Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - Ардмир Мари

– Так ты сам вызвался. И тренировать на спаррингах тоже сам обещал, и этому есть не один свидетель.

– Да, оказия, в памяти тебе не откажешь, – невесело усмехнулся он и за локоть повел совсем не в зал. В саду уже стемнело, потихоньку начали свои трели сверчки, и фонтан зажурчал нежными переливами. В воздухе витал запах метиол, мягкая трава стелилась под ногами, и настрой был отнюдь не боевой, а, скорее, романтический. Рассматривая взошедший тонкий месяц, я с тоской произнесла:

– Сколько же всего мною упущено.

– Ты о чем? – поинтересовался метаморф.

– Ни о чем конкретно. Просто иногда думаю, как жаль, что меня ранее не обнаружили и насильно замуж не выдали. – Рыжий вновь споткнулся на ровном месте и застыл, пришлось быстро прояснять мысль: – То есть замуж, как всех смертьнесущих.

– Кого выдали? – удивился он, еще не поворачиваясь ко мне лицом, но явно прислушиваясь к каждому слову.

– Ну, всех тех девушек, что были с даром – я имею в виду изменяющих облик.

– Замуж? – надтреснуто переспросил он и опалил меня взглядом.

– Ну да… Ведь в книгах прямо сказано, что после случая с наследницей горцев одаренные были выявлены, обследованы и дара лишены, – пролепетала я, и хотя освещение было скудным, я увидела, как одна за другой брови многоликого медленно полезли на лоб. – Как именно, конечно, умалчивается… – Дао-дво заторможенно кивнул, а я продолжила пояснять свою точку зрения: – Но с тех пор на игры стали набирать замужних, рожавших, в крайнем случае девиц, имевших долговременную связь. И я сделала вывод, что…

– Ну ты и сказочница! – фыркнул он негромко. – Их не замуж выдали, а лишили способности к обороту. А что до остального – это просто прихоть императора, пожалел невинных девиц.

– А?! – Я несколько оторопела от подобного сообщения. – Как лишали?

– Во время сложного обряда. И совершенно согласен, лучше бы смертьнесущих убивали, как сейчас предписывает закон. Гуманнее. – И взяв меня опять за локоток, повел, рассуждая: – Из меняющего ипостась превратиться в дряхлеющего человека-долгожителя – та еще участь…

– Но-но-но… – Это совсем не вязалось с тем, что я думала! – Тиши сказал, что девочки, еще три девочки, что были им выбраны, лишились дара смерти весьма определенным способом.

– Забеременев, – подвел итог Дао-дво, – но то простые человечки с дефектным даром – привитым, а не с полученным от рождения.

– Дефектным?

– Именно. Ваш дар не совершенен и имеет изъян. Потрать грифон на свою разработку еще пару-тройку лет, никто из вас не смог бы избавиться от свойств смертьнесущей определенным способом… – Последнее он выделил урчащей интонацией и уже спокойнее добавил: – Или найти от них иммунитет.

– Но я еще не нашла!

– Ты так думаешь? – Я настороженно кивнула, а рыжий улыбнулся и, стянув с меня платок, провозгласил: – Зря! – а затем уж совсем без перехода: – Раздевайся – мы пришли.

И мы действительно пришли к озеру, вода которого бурлила, точь-в-точь как в одной примечательной заводи. От воспоминаний вздрогнула всем телом и в воду лезть зареклась.

– Опять пираньи? – дернулась отойти от метаморфа, но он не позволил ступить и шага, вернув назад, и, обняв по-хозяйски, начал выводить круги на моей талии, там, где корсет не успел перейти в штаны.

– Это всего лишь водный полигон, то есть зал. Начнем с простого: ты против живого противника – меня, а затем усложним: ты против мертвого. Не трясись, – неправильно понял он мою дрожь и продолжил «рисовать», – мы воспользуемся фантомами Могучего.

– Э-э-это понятно, – произнесла я, старательно скрывая довольные переливы голоса. – Но почему в воде?

– Потому что на суше я тебя уже неоднократно проверил, – и без перехода скомандовал: – Снимай штаны, корсет и… – остановив взгляд на моей груди, – ладно, рубашку оставь.

Представила, как буду выглядеть, да еще в воде.

– Но я без маечки!

– А я без комплексов и женскую грудь уже видел. – Думала, он сейчас опять заикнется про суповой набор, который этой самой грудью не обременен, но многоликий промолчал. – Разоблачиться можешь там.

И, указав мне на кусты справа, разведчик сам начал раздеваться. Быстро, деловито, уверенно, точь-в-точь как в карете, когда только вез меня в академию. Там он труселями сверкать не стеснялся, да и в академии, когда от лекарского крыла преследовал Бруга и меня, а здесь… Едва его руки коснулись ремня, метаморф глаза на меня скосил:

– Может, хоть отвернешься?

– А я без комплексов. Столько мужских тел пересмотрела в ведической школе, – ответила дерзко, но, едва поймала его взгляд, поспешила ретироваться за кусты. Раздеваться в соответствии с его предложением не стала, грудь скрыла платком, хоть какое-то ощущение облачения.

– Интересно… – Ой! От голоса, прозвучавшего за спиной, я вздрогнула, обернулась, а это Гер хмурится и тщательно ощупывает мои штаны. Возле его ног на камне лежат моя обувь, носки и корсет, по всей видимости, уже проверенные.

– Ты что тут делаешь?! – инстинктивно как можно ниже натянула рубашку и шагнула в высокую траву.

– Пытаюсь понять, куда ты все это время прятала мои звездочки и кинжал? А то мысли есть, но они не совсем приличные, – и взглядом скользит по мне от лица вниз.

– В поясе прятала.

– В этом? – Искомый предмет тут же был обнаружен. И многоликий тщательно его осмотрел.

– Забавная вещица. Твоя?

– Брата, – качнула я головой. – Он сам его изготовил для походов на нежить, а когда занялся карпами, передал мне.

– А оружие откуда?

– Тиши дал, – перевела я стрелки на грифона и, раз уж многоликий не возмутился, отчего его наследие перекочевало ко мне, спросила: – Слушай, а узнай ты об арбалете, тоже искал бы его на мне?

Мгновение Гер смотрел на меня, стараясь осмыслить сказанное, а затем я поняла, что видела не все стадии его гнева. Перья, крылья и когти полезли из многоликого одновременно, глаза налились кровью, руки сжались в кулаки, а все тело пошло не то волнами, не то буграми мышц.

– Арбалет! – взревел рыжий. – Арбалет моей матери. Он дал тебе… Мамин арба… – До сих пор он говорил глухо, а теперь взревел, наполнив голос утробным рычанием: – Сорвал печати!

Нет, Эррас Тиши, конечно, сволочь, но обвинять его на пустом месте я не могла, тем более что никакие печати с оружия сорваны не были и взяла его я.

– Графитовый, уймись! – Он не внял, продолжил увеличиваться в размерах. Пришлось крикнуть громче: – Дао-дво, остынь! Никто ничего не срывал, присмотрись к звез… – Заметив шевеление в траве справа, я посмотрела в сторону ближайших кустов и подавилась не только окончанием слова, но и криком.

Меня хватило лишь на нервное подпрыгивание на месте и мельтешение рук.

– М-м-м-м! М! М-м-м! У-у-у-у!

Наверное, будь Гер менее ошарашен и разгневан неприятной новостью, он бы сразу распознал приближение водной карзии, услышал голодное урчание, доносящееся из озера, и ни за что не попал бы в ее капкан. Но Дао-дво продолжал ругаться, а я мычать в попытке привлечь его внимание. И ведь ни проклятьем воспользоваться, ни пошевелиться, ни крикнуть нельзя – нежить убьет на месте. Единственное спасение – плавно и медленно уйти от ее языка-липучки или дать бой, будучи в воде, в первом случае спастись еще можно, во втором… шансов меньше.

Но я и пискнуть не успела, тем более скинуть команде и мастерам призыв о помощи, как вокруг метаморфа обвился длинный тонкий язык и, вздернув скованного в воздух, утянул с берега в воду.

– Твою ж! – проревел все еще пернатый Дао-дво, прежде чем булькнуть где-то на середине озера.

– Фиях… – раздалось в ответ. Это довольная карзия во всеуслышание сообщила об удачной охоте.

– Рыжий! – в ужасе завопила я и сделала глупость, выдала свое местоположение, сдвинувшись с места. И следующее «фиях…» было уже по мою душу, а вместе с ним липкий язык вокруг торса, резкий подъем, полет, падение, и черная вода сомкнулась над головой.

Когда-то младшая сестра рассказывала, как здорово вдвоем купаться ночью в речке, а старшая настаивала, что подобное свидание на воде следует дополнить общим делом… благодаря которому я менее чем через девять месяцев стану тетей. Но ни одна из них даже представить не в силах, как можно разнообразить и насытить впечатлениями ночное купание при помощи всего одной вечно голодной нежити. Откуда эта тварь появилась в озере Кель Грауна, я не знаю, быть может, сама тайком забралась или ее временно заселили, но вела она себя уверенно. Потому и медленно, словно бы развлекаясь, тянула нас вниз, то отпуская, то вновь обхватывая.

Ужас! Будь я на поверхности, смогла бы сориентироваться хоть чуть-чуть, а здесь и сейчас, в темноте и холоде при малом количестве воздуха я все больше проклятий посылала в никуда и все меньше надеялась на спасение. Именно поэтому желтую вспышку справа я поначалу восприняла как свет в конце тоннеля, а уже потом различила в нем Гера. Рыжий горел так, словно тысячи маленьких лавовых ручейков устремились от его сердца по всему телу, выгибая многоликого дугой, заставляя в мучительном крике потерять последние пузырьки бесценного воздуха.