Гибель вольтижера - Юлия Александровна Лавряшина

Ренаты было прочное алиби…

То, что Ярослава в воскресенье примчалась к отцу, уже подтвердила его сиделка. Да и чутье Артура вывело ее из круга подозреваемых. Хотя ставку он делал не на свою интуицию, а на свидетельство пожилой сиделки, не являвшейся членом семьи Венгровских.

Оставалась только Лика. Если, конечно, убийца вообще принадлежал к этому кругу…

– В этом торговом центре полно камер, и вы можете убедиться, что я была там как раз в полдень. А в понедельник я работала в первую смену, это тоже легко проверить.

– Не беспокойтесь, проверим, – буркнул Логов, вырисовывая в блокноте треугольники вдоль верхнего среза.

– Лика в это время находилась в институте. А в воскресенье у нее была встреча с кем-то из друзей, – завершила Светлана. – Я не помню точно с кем, но она назовет вам имя, и вы сможете удостовериться!

«Особенно если это близкий друг, который готов подтвердить что угодно», – я попыталась перехватить взгляд Артура, но тот был полностью поглощен вырисовыванием орнамента.

Решив не мешать ему, я встала, что Артур, конечно, сразу же заметил, и выскользнула из комнаты. Дожидавшиеся в холле своего часа наследники расселись по монументальным коричневым креслам и молчали. По крайней мере в тот момент, когда я вышла к ним и они разом посмотрели на меня. Но мне показалось, что тишина там царила и до моего появления, – похоже, сговариваться они не собирались.

Лики среди них не было, и у меня зародились недобрые подозрения.

Виновато улыбнувшись всем сразу, я постучала в кабинет нотариуса, откуда донесся невнятный возглас, который можно было счесть за приглашение войти. Что я и сделала… Загряжский все так же сидел за столом, копаясь в бумагах, и по выражению его лица было очевидно, что он понятия не имел, кто я такая.

– Я помощница следователя Логова, – мне нравилось произносить эту фразу. – Артур Александрович попросил меня уточнить один момент: относительно Лики Венгровской условия завещания изменились?

Несколько мгновений он оценивал мою благонадежность, неприятно пожевывая толстыми губами, потом проронил:

– Нет. Не изменились. В первом завещании было прописано ровно то же самое.

– Но Лика не знала этого?

– От меня она не получала этих сведений. – Его лицо затвердело.

Кивнув, я вышагнула из кабинета, не поворачиваясь к Загряжскому спиной, точно он был голодным хищником. Этот мирный старик внушал мне страх: он владел тайнами, недоступными даже близким его клиентов. Только что он выдал мне одну из них, но лишь потому, что Борис Венгровский уже был мертв.

Снова попав под перекрестный огонь взглядов семьи, замешанной отнюдь не на любви, я застыла, вообразив: а ведь их отец вполне мог случайно, или, скорее, намерено, чтобы поглумиться напоследок, сказать кому-то из них, что львиная доля наследства достанется младшенькому… Если это обсуждалось в семье, то и Лика вполне могла все узнать.

– А где Лика? – спросила я самым беспечным тоном. – Может, у нее есть…

Что именно – я не договорила, чтобы это не предложил мне кто-нибудь другой. Сигареты могли найтись у Андрея, а прокладки у Ярославы, поэтому лучше было оставить фразу незаконченной. Оттого, что они продолжали смотреть на меня также молча, стало как-то не по себе, точно я оказалась на заседании масонской ложи. Наконец из-под декоративной пальмы отозвалась Рената и указала пальцем в правый от нее конец коридора:

– В дамской комнате.

– Супер, – брякнула я и метнулась в заданном направлении, чтобы успеть перехватить Лику в туалете.

Там мы, по крайней мере, могли поговорить без свидетелей, если кабинки окажутся пусты.

Мне повезло. Когда я ворвалась в уборную, она промокнула руки бумажным полотенцем и швырнула влажный комок в блестящую металлическую урну.

– Привет! – я так просияла, словно случайно встретила подругу детства. – Дурдом, скажи?

Она пожала острыми плечиками, обтянутыми черным джемпером. На ней были широкие джинсы с широким белым ремнем, все явно дорогое, и выглядела Лика очень даже неплохо. Я рядом с ней смотрелась линялым кроликом… И это было хорошо, ведь девушки любят «некрасивых подружек». Никита, конечно, не согласился бы со мной (ох, надо написать ему!), но я нисколько не переживала по этому поводу.

– Твой босс все это затеял, – заметила Лика неодобрительно.

Я поморщилась:

– Он такой душнила… Будет сейчас докапываться до каждого! Придется нам всем торчать тут до вечера…

– А что копать-то? – удивилась она и поглядела на меня через зеркало. – Каждый скажет, где был в момент убийства, и все дела.

– Ну нет. Ему важно все детали выведать. Может, кому заранее известно было, что ему достанется… Или не достанется. Тогда и мотив может нарисоваться!

Ее более пухлые, чем у матери, губы, презрительно скривились:

– Мне было известно, и что?

– Известно?! А мне показалось, что тебя удивило известие о заводе…

– Да я не про завод! На фига он мне вообще? А про квартиру дед пятьсот тысяч раз говорил, что подарит ее мне. Так что я знала, чего ждать… И на это уж никак не могло повлиять, жив Мишка или нет. Мне, кстати, всегда жалко его было… Не только когда разбился, и раньше тоже. Его же дед просто лишил содержания, и все! Это Ярослава ему деньжат тайком подкидывала… Думала, никто не догадывается, но все знали. И сам дед тоже, от него фиг что скроешь… Но раз он делал вид, будто ничего ему не известно, значит, одобрял, да?

– Похоже на то…

– А сам через свою гордыню в жизни не переступил бы. Мишка же типа блудный сын… И не раскаялся даже. Честно, я вообще не думала, что дед хоть копейку Мишке оставит! А он, оказывается, озолотить его собирался…

Она вдруг порывисто обернулась ко мне, и в глазах ее задрожала мольба:

– Как думаешь, все отцы так любят своих детей? Даже если виду не подают?

Конечно, ей хотелось услышать подтверждение, но я опять вспомнила своего отца, не вспоминавшего про меня месяцами. Плевать ему было, жива я или нет, здорова или больна, как учусь, что читаю, с кем дружу…

Каким-то чудом мгновенно считав все это, Лика отвернулась:

– Можешь не отвечать, сама знаю. Дед моего отца на дух не выносил, а он ведь тоже его сын… Ярославу еще кое-как терпел. Но только Мишка был его гребаным светом в окошке! Вот и получил от него!

Лика выскочила из туалета и хлопнула бы дверью, если бы та не была снабжена доводчиком. Затворилась она мягко и бесшумно, а у меня отчего-то заложило уши. Я попыталась сглотнуть, но ничего не вышло…

* * *

– Ни на трупе билетерши, ни на