Остров Бешеного - Виктор Доценко

Обо всем этом Майкл, конечно же, давно знал от Савелия, но он терпеливо слушал, поглаживая ее головку, прекрасно понимая, что в душе Розочки накопилось столько, что ей просто необходимо выговориться, облегчить свою душу, выплеснув кому-нибудь все сокровенное. Чем больше Майкл слушал Розочку, тем больше в нем росло убеждение, что ей нужна не только помощь, не только присутствие любимого. Розочке как воздух необходимо понять Савелия, понять суть его характера. Как говорится, ей нужно было самой побывать в его шкуре. И неожиданно генерал услышал от нее то, о чем размышлял и он:

— Дядя Майкл, я очень много передумала о Савушке, передумала столько, что, казалось, голова лопнет от напряжения. Когда вы напомнили мне об Учителе Савушки, мне стало так стыдно перед ним за свое поведение, что готова провалиться сквозь землю. — В ее глазах огонь сменил былое безразличие.

— Почему только при воспоминании об Учителе?

— А потому, что я с ним лично знакома.

— Как это? — удивился Майкл, не сомневаясь в том, что Розочка никак не могла видеть Учителя Савелия.

— Когда Савушке бывает плохо, Учитель приходит ко мне во сне и успокаивает меня, — спокойно пояснила Розочка, но, перехватив его настороженный взгляд, добавила: — Только не думайте, что мне вновь понадобился психиатр, его Учитель действительно являлся мне во сне. Однажды, когда я рассказала об этом Савушке и описала его, Савушка мне поверил. Так что я не больна и не выдумываю!

Перед Майклом была не маленькая беззащитная девушка, перед ним сидела настоящая тигрица, готовая не только выпустить свои мощные когти, но и нести полную ответственность за все, что она совершит.

— Хорошо, хорошо, верю! — замахал руками генерал. — Только не нужно проваливаться сквозь землю, — улыбнулся Майкл. — Достаточно просто понять своего любимого.

— Вот! — с восторгом воскликнула Розочка, вскинув кверху указательный пальчик. — Именно это я сейчас и хочу больше всего на свете! Легко сказать — понять, но как этого достичь? И мне стало ясно, что я неизбежно должна очутиться в его шкуре, чтобы испытать то, что испытал мой Савушка, но конкретного способа я не знаю.

— Ты, девочка моя, даже не представляешь, какую радость мне сейчас доставила своими словами, — искренне проговорил Майкл. — Я все думал и гадал, но никак не мог придумать, как подступиться к тебе со своим предложением, а ты сама мне помогла. Так вот, Розочка, я знаю, как тебе испытать все то, что испытал Савелий! Конечно же, имею в виду не страшные события его жизненного пути, а воспитание его духа и тела.

— Что-то я пока не понимаю… — растерялась Розочка.

— Несмотря на то что я живу в Америке и не ношу фамилии своих предков, в душе я всегда оставался русским человеком и, конечно же, всем сердцем болею за Россию. И мне кажется, Розочка, ты можешь принести большую пользу своей стране, если займешь место рядом со своим любимым. Не просто для того, чтобы он ощущал надежную руку близкого человека, а для того, чтобы в любой момент ты смогла прийти ему на помощь, если он будет нуждаться в ней, а может, чем черт не шутит, и спасти ему жизнь. — Глаза Майкла загорелись, он весь светился, так ему нравился пришедший ему в голову план: не только спасти девушку от стресса и меланхолии, но и постараться сделать из нее главную помощницу Савелия. Именно в этом направлении он и должен действовать.

— Но я же совсем ничего не умею, — растерянно пролепетала Розочка.

— Ничего не умеешь пока, — возразил генерал. — Ты думаешь, твой Савелий с рождения все умел? Нет, он долго и упорно учился, совершенствовал себя, совершенствовал свое тело и свой дух! Тебе тоже нужно учиться, много учиться, причем лично я бы посоветовал тебе постараться закончить университет по так называемой ускоренной программе, как это делают иногда наши специалисты из ФБР: сейчас ты закончила второй курс, а через год можешь получить диплом.

— Разве это возможно?

— Человек всего может добиться, было бы желание. Дорогу осилит идущий! — именно так гласит народная мудрость. А когда тебе трудно будет, думай о своем любимом Савелии…

— Ну, ему-то повезло: на его жизненном пути встретился Учитель, — с грустью вздохнула она.

— Такой Учитель будет и у тебя! — заверил он.

— Где я его возьму?

— Я познакомлю тебя с таким Учителем. Это удивительный человек из Японии, которого я спас от смерти. Я не буду рассказывать тебе о его уникальной жизни, если захочет, он сам тебе все расскажет. Только прошу тебя, сама никогда не проси его об этом, все равно ничего не выйдет. Он расскажет, если поверит в тебя и если ты станешь ему как дочь.

— Он одинок, — как бы про себя проговорила Розочка.

— Да, вся его семья, братья, сестры и родители, как и у тебя, погибли. В Японии у него была собственная школа боевых искусств, и он готовил телохранителей для высших чиновников страны. Я помог ему с работой в Америке, сейчас он занимается подготовкой наших специальных агентов для работы за границей. Его кодовое имя Грейт, а как его зовут на самом деле, мало кто знает. Американские документы у него тоже на фамилию Грейт. Так, на всякий случай.

— Так он шпионов учит, что ли?

— Нет, боевиков самого широкого профиля, работающих в одиночку. Про таких людей обычно говорят, что один такой специалист равен целой боевой роте противника.

— Ничего себе! А сколько ему лет?

— Сэнсэю или мистеру Грейту?

— Да, Учителю.

— У сэнсэя нет возраста. А мистеру Грейту по его документам лет пятьдесят.

— Кажется, я поняла, — не очень уверенно произнесла Розочка. — Он что, будет заниматься со мной индивидуально?

— Сначала нужно добиться, чтобы он согласился взять тебя в ученики.

— И все-таки?

— Если он согласится, то вполне возможно, что ты будешь заниматься в группе с будущими спецагентами, так что мне еще предстоит с тобой бумажная волокита…

— Почему?

— Для того чтобы тебя допустили в эту закрытую, школу подготовки спецагентов ФБР, тебя, моя деточка, в первую очередь нужно сделать американкой.

— Я что, должна отказаться от российского гражданства? — недовольно нахмурилась Розочка.

— Я тебе этого не говорил… — возразил генерал. — Потом нужно будет добиться для тебя допуска второй степени…

— А что это означает?

— Допуск второй степени приравнивается к допуску рядового сотрудника ФБР.

— Допуск — это то, что определяет, какие тайны мне можно доверять?

— Государственные тайны, — поправил он.

— Понятное дело, — согласилась она. — А когда вы меня познакомите с Учителем?

— Как только ты выйдешь из больницы.

— Значит, завтра!

— Ты уверена, что врачи тебя выпишут завтра?

— Врачи выпишут меня сегодня, а с Учителем я встречусь завтра! — твердо сказала Розочка.

В ее решительном голосе было столько уверенности, что Майклу неожиданно пришло в голову, что этим Розочка очень похожа на Савелия.

— Хорошо, завтра, — без колебаний согласился Майкл.

Все произошло именно так, как и сказала Розочка: в тот же день врачи ее действительно выписали из больницы, и, когда Майкл приехал за ней, чтобы отвезти к Учителю, он увидел перед собой совершенно другого человека. Куда девалась та маленькая, беззащитная девушка, которая только вчера плакала на его плече? Перед ним стояла уверенная, волевая женщина. На мгновение Майклу показалось, что Розочка стала старше и даже выше ростом, он даже машинально взглянул на ее ноги: не высокие ли каблуки тому причиной? Нет, подозрения были напрасны — на ней были обычные туфли.

— Ты готова, Розочка?

— Я готова! Но у меня есть одна просьба, которую вы обязательно должны выполнить!

— Если обязан, значит, выполню! — весело ответил Майкл. — Говори о своей просьбе-приказании!

— Дайте мне слово, дядя Майкл, что вы ни Савелию, ни Богомолову не проговоритесь о том, о чем мы с вами договорились? — Ее глаза серьезно смотрели на него.

— Ох и гордая ты девушка, Розочка!

— Какая есть! Так вы даете мне такое слово?

— Ладно,, что с тобой поделаешь, даю! — согласился он, понимая, что она не отстанет. — Неужели ты не позвонишь Савелию и не скажешь ему, что все поняла и по-прежнему любишь его?

— Я уверена, что он и сам это знает…

— А если он мучается? Переживает?

— Я тоже переживаю и мучаюсь, а он не звонит.

— Но ты-то не звонишь только по своей глупости, а ко всему прочему, ты же бросила его, а не он тебя!

— Если он мучается и переживает, то тоже по собственной глупости: мог бы позвонить и все прояснить, это во-первых, и я его не бросала, а просто ушла, это во-вторых! — Розочка упрямо вскинула кверху носик.

— По-русски говорят, что «ласковое дитяти двух маток сосати, а…, а гордое — ни одной!» Это я хорошо запомнил: так часто говорила моя бабушка, царство ей небесное!

— У меня нет ни одной матери, потому лучше я буду гордой! — Розочка тряхнула рыжей косой и спросила: — Нужно ли мне взять с собой спортивный костюм?