Одушевленный ландшафт. Сборник статей - Коллектив авторов -- География, краеведение

к черте, и многие будут выходить в запрещенную часть. Можно не запрещать, но посмотреть, как люди ведут себя, когда опасно, — на краю пропасти, например… Сегодня мы моделируем это также с помощью айтрекера, прослеживая движения глаз. Глаза испытуемых пересекают границу на рисунке, есть те, кто прослеживает маршрут падения. Субъективно это переживается как тяга. Притягивает край, граница, что лишено прагматической ценности, но только не экистенциальной: «Я есть. Я — субъект». Ландшафт побуждает к движению по преодолению границ; импульс к продвижению дальше-дальше-дальше заложен в границе.

Таким образом, граница — это то, что привносит субъект, и то, что преодолевается им.

Владимир Каганский

Вадим Артурович, спасибо! Вы сэкономили мне две минуты. Я полностью согласен…

Первое. Цитата. Гегель. «Лишь в своей границе и благодаря ей нечто есть то, что оно есть». У Гегеля курсив не частый.

Дальше — тезисами. Как морфолог. Исходя из того, что граничная проблематика, помимо субъективно-психологической, имеет реальностную, онтологическую подоплеку.

Тезис 2. Проблема границ появляется потому и связана с тем, что для той сферы, где ищутся границы, вопрос о соотношении контнуальности/непрерывности и дискретности в принципе не разрешен. И границы выступают здесь (или переходные зоны) как способы разрешения в принципе неразрешенной проблемы. Учитывая полимасштабность, мы в непрерывной среде можем обнаружить реальные рубежи, а в прерывистой среде обнаружить плавные переходы. Именно эта неразрешимость ситуации наделяет границы очень высоким культурным, символическим, семиотическим и прочим статусом. Выкидывая из повседневности. В повседневности, в рутинной практике не рефлектирующего профессионала нет никакой проблемы границ. Есть задача их проведения, с которой он справляется по умолчанию. Границы связаны с рефлексией. То ли они порождают рефлексию в виде проблемы границ. То ли любая рефлексия пространства, в котором мы живем, работаем, наблюдаем, начинает делать ситуацию границ совершенно неразрешимой. То ли границы рефлексивны, то ли рефлексия взывает к границам.

С границами связана куча парадоксов. Самый известный — не логический, а семантический. Граница и связывает, и разделяет. Если употребить старомодное слово, здесь есть реальная диалектика и тут ничего не поделаешь.

Существуют среды и пространства, которые в существенной мере организованы границами. Границы структурируют пространство, хотя бы они были результатом предельно субъективных полаганий, решений и так далее. Пространства, в которых до сих пор живут даже молодые участники, это советское пространство. Которое структурировано внешними и, кто путешествовал — видел, — на границах регионов — внутренними пространствами. Существуют, как это ни абсурдно, лимоцентрические пространства — пространства, центрированные границами. Если отождествить в этом рассуждении запреты и нормы с границами, то все пространство культуры как пространство норм является вот такими клетками границ. С этим тоже связан их особый статус культурный, я уверен. А психологический статус границ, это дело, конечно, не мое…

Последнее. Границы являются очень могучим идентификатором как в случае возможности их пересечения, так и особенно в случае невозможности. Я полагаю, что те самые границы, по поводу которых рушатся судьбы и льется кровь, например, граница политической, культурной, религиозной, этнической идентичности, являются результатом экстенсивной идентичности, центрированной на ресурсах и разграничении пространства, а не на смыслах. Я думаю, что на этом можно закончить. Я занимаюсь границами 45 лет и каждые 9 лет своей работы, я вбил в одну минуту выступления.

Сергей Березин

Вадим Артурович говорил о побуждающей функции границы: она манит себя преодолеть. Субъект выстраивает границы и одновременно появляется интенция к их преодолению. Я хотел бы сказать о познавательной функции границы, побуждающей к познанию. Есть такая пословица: «Знай край, да не падай». Оказавшись на краю пропасти, даже рискуя, очень многие заглядывают туда: а что там? В этом смысле граница побуждает к познанию.

С другой стороны, меня очень интересует феноменология бытия на границе. Что происходит с человеком, когда он оказывается в области своего граничного существования, на границе? В практике ландшафтной аналитики я часто наблюдаю очень сложные переживания, когда одновременно переживаются два полюса бинарной оппозиции жизнь-смерть. Когда неразделимость двух этих вещей оказывается явленной в переживании. Кажется, само бытие на границе очень богато возможностями личностного роста и личностно-обращенных инсайтов.

Павел Балов

Во-первых, на мой взгляд, границы конвенциональны. Мы всегда о них договариваемся. Они не являются чем-то предзаданным обычно, они возникают в процессе консенсуса обеих сторон. Из этого проистекает то, что границы динамические. Мы это можем наблюдать как на макромасштабе (как меняются границы стран), так и на масштабе конкретной личности человека (как меняются его границы в процессе личностного развития).

Второй тезис. Переход границ неизбежен. Как уже сказали предыдущие спикеры, когда мы видим границу, нам очень хочется хотя бы заглянуть за нее, а лучше ее пройти, пересечь. Это доказывают не только истории конкретных личностей, но и история человечества. В какой-то момент человечество упиралось в порог своего технологического развития, и ему обязательно было важно перейти дальше. Это проходило и происходит до сих пор.

Следующий тезис. Без границ развитие стагнирует. Если мы вспомним детей в детдомах, то мы вспомним, что они сталкиваются с тем, что у них не возникает устойчивых отношений со значимым взрослым. По крайней мере, такая история была распространена в 2000-х гг. У многих людей, выросших в детских домах, существует проблема в построении эмоционально близких отношений. Это говорит о том, что у них не появлялось соприкосновения с более-менее устойчивыми границами. Они не могли их ощутить, вместить себя в эти границы и «об них» развиться. То же и на макроуровне. Когда лидеры стран не сталкиваются с ответной реакцией на их действия, мы можем наблюдать, как они все дальше начинают распространять свои властные притязания (предположим, что в попытке все-таки нащупать эти границы, где остановиться).

И еще несколько тезисов. На мой вкус, не только люди друг другу задают границы, но и мир нам выставляет границы. Если мы посмотрим на мир как на (эко)систему, то он стремится как к стабильности, так и к развитию. Когда мы влияем на него (являясь его частью, оказываем на него значимое влияние), он отвечает нам нарушением его стабильности или развития в ответ на нарушение границ. И вместе с тем следующий тезис, который вытек из того, что переход границ неизбежен: мы в любом случае нарушаем эти границы, разрушаем стабильность, тормозим развитие мира, и мы погружаемся в некое состояние хаоса, лиминальный переходный период до тех пор, пока не появятся новые границы, новая стабильность. Для меня остается вопросом то, что мы наблюдаем на макроуровне, с этой ковид-пандемией: это мы уперлись в границу, стоим на пороге или мы ее уже