Рейтинговые книги
Читем онлайн Книга об отце (Ева и Фритьоф) - Лив Нансен-Хейер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 77

Для кого и для чего трудится над ними этот одинокий старик, подумал Нансен. Вряд ли для славы, вряд ли ради выгоды. На­верное, он и не думает издавать свой труд.

«Бедный, как Иов, он никогда и ничему не учился, только и знал, что землю копать. Должно быть, мы работаем просто потому, что просто так надо, даже если это работа об исландских священ­никах».

На следующий день они были в Датском проливе. Доктору Йорту посчастливилось добыть великолепные экземпляры рыбной молоди, два других исследователя тоже провели удачные наблю­дения, так что настроение на корабле бьшо приподнятое. А Нансен стоял с биноклем и смотрел вдаль, на хорошо знакомые берега Восточной Гренландии.

Течение в Датском проливе было опасным, и «Микаэль Сарс» должен был спешить дальше. Взяли курс на Ян-Майен[99]. Не­сколько раз высаживались на интересные островки вулканического происхождения. Голые и пустынные, вздымались они над морем, кратер на кратере, разделенные только черными гребнями, ни од­ной долины, только ущелья. Пожалуй, более тоскливых мест Нан­сен еще никогда не встречал. Настоящее царство северных гномов!

Но на скалистых берегах сидели не гномы, а полчища чисти­ков, и тут Ове, брат Йорта, и Нансен сошли на берег и настреляли с полсотни. На следующий день Нансен стоял на палубе и стре­лял, подзадориваемый восхищением Хелланд-Хансена. Первые три чистика свалились в море.

«А   теперь   сниму   четвертого»,— сказал   Нансен   заносчиво.

«А теперь пятого»! И тоже не промахнулся.

«А теперь шестого, седьмого, восьмого...»

Он вошел в азарт, как мальчишка. Море вокруг было усеяно чистиками, тут для всех было вдоволь еды. Наконец он угомо­нился.

Над горами повис туман, и все были рады уплыть из «царства туманов, где солнце не видно». И вот уже корабль плывет на восток, к Норвегии. И снова траления, измерения глубин, а в награду за дневные труды — веселые вечера. Ове Йорт усаживался на палубе с гитарой и пел.

Как-то стали меряться силами, и здесь никто не мог срав­няться с Нансеном. Даже жилистый и крепкий Воллебек в конце концов сдался.

Спустившись вниз, в каюты, начинали обсуждать различные проблемы. От разговоров о работе незаметно переходили к обще­человеческим вопросам. И неожиданно для самих себя затевали горячие споры о мировоззрении.

Нансен увлекался дарвинизмом и утверждал, что учение об эволюции наголову разбивает христианство. Хелланд-Хансен был другого мнения. Нансен порой очень горячился, терпимость пришла к нему много позже. По счастью, Хелланд-Хансен был покла­дист. До серьезных стычек у них дело не доходило. Они остава­лись хорошими друзьями.

И как только с палубы доносился приятный баритон Ове Йорта, все забывали о расхождениях в мировоззрении и спешили на палубу.

Йорт наигрывал на гитаре и с надрывом пел:

Богатства я не утаю,сложу к твоим ногамбиенье сердца, пенье струн —все, чем владею сам.

А затем он переходил на легкий жанр, который был по душе, и команде, и ученым:

Тру-ля-ля, тру-ля-ля!— слушай короля!Тру-ля-ля!— слушай, в самом деле!И ангелы, как чертики юля,хвостами завиляли, завертели.

Нансен потом часто напевал эту песню, и мы не раз слышали, как он довольно фальшиво распевал у себя в башне: «Тру-ля-ля, тру-ля-ля». И мы знали, что работа идет хорошо и барометр пока­зывает «ясно».

XII ПУЛЬХЁГДА И ОБЩЕСТВО В ЛЮСАКЕРЕ

Когдa мои родители решили строить новый дом, я не знаю. Помню только, как я горевала, узнав, что придется уезжать из Готхоба.

Мама с папой были очень веселы, строили планы и радова­лись, что в нашем новом доме будет вид на закат (в Готхобе его не было), к тому же старый дом стал для них тесен.

Меня же вполне устраивал наш Готхоб. Здесь каждый камень, каждое дерево были мне друзьями, берег и море навевали на меня особое настроение. Какой же нужен закат, разве не золотит солнце по вечерам Несодден и не зажигает золотые отсветы в окошках Льяна?

Но в конце концов и я заразилась папиным нетерпением и увлеклась этими планами. В гостиной у нас весь стол был завален чертежами, и отец то и дело вносил в них поправки. Архи­тектор тут был не нужен. Но все же было решено пригласить Ялмара Вельхавена, как только отец закончит чертежи.

Однажды и меня взяли посмотреть новое место, и тут я вовсе перестала оплакивать Готхоб — так мне там здорово понравилось. Усадьба будет у нас огромная, около 55 мол[100], почти сплошь зарос­шая дремучим лесом, с кусочком морского берега, отстоящим, правда, довольно далеко от будущего дома. С холма виднелись при­вольно раскинувшиеся поля, окруженные темными лесами, вдали синели лесистые же горы. Совсем далеко искрился на солнце фьорд, там был и Несодден. При виде его теплее делалось на ду­ше. Теперь я поняла, о каких закатах говорили мама с папой. Последние лучи заходящего солнца освещали видневшуюся среди густой листвы красную крышу амбара, что стоял пониже, на земле хутора Форнебу, где родилась и выросла бабушка Аделаида Нансен.

Мы с мамой долго сидели на лужайке и смотрели в ту сторону, а папа шагами отмерял площадку для будущего дома. Мама рассказывала мне, как все будет замечательно, как много здесь бу­дет комнат, и, ты только подумай, даже ванная! А еще башня, и огромный зал, и конюшня, и лошади, и еще много чего инте­ресного. Густой лес, спускающийся к самому морю, так и манил по­гулять. Так можно будет построить укромный шалаш.

Словом, я тоже стала ждать переезда с нетерпением.

Почти в одно время с постройкой дома в Люсакере мы ку­пили и Сёркье. Отец давно уже присматривал себе хорошее место для охоты и наконец нашел большой участок в районе между Роллагом в Нумедале и Хувиндом в Телемарке. Какой-то крестьянин выстроил там на берегу горного озера небольшую гостиницу, но она себя не оправдала, и хозяин решил расстать­ся с ней.

Добираться туда из Христиании нужно было два дня. Вначале ехали по железной дороге до Конгсберга с пересадкой в Драммене, а оттуда верхом и в коляске добирались до Нумедаля. К вечеру первого дня мы были на хуторе Фекьян в Роллаге, где нас радушно встретил приветливый толстяк Ёран Троен и приютил до утра. Потом мы снова уселись в повозки и поехали дальше по долине в Бакке, что в Вегели. Там мы перегрузили вещи на лоша­дей, и оттуда наш длинный караван потянулся к озеру Сёркье, до которого оставалось три мили езды по горам.

Поднявшись на гребень горы, мы увидели внизу озеро, а потом разглядели и красный дом, окруженный надворными постройками. Мы помчались вниз, березы так и мелькали по сторонам. Вот на­конец и приехали.

Двухэтажный дом с красными стенами и белыми наличниками на окнах стоял как-то прочно и надежно посреди светлых берез   и   темных  елей.   Повыше   на  лугу  приютился  пастуший сетер, где жила скотница Анна, рядом был хлев для коров, коз и овец. Пока снимали с лошадей поклажу, я сбегала по­здороваться с Анной и животными, и все мы были рады этой встрече.

Когда мы потом переезжали в горы, отец почти всегда нас провожал и сам следил, чтобы у нас было вдоволь продуктов, дров, чтобы в порядке были рыболовные снасти, одежда и чтобы у мамы была прислуга. Он завел на хуторе несколько овец, чтобы летом у нас было мясо. Дом был прекрасно обставлен, отец ничего не забыл. Еще зимой он привез туда даже пианино, чтобы мама не скучала. Каждое лето на хутор приезжал настройщик и оста­вался у нас на несколько дней.

Питались мы главным образом красной форелью, которая водилась в озере Сёркье. У нас было разрешение на рыбную ловлю, даже на той половине озера, которая относилась к Телемарку, а озеро кишело рыбой. Сколько бы мы ни ловили ее сетью и оттером, рыба не переводилась, а мама была страст­ным рыболовом и не хуже мужчины управлялась с оттером в 20—30 крючков. Часами мы плавали в лодке по озеру, там я научилась грести ровно, чтобы линь был все время натянут. Ни разу мы не вернулись домой, не наловив рыбы на обед для всей семьи.

Мама весь день пела и смеялась: помощников у нее было до­вольно, а дети росли прямо-таки на глазах. Летом к нам то и дело приезжали друзья и родственники. Каждый год у нас гостили профессор Торуп с Анной Шёт — Доддо и Да, тетя Малли с дядей Ламмерсом и старый художник Кнут Бергслиен.

Как-то раз даже дядя Эрнст и дядя Оссиан выбрались в нашу горную глушь. Дядя Оссиан, не успев приехать, тут же отправился на лодке по озеру и сачком наловил в иле полную консервную банку всяких букашек. Затем посадил их в стек­лянные банки и увез с собой. А дяде Эрнсту заняться было нечем, хотя он добросовестно принимал участие в наших пик­никах. И дядюшка Оссиан участвовал в этих прогулках и даже оказался лучшим ходоком, чем его брат, хотя в свое время дядя Эрнст одним из первых вместе с Осмундом Винье[101] пешком исходил норвежские горы. Теперь у него и спина согнулась, и ноги плохо слушались, но, забравшись на гору Велебу и уви­дев оттуда далекую вершину Гаусты[102], он как-то весь повеселел и приободрился.

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 77
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Книга об отце (Ева и Фритьоф) - Лив Нансен-Хейер бесплатно.

Оставить комментарий