Тени Лордэна - Алессандр Рюкко

долгие годы. Своё название «Янтарный Соловей» театр получил за живописную фреску певчих птиц над входными дверьми, среди которых самым красивым и ярким был соловей, выложенный из маленьких кусочков разноцветного янтаря.

Как только конный отряд подъехал к парадной лестнице, двери распахнулись, и из здания выбежал высокий худощавый мужчина, одетый в тёмно-малиновый камзол с пышными жабо на кистях и воротнике. Широкими шагами, походившими на прыжки танцора балета, он подбежал к спешивавшимся всадникам и громко возвестил на всю улицу.

— Хвала богам, вы здесь! Господин Уонлинг, благодарю вас, что лично приехали, — мужчина мягко, но судорожно обеими руками пожал протянутую кисть Хейндира, успевшего соскочить с коня, а затем увидел капитана с мальчиком за спиной. — Ах! Юли, ты вернулся.

Хромос слез с лошади, и вдвоём с артистом они спустили всё пребывавшего в апатии мальчика. В тот момент как его ноги коснулись земли, он внезапно очнулся и, поняв, где же он очутился, вырвался из поддерживавших его рук и побежал в сторону театра. Тяжело дыша, Ю́лиус взбежал по лестнице и, столкнувшись в дверях с выходившими людьми, скрылся с глаз.

— Прошу простите его, он не со зла. Смерть Элатиэль ударила по нему сильнее остальных, — вытянутое и острое лицо мужчины было полно беспокойства, горя и была среди них толика страха. — Не будем стоять здесь. Прошу, пройдёмте поскорее внутрь.

Хромос, Хейндир и ещё трое стражников отправились вслед за актёром, а четвёртый остался привязывать лошадей к коновязи и следить за ними. Поднимаясь по лестнице, капитан заметил, что мужчина был на голову выше всех присутствующих и двигался чрезвычайно плавно и грациозно, что было довольно необычно для человека. За парадными дверьми театра начиналась просторная зала с высокими потолками, с подвешенными к ним витиеватыми люстрами. В воздухе стоял густой запах свечного нагара и множества сладких духов, оставшихся после ухода благородных зрителей. В одном из углов зала стояла компания актёров, тихо шушукавшихся между собой, но они тут же умолкли, как только увидели стражей.

— Нам вон туда, там проход в закулисье, — высокий мужчина указал на скромную дверь, стоящую в отдалении и обычно скрытую занавесями от посторонних глаз.

— Как вас звать? — спросил на ходу Хромос.

— Ой, простите, моя вина, — мужчина остановился и слегка поклонился перед гостями. — Моё имя Галоэн, я руководитель этого прекрасного театра. Я уже был знаком с господином Уонлингом, поэтому и забыл вам представиться.

— Вы руководитель? — слегка удивлённо спросил Хромос, не думая, что такой молодой человек мог занять столь высокую и ответственную должность.

— Да, уже двадцать семь лет, а до этого ещё шестнадцать был актёром, — с этими словами Галоэн поправил длинные рыжевато-каштановые волосы, растрепавшиеся во время быстрой ходьбы, и Хромос увидел заострённые и вытянутые к верху уши. Теперь-то он понял — перед ним стоял лесной эльф.

Лесные эльфы были выше и гораздо стройнее всех прочих собратьев, не говоря уже о низких и коренастых гномах и предрасположенных к полноте людях. У всех лесовиков волосы были различных оттенков коричневого и тёмно-рыжего, а их глаза имели насыщенный зелёный цвет. Вот и у Галоэна глаза напоминали пару живых изумрудов, сверкавших полированными гранями в пламени свечей.

Представители этой младшей ветви великого народа в большинстве своём обладали весёлым и лёгким характером, предпочитая не беспокоиться по пустякам и находить в жизни то, что приносило бы им радость и душевное спокойствие. Они возводили свои поселения в старых, дремучих лесах, не используя ни камней, ни железа. Под воздействием магии друидов деревья сами принимали очертания причудливых жилищ, мостов и лестниц.

Всю свою многовековую, но, увы, отнюдь не бесконечную жизнь они проводили в гармонии с природой и в заботе о лесе, в котором они жили, получая от него всё необходимое. Они избавляли живые деревья от вредителей и убирали старые и мёртвые, чтобы дать место для роста молодым побегам. Они прочищали ручьи и озерца, чтобы вода в них не застаивалась и питала почву. Лесной народ ухаживал за дикими животными, леча больных и заботясь о брошенных детёнышах. Впрочем, они нередко и сами охотились на зверей, ели их мясо и стелили их шкуры на ложа, но они никогда не убивали животных ради кровавого веселья и жестокой забавы. По вечерам они все возвращались в деревню, принося с собой цветы и яства, и начинали праздновать, играя на инструментах и лихо танцуя вокруг ритуального костра.

У лесовиков не было традиции брака, они воспринимали любовь и чувства как нечто временное, непостоянное, что в любой момент могло исчезнуть или изменить своё течение. Но, тем не менее, они были готовы провести долгие десятилетия и даже века, если не всю жизнь вместе с возлюбленными, если так распоряжалась судьба и пламя любви в их сердцах не затухало прежде срока.

Что же до их взаимоотношений с людьми, то они им по большей части нравились, особенно актёры, музыканты и поэты. Не слишком уж часто, но и не то, чтобы очень уж редко, молодые эльфы покидали родные леса и уходили к людям, присоединяясь к бродячим музыкантам или театральным труппам, демонстрируя потрясающие способности к творчеству. Им нравились высокий темп и эмоциональная насыщенность людской жизни со всей её пестротой и задорной суетой, но они никогда не понимали людской вспыльчивости, особенно мстительности, не тяготились заботами о материальных ценностях, а гномья жадность и вовсе казалась им чем-то невообразимо нелепым и смехотворным.

— Если у вас пока больше нет вопросов, то давайте поторопимся к гримёркам.

За скрытой дверью начиналась довольно запутанная система узких коридоров и подсобных помещений, служивших нуждам театра. Здесь располагались хранилища декораций и бутафории, забитые костюмами гардеробы и различные мастерские по их изготовлению. В многочисленных гримёрках актёры перевоплощались в иных людей и созданий, меняя до неузнаваемости не только внешность, но и манеру речи, а заодно данный им отроду характер и выработавшиеся с годами привычки.

Двигаясь по коридорам, Хромос видел погружённых в печаль членов труппы и слышал горький плач молодых девушек, видимо потерявших очень дорогую их сердцам подругу. Но среди грусти он видел и нараставшую злобу. Пройдя мимо компании взведённых мужчин, капитан краем уха услышал то, о чём они говорили. Засучивая рукава и разминая кулаки, они строили планы по поискам и поимке убийцы и решали, какую же расправу им стоило учинить, когда мерзавец попадёт к ним в руки.

Галоэн провёл стражей по коридорам и поднялся вместе с ними