Убийство номер двадцать - Сэм Холланд

б они выломали дверь на несколько минут или часов раньше, Пиппа могла бы сейчас быть здесь, рядом с ним.

Но Адам опоздал.

А она пропала. Опять.

Джейми вытирает глаза, медленно дыша. Гостиная выглядит совершенно нормально. Как это ни странно. Набившаяся сюда толпа криминалистов и детективов, суета и хаос были бы сейчас куда более уместны, чем весь этот привычный и обыденный порядок. Как диванные подушки могут быть разложены столь аккуратно, когда вся его жизнь полетела под откос? Он ожидал бардака, оставленного технарями из экспертного отдела, и теперь гадает, кто же тут так прибрался. Какой-нибудь заботливый человек, не желающий, чтобы он вернулся в разоренный дом? Джейми проходит на кухню – там то же самое. Сушилка для посуды пуста, все поверхности тщательно протерты. Все выглядит даже опрятней, чем когда они жили здесь.

В кармане у него звонит телефон, и он вытаскивает его. «Бишоп» – высвечивается на экране. Джейми колеблется. Как и всякий раз с тех пор, как пропала Пиппа. Адам мог позвонить, чтобы сказать, что они нашли ее – живой. Или же чтобы сообщить ему нечто совершенное противоположное. Пока не ответишь на звонок, возможны оба исхода, и эта шрёдингеровская неопределенность путает ему мысли.

Джейми нажимает на зеленую кнопку.

– Ты нашел ее? – спрашивает он, прежде чем Адам успевает заговорить:

– Нет, но…

Джейми отнимает телефон от уха и заканчивает разговор. Он не хочет этого слышать. Он знает, что не должен винить Адама, но все равно винит. Бишоп – ведущий детектив по делу, все ниточки у него в руках. Лучший из лучших, если все заслуги и почести хоть о чем-то говорят. Так почему же он не может закрыть единственное дело, которое сейчас имеет значение?

Телефон звонит опять, но на этот раз Джейми игнорирует его.

– Найди ее, черт возьми, – бормочет он, отключая рингтон.

Убирает телефон обратно в карман и медленно тащится наверх. Все двери на лестничной площадке закрыты – фея уборки и тут поработала, думает Джейми, нажимая на ручку спальни и открывая дверь.

И еще не успев зайти, чувствует: что-то не так. Волосы у него на затылке встают дыбом, кожу покалывает. В комнате совершенно темно, шторы задернуты. И еще там какой-то странный запах. Неприятный. Как будто от чего-то прокисшего или протухшего.

Шагнув внутрь, Джейми опять останавливается. Глаза понемногу привыкают к полутьме, и теперь можно различить очертания отдельных предметов. Он переводит взгляд в сторону кровати. Одеяло аккуратно расправлено, но под ним какой-то бугор. Вроде как в форме тела. Как будто кто-то спит на Пиппиной стороне кровати.

Сердце у него пропускает удар. Он хочет рвануть вперед – в голове проскакивает мысль, что она здесь, она дома. Вернулась и сразу легла в постель – она ведь так устала… Все это было просто каким-то большим недоразумением, ошибкой…

Но Джейми не двигается с места, инстинктивно понимая, что это не так.

Подступает еще на шаг, ближе. Теперь видны волосы. Светлые волосы, разметавшиеся по подушке. Еще шажок. А вот и ее голова, частично прикрытая пуховым одеялом.

Пиппа лежит на спине, лицом вверх. Глаза у нее закрыты. Выглядит она так, будто спит, но поза неестественная. Пиппа никогда не спала на спине. Всегда сворачивалась калачиком, как котенок, подложив руку под голову.

Джейми медленно обходит кровать с ее стороны.

Дыхание у него становится резким и поверхностным, начинает кружиться голова. Он понимает, что что-то чрезвычайно, ну просто невероятно не так. Теперь Джейми уже совсем близко – медленно протягивает руку и откидывает одеяло, открывая лицо целиком.

Из груди у него вырывается прерывистый всхлип, и он падает на колени. Перед ним лежит его жена – голова покоится на подушке, руки сложены на груди. Волосы у нее аккуратно причесаны. Глаза по-прежнему закрыты.

Джейми тянется к ней, судорожно хватает за руку, но сразу потрясенно роняет ее. Кожа у нее холодна как лед. И такая же серая.

Пиппа лежит перед ним, аккуратно укрытая одеялом. Как будто о ней заботились, любили, нянчились с ней. Но она мертва. И полностью обескровлена.

Глава 36

Адаму не требуется много времени, чтобы добраться туда. Сразу перед тем, как неудачно позвонить Джейми, он уже выбегал из штабной комнаты, требуя патрульную машину. А еще успел передать через диспетчера, чтобы все наряды в том районе немедленно отправили к Джейми. Все до единого. Потому что этот «Фольксваген Транспортер» направлялся на Робертсон-авеню, дом № 9. Домой к Джейми.

А потом он стал ждать ответного звонка. Подтверждения от кого-нибудь из патрульных, что они уже на месте и что его другу ничего не грозит. Но услышал совсем не то, что ожидал.

«В доме все чисто, никаких следов подозреваемого. – Голос был негромкий, спокойный. И после паузы: – Но она здесь, босс. Пиппа Хокстон. Она здесь».

И Адам понял, что это совсем не хорошая новость.

Полицейский впускает его в дом, и он взбегает по лестнице к спальне, перепрыгивая через две ступеньки и полностью выбросив из головы все мысли о том, что может нарушить обстановку на месте преступления. В дверях останавливается. Прикроватная лампа включена и заливает комнату уютным теплым светом.

Джейми скорчился у края кровати, уткнувшись головой в руки. Адам подходит, не отрывая взгляда от тела, и тоже опускается на колени, кладет руку на спину Джейми.

Ожидая, когда его друг обратит на него внимание, он понемногу свыкается с тем, что видит. Пиппу уложили в постель. Аккуратно укрыли одеялом. Явно намеренно и демонстративно. «Фольксваген Транспортер» направлялся сюда не для того, чтобы устроить засаду на Джейми, – убийца привез Пиппу домой. Адам протягивает руку и сдвигает одеяло, чтобы лучше видеть. На ней старомодная белая ночная рубашка – на вид словно накрахмаленная, тщательно выглаженная. Тело чистое, волосы слегка влажные.

Но вот кожа… Она голубовато-серая. Губы тоже побелели. Одна рука безвольно упала вдоль тела, другая лежит на груди. Ногти сломаны, одного не хватает. И на руках – два красных окровавленных прокола.

Адам отводит взгляд и переключает внимание на Джейми.

– Она мертва? Она мертва, Адам? – Глаза у того отчаявшиеся, умоляющие.

– Увы, Джейми. Да, это так.

Его друг начинает плакать, и Адам украдкой проглатывает собственные слезы, чувствуя, как к горлу подступает тугой комок – печаль вперемешку с чувством вины, гневом и запоздалым раскаянием.

За дверью слышатся чьи-то шаги, невнятное бормотание.

– Вот черт!

Адам поднимает взгляд, и там стоит Росс, уже в защитном белом комбинезоне.

– Джейми, очень тебе сочувствую. Но тебе нужно уйти.

– Я не