Король на краю света - Артур Филлипс

должен собрать необходимые сведения, немедленно поставить окончательный диагноз. «Срочность невозможно переоценить, Мэтт». Закрыв на мгновение глаза, он вспомнил: «Вся ваша корреспонденция будет прочитана».

За рыбной лавкой и над пекарней были тщательно выучены разговорные коды, шифры, которые ему надлежало помнить, но сейчас доктору хотелось спать. «Если вы принесете с собой книги о природе, или о религии, или о чем-нибудь еще, они будут прочитаны».

Он отправится в поля и напишет о шотландской природе, умело скрывая в тексте свои наблюдения за противоестественными привычками шотландского короля. «Если вы сделаете заметки о растениях, они будут прочитаны».

Мэтью Тэтчер очень устал. Он должен был в соответствии с инструкциями Леверета выполнить какое-то задание, прежде чем заснуть, но ведь было сказано, что теперь ни одно имя не определено раз и навсегда, не дается на всю жизнь. Яков VI хотел сменить свое имя на Яков I. «Я просто пошутил, Мэтт». За кем-то нужно было наблюдать и с кем-то общаться, и этот кто-то объявит о себе, если скажет «мистер Тэтчер» — значит, он или она друг Леверета, если скажут «доктор Тэтчер», если скажут «доктор Эззедин», но этого друга нужно встретить как можно скорее…

«Если будете бродить в одиночестве, за вами будут наблюдать. Если вы поговорите с королем, за вами будут наблюдать. Вы не будете знать, наблюдает ли за вами кто-то. Вы не будете знать, следует ли кто-то по вашим стопам».

Тэтчер спросил:

— Тогда как мы придем к столь желанной ясности? Неужели сам король не осведомлен о происходящем? Вдруг он не ответит на мои вопросы, зная, что другие слушают, — или изречет ложь, адресованную им, в то время как я поверю, что это правда, адресованная мне?

Неужели Тэтчер заговорил вслух? Он открыл глаза, его глаза открылись. Он попытался сесть на деревянной кровати, но почувствовал, что не может этого сделать. Он вспотел, несмотря на холодный сквозняк из закрытого окна. Неужели он кричал? Неужели раскрыл себя в первые же дни? «Мэтт, я хочу, чтобы вы подумали об успехе. О том, что вы могли бы у меня попросить. О том, что королева могла бы даровать вам в своем великодушии и благодарности. О том, что наши люди в Константинополе могли бы узнать от вашего имени. Дайте волю своему естественному любопытству».

Внезапно он смог двигаться быстро, как молодой человек, как человек, который будет бороться за свое собственное дело и судьбу: он взлетел к потолку, не двигая стол и оставаясь незамеченным. Он обнаружил, что на него смотрят чьи-то глаза, и быстро скрыл от них любые признаки своих подлинных намерений. Он нашел уши под половицами и наполнил их ложью. Мистер Леверет и его карлик появились и снова сказали ему, что нет такого момента, когда бы за ним не наблюдали.

— Но напомните мне, пожалуйста, мистер Леверет: идея, что за нами всегда наблюдают, — это то, во что верят католики или английские протестанты? — спросил Тэтчер.

— Это то, во что верит шпион, который доживет до завтрашнего дня, — сказал Леверет.

Пока Тэтчер парил над столом и стульями, он использовал линзу и нашел участок потолка, который пересек, как бассейн в Новом дворце, а потом Эззедин с глубоким вдохом проплыл сквозь потолок и вынырнул мокрым, разгоряченным в этих самых купальнях. В один миг выскочил из бассейна, вытерся, поклонился султану и Аллаху и полетел к себе домой, к жене и сыну. Кто-то из них был старше, чем когда он уехал в Англию, кто-то моложе. Этого следовало ожидать, учитывая, сколько лет доктор провел на далеком острове, но он удивился, обнаружив, что оба слепы: их глаза казались молочными, словно под быстрыми ресницами застыли облака. Стук сердца, раскаты грома, залпы христианских пушек за городскими стенами — все это заставило его растеряться, но он пришел в себя и повел испуганную семью в безопасное место, на несколько миль опережая Дэвида Леверета и королеву Англии.

2

Выпив достаточно, чтобы их очевидная дружба выглядела убедительно для любого стороннего наблюдателя, пьяный карлик Гидеон провел пьяного доктора через шумную таверну, через двор и за конюшню, где Леверет ждал его, в тени и в тишине.

— Мэтт, какое облегчение вас видеть. Я беспокоюсь, вы же знаете. Расскажите новости. Каков прогресс за эти недели?

— Я выразил готовность служить. Мне дали комнату. Комнаты. Я собираю травы в полях. Я жду, когда меня представят королю. Я спрашиваю каждый день.

Гидеон рассердился.

— Ты играешь в какую-то игру, турок? Столько недель?!

— Мне жаль, если это плохой отчет. Я чувствую, что пробыл там всего несколько дней. Меня еще не представили. Я даже не видел короля.

Беллок взглядом успокоил Гидеона, и они оба замолчали, пока доктор Тэтчер объяснял трудности, безразличие к его присутствию, дни ожидания. Беллок не был зол и не был готов изображать гнев, чтобы контролировать своего шпиона, но чувствовал что-то близкое к панике.

— Мэтт… Дела в Лондоне идут тревожно, вы понимаете? Мне нужно, чтобы вы были немного менее кротким ради нашего дела. Мне нужно, чтобы вы приблизились к своему пациенту с деликатной настойчивостью. Если бы у него была катреновая лихорадка{61}, вы бы не стали ждать приглашения, не так ли, доктор?

Через два дня после встречи с Леверетом и мрачно-угрюмым, разочарованным карликом Тэтчер обнаружил, что ошибался: на самом деле он видел Якова VI, сам того не зная; король Шотландии все-таки не носил корону.

В один из дней, пока доктор Тэтчер ждал, что его заметят, он бродил по садам и лесам замка и чуть не столкнулся с двумя мужчинами, которые лихорадочно слились воедино за деревьями. Тэтчер застыл как вкопанный: его никто не увидел. Белокурый мужчина не мог видеть вообще ничего, он преклонил колени в сосновых иголках, его лицо было прижато к паху стоящего мужчины, пальцы которого крепко вцепились в светлую шевелюру. Стоящий мужчина, чьи черные локоны ниспадали на малиновую куртку, повернул голову в сторону застывшего Тэтчера, зажмурившись. Доктор тихо отступил и вышел из леса.

Через два дня после встречи с Леверетом и Гидеоном, во дворце, снова прося разрешения войти в Зал аудиенций, задаваясь вопросом, как же проявить «деликатную настойчивость», доктор Тэтчер увидел черные кудри, малиновую куртку, глаза, теперь открытые, но окруженные тенями и сонные. Мужчина, прошедший мимо, на этот раз был в короне. Выходит, это и есть Яков, король Шотландии.

Монарх не обратил внимания на низкий поклон Тэтчера, если и заметил его. Он прошел мимо, тихо