Тени Лордэна - Алессандр Рюкко

вы вошли, окно было открыто или закрыто? — вмешался в немой разговор Хромос.

— Оно… оно было открыто, — продолжил свой рассказ Галоэн, стараясь не встречаться глазами с собеседниками.

— Но вы его закрыли?

— Да, я пе-переступил через её тело и закрыл его. Но когда я обернулся, то понял, что не захлопнул за собой дверь и там стоял Юли. Бедный мальчик, от испуга он стал бледным, застыл, словно перестал воспринимать окружающий мир. Я отвёл его в холл, смог кое-как привести в чувства и убедил его бежать к вам за помощью. Мне не хотелось, чтобы он оставался в театре и вновь увидел этот ужас.

— А Юли он?.. — медленно начал Хромос, но Галоэн перебил его.

— Он её любил… Мы её здесь все очень любили, но Юлиас любил её именно как женщину. Он часто таскался за ней хвостом, всегда слушал её репетиции и даже клялся, что женится на ней, когда он подрастёт, а она всё отшучивалась и говорила, что слишком стара для него.

— Ему ведь около четырнадцати?

— Тринадцать. Совсем ещё ребёнок, а уже влюбился в столь древнее создание, которое всё одно должно было бы пережить его… вот вам и очередная трагедия, но без единого актёра и без капли наигранной фальши.

— А сколько лет Элатиэль? По вам эльфам довольно трудно судить.

— Я этого не знаю, — виновато ответил Галоэн, опустив взгляд к полу.

— Но почему?

— Я её пару раз спрашивал из любопытства, однако по какой-то причине в ответ на все подобные вопросы она лукаво улыбалась и на манер ваших, людских, девушек говорила, что ей двадцать пять с хвостиком, но я вам точно могу сказать, что этот хвостик очень большой… хоть она и выглядит совсем юной, но ей точно больше лет чем мне, будто бы она не из нас, скоротечных лесовиков, а из старших.

— Но… с чего вы так решили?

— Понимаете, у неё был особый говор, сейчас такой редко встретишь. Она говорила на манер эльфов из Великого Шанрийского Леса, только он был сожжён дотла демонами более четырёх веков назад, хотя вы-то вряд ли об этом знаете, — Галоэн посмотрел на Хромоса с Хейндиром и по выражению их лиц понял, что был прав. — Я родился гораздо позже и в совсем другом месте, но я слышал много историй о той роковой ночи. Началось всё на закате, когда целая орда демонов появилась из ниоткуда. Каким-то невиданным образом целому Легиону удалось обхитрить всех разбросанных по мирам разведчиков, ускользнув от их глаз и обойдя все людские крепости и форпосты, они просто появились у нашего порога и принялись крушить всё, то только попадалось им на глаза. Они сворачивали вековые деревья, дробили их в щепки и заставили всю округу пылать. Всё живое, до чего они смогли дотянуть свои лапы, они разрезали, пронзали, давили, сминали, разрывали на части и сжирали, не оставляя никому шанса на спасение.

Когда наступило утро, и на выручку прибыли рыцари из орденов, то от древнего леса остались одни только тлеющие угли вперемешку с обглоданными костями. Однако среди этого пепелища оказались и те, кому чудом удалось пережить ту бойню, укрывшись в корнях и звериных норах. Однажды мне довелось встретиться с одним таким эльфом, смертный час которого был уже близок. Я навсегда запомнил его голову, покрытую шрамами от ожогов, без носа и одного уха с дырою в щеке, через которую были видны его зубы и извивающийся язык. По своей глупости я спросил его о той ночи, и он без утайки поведал мне всё, что ему довелось узреть и пережить. И знаете, я мечтаю забыть всё то, что от него услышал, потому как спустя десятилетия в моих ушах всё ещё звучит эхо его хриплого и свистящего голоса… Мне говорили, что вам тоже довелось пережить нечто подобное. Скажите, господин Уонлинг, как вы можете засыпать по ночам?

Галоэн заглянул в глаза Хейндиру, пытаясь увидеть в них ответ на терзавший его вопрос, но, сколько бы он не искал, он видел в них лишь холодную пустоту.

— Простите, я не хотел. Мне не стоило вас об этом спрашивать...

— Забудьте, у нас ещё осталось незаконченное дело, так что давайте вернёмся к нему, — спокойно ответил Хейндир, но капитан понял, что слова эльфа всё же смогли задеть его, заставив на мгновение вспомнить чудовищные события прошлых лет. — Так сколько, по-вашему, ей было лет?

— Должно быть около полутысячи, может чуть меньше или больше. Проклятие старости уже должно было отразиться на её теле, как и было с тем погорельцем, доживавшим свой последний век, но нет, она свежа и бодра, словно едва распустившийся бутон. К тому же на ней не было ни единого шрама, хотя тут я не могу быть уверен, так как полностью обнажённой её ни разу не видел. Но какое это всё имеет отношение к её убийству?

— Чем дольше живешь, тем больше накапливается тайн и врагов, — ответил ему Хейндир. — Обычно вы, лесовики, не наживаете себе серьёзных проблем, но у Элатиэль они, судя по всему, были.

— Нет, что вы! Откуда у неё-то! Здесь к ней все очень хорошо относились, да и гости, они обожали её и высоко отзывались о её актерских и вокальных навыках. Сенаторы и главы гильдий звали её на балы и на обеды, ей дарили цветы, дорогие подарки и… — Галоэн сделал паузу, в его голове вскочила неожиданная мысль. — Вы думаете, её могли убить из-за ревности? Сейчас вспомнилось, как на неё посматривали жёны наших посетителей, когда их мужья осыпали её комплиментами и расцеловывали руки. Неужели это они устроили?!

— Нет. Это были точно не они, — вмешался Хромос. — Прошлой ночью похожим образом был убит ещё один человек, так что это точно не обиженные жёны. К тому же, поверьте мне на слово, им не привыкать к изменам своих супругов.

— Вот как… — услышав про ещё одно убийство, Галоэн ещё сильнее забеспокоился и пожалел, что под рукой не было ещё одной, запасной бутылки.

— А Элатиэль давно выступает в вашем театре? — Хейндир прервал его мысли о заветном пойле.

— Где-то с начала-середины прошлой весны. Нам её посоветовала одна уважаемая дама, и после первого же прослушивания мы приняли её в труппу.

— А не знаете, сколько до этого