Черные орхидеи (сборник) - Рекс Стаут

– Наличными?

– Да.

– Где и когда?

– Надо подумать… – замялась девушка. – Я смогу достать деньги в течение суток. Даже быстрее. Я заплачу вам завтра днем.

– И где все это время будет находиться коробка?

– В любом банке, работающем круглосуточно. Передадим на хранение в сейф, с условием, что забрать ее сможем только вдвоем. Ну что, по рукам?

Я с восхищением воззрился на свою спутницу. Признаюсь, восхищение сквозило и в моем голосе, когда я заговорил:

– Слушайте, мне кажется, я вас однажды уже видел. В цирке. Вы шли по натянутому канату, прямо под самым куполом. Впрочем, вполне возможно, это была ваша сестра. Я бы мог согласиться с вашим предложением, вот только это нецелесообразно. Ниро Вульф наверняка об этом пронюхает (в конечном итоге он всегда обо всем узнает) и непременно расскажет моей бедной матери-старушке. Если бы не мама, я бы вцепился в ваше предложение руками и ногами. Но я обещал ей, что если когда-нибудь продамся, то запрошу не меньше миллиона. Дело в том, что мы заложили нашу ферму ровно за миллион.

Я завел двигатель и, тронувшись с места, влился в поток машин. Сержант Брюс не предприняла ни малейшей попытки переубедить меня или же предложить более заманчивую наживку. Впрочем, я настолько глубоко погрузился в собственные мысли, что, возможно, просто бы ее не услышал. Я ломал голову над несколькими загадками. В первую очередь меня интересовал чемодан. Сначала Вульф говорит о необычайной важности этой улики. Теперь это очаровательное невинное создание предлагает мне за чемодан десять тысяч долларов, хотя красная цена ему двадцать центов в базарный день. Меня страшно раздражало, что я никак не мог понять, за что Дороти готова выложить такие деньжищи. В раздраженном состоянии я обычно прибавляю газа, и потому мы в мгновение ока донеслись до дома Вульфа на Тридцать пятой улице.

До обеда оставалось полчаса, и я рассчитывал, что Вульф в данный момент на кухне руководит кулинарными экспериментами. Вопреки ожиданиям, я обнаружил его в кабинете на рабочем месте. Вульф трудился не покладая рук – он корпел над картой боевых действий Советского Союза: видимо, тасовал командующих войсками. Когда мы вошли, он даже не поднял на нас глаз.

– Так вот как выглядит кабинет Ниро Вульфа, – промолвила Брюс, скользнув взглядом по большому глобусу, набитым книгами шкафам, старомодному тяжеленному сейфу и маленькой полочке, на которой босс всегда держал одну из своих орхидей в цвету. Я снял веревку с коробки, открыл ее, ухватился за каркас чемодана, аккуратно, но при этом сильно потянул, вытащил и водрузил на стул, потому что на столе была разложена карта. В коробке имелись и другие вещи: бумаги и прочая всякая всячина, но я не стал их трогать, а просто сдвинул коробку к стене.

– А-а… Раздобыл все-таки. – Вульф наконец соизволил поднять голову. – Это хорошо. Однако, как я погляжу, тебе не удалось остаться незамеченным. Одному чемодан было не дотащить? Пришлось обратиться за помощью к мисс Брюс?

– Нет. Она приехала, потому что для нее невыносима сама мысль о том, что чемодан пропадет у нее из виду. Я зашел за чемоданом в кабинет Райдера, но там его не было. Чемодан пропал. Капрал сказал, что из кабинета никто ничего не выносил. Итак, улику никто не брал, но она все же пропала. Значит, решил я, чемодан кто-то стащил. И этим кем-то могла быть только сержант Брюс. Я видел, как она в приемной складывала вещи в коробку. Чемодан лежал буквально через порог, в двух шагах от приемной. Капрал стоял к ней спиной. Таким образом, незаметно его умыкнуть для сержанта Брюс было плевым делом, но при этом неразрешимой задачей для всех остальных. Я добыл ее адрес, отправился к ней и осмотрел квартиру: две комнаты, кухонька и ванная с туалетом. Чемодан нашелся в кладовке, примыкающей к спальне. Кроме того, в чулане обнаружился лейтенант Лоусон. Живой и здравствующий.

– Черт бы его побрал. – Вульф откинулся в кресле и чуть прикрыл глаза. – Мисс Брюс, вы не присядете? Нет, если не возражаете, не сюда, а вот на тот стул.

Невинное очаровательное создание послушно село.

– Я не знаю, в каком качестве там находился Лоусон, – продолжил я. – Ухажера? Носильщика? Понятия не имею. Наша беседа нисколько это не прояснила. Да, маленькая занятная деталь: она называла лейтенанта «Кеном» и «милым». Я оставил Лоусона в квартире, а вам привез сержанта Брюс и чемодан. По дороге она предложила мне взятку наличными в обмен на коробку со всем содержимым. Если бы я согласился забыть о коробке, то завтра днем стал бы богаче на десять тысяч долларов. Думаю, если бы я поднажал, мисс Брюс согласилась бы заплатить побольше. Но поймите: ее ладонь лежала у меня на руке, и потому я решил не торговаться. Так что подумайте над предложением. Если что, я с вами поделюсь.

– Значит, мисс Брюс предлагала десять тысяч за коробку с содержимым? – проворчал Вульф. – А что в ней, кроме чемодана?

– Я не смотрел.

– Ну так посмотри.

Я поднял коробку и вывалил из нее бумаги и прочую дребедень прямо себе на стол. Улов оказался небогатым: теннисная ракетка, пустая сумочка, пара чулок, книга «Германия неизлечима?»[3], баночка крема и еще какая-то косметика. Бумаги оказались скучными и не заставили мое сердце учащенно биться: я нашел Устав сухопутных войск, четыре выпуска «Армейского еженедельника» и с десяток почтовых карточек. Когда я листал Устав, оттуда выпал сложенный листок бумаги. Я поднял и развернул его. На нем было отпечатано следующее:

Озерный остров Иннисфри

Встану да и поеду в Иннисфри.Там хижину себе с плетнем сооружу погожим днем;Вскопаю грядки для фасоли и улей пчелам подарю,Под их жужжанье буду жить без страха и без боли.

На этом стихотворение не заканчивалось, было и продолжение.

– Ага, уже что-то, – сказал я Вульфу. – Иннисфри – это где?

– Что? – сердито воззрился он на меня.

– Мисс Брюс пишет стихи. – Я положил листок Вульфу на стол и, обойдя его, встал у босса за спиной, чтобы дочитать до конца. – Она собралась на остров Иннисфри: построит там хижину, разобьет огород и будет разводить пчел.

Я стал читать дальше:

Спокойно буду жить в плену у тишины,Рассветной тишины тумана и сумеречной – с пением сверчков.Там полуночные сверкают звезды,И полдень алый зной мне посылает без обмана,А ветер – шелест птичьих слов.

Встану да и поеду в Иннисфри,Где днем и ночью омывает скалы чистейшая озерная вода.Дорога тяжкая, и все ж желанье не пропало,Душа сказала мне – оковы отвори.И серость мостовой озерной гладью стала[4].

– Пораженчество, – объявил я, – призывы к миру. Хватит, мол, воевать. Кстати, вы заметили?..

Вульф, фыркнув, оборвал меня:

– Перестань, этим стихам уже полвека. Их написал, да будет тебе известно, Уильям Батлер Йейтс. Ничего интересного не нашел? – спросил он, ткнув в груду скарба у меня на столе.

И тут я заметил нечто такое, что упустил Вульф.

– Знаете, эти стихи мне кое-что напоминают.

Встав спиной к сержанту Брюс, чтобы ей не было видно, я вытащил из кармана листок бумаги, который обнаружил среди развалин кабинета Райдера. Это было анонимное письмо, полученное Шэтаком. Развернув анонимку, я положил ее на стол, рядом с листком, на котором было отпечатано стихотворение.

– Взгляните-ка, – я кивнул на анонимку, – это писал явно не Йейтс. По крайней мере, я так думаю. – И я обратил внимание Вульфа на сходство двух текстов: буква «с» располагается чуть ниже уровня строки, «о» немножко смещена влево и так далее. – Конечно же, это может быть всего лишь любопытным совпадением, однако оно уж слишком сильно бросается в глаза.

– Да, занятно, – с недовольным видом согласился Вульф.

Ему явно не понравилось, что я оказался внимательнее его. Босс достал из стола лупу и принялся тщательно сравнивать листки, ну а я пожал плечами, вернулся к себе за стол и сел в кресло. Неужели Вульф решил, что сержант Брюс столь глупа, что не поймет, зачем он сравнивает шрифты? Однако мгновение спустя я понял, что он делает это специально, напоказ. Наконец Вульф отложил лупу и одобрительно мне кивнул:

– Вне всякого сомнения, оба текста отпечатаны на одной и той же машинке. У тебя по-прежнему острый глаз, Арчи.

– Премного вам благодарен за комплимент. – Я понял намек и перешел в наступление. – Если вы собираетесь спустить ищеек и приступить к поискам, считаю, что лучше всего начать с квартиры сержанта Брюс. Я как раз приметил там портативную печатную машинку марки «Ундервуд».

– Прекрасная мысль, – снова кивнул Вульф. – Кстати, в связи с этим возникает весьма интересный вопрос: за что именно в первую очередь она хотела всучить тебе столь внушительную сумму? За чемодан или за листок со стихотворением? А может, за то и другое вместе?

– А что, если ни за то и ни за другое? – предложила свой вариант сержант Брюс.