мне хочется думать, что это очередной сон, желающий свести мою душу в могилу, но увы. На этот раз реальность решила вонзить мне нож в сердце и прокрутить рукоять, чтобы я прочувствовала весь спектр боли. Говорят, за счастье нужно платить и, кажется, Вселенная выписала мне счёт.

— Ты ведь говорил мне, — обрывками доносятся до моего сознания слова девушки. — Клялся.

Лукас хочет что-то сделать ей, но замечает кого-то боковым зрением и сдерживает себя.

— Дженни? — слышу следом до боли знакомый мужской голос и онемеваю.

Как такое возможно? Как я могу помнить голос, который слышала лишь во сне? Сон ли это был вообще или что-то потустороннее?

Чтобы это не было, но моё тело мгновенно реагирует на этот голос и покрывается мурашками, наплевав на все вопросы моего рассудка.