Остров Бешеного - Виктор Доценко

— Остается только ждать.

— Ждать и готовиться.

— Скажи, а тебе не приходило в голову… Это я так, в порядке бреда… Попристальнее присмотреться к Полли?

— Ну почему бреда? Мне кажется, нужно проверять любые версии, даже самые бредовые… Именно потому я с нее и начал, — ответил Майкл. — Мои ребята высветили всю ее жизнь, привычки, характер, даже с ее зубным врачом побеседовали, с каждым из родственников пообщались… Побеседовали даже с ее первым мужем…

— Пусто-пусто?

— Отрицательный результат — тоже результат, — заметил Майкл.

— Все вы генералы похожи, — вяло сыронизировал Савелий. — Богомолов тоже так говорит.

— Станешь генералом, и сам будешь так говорить, — парировал Майкл, — а мудрость, она приходит с опытом. Во всяком случае, то, что Полли исключена из числа подозреваемых, придает ситуации некоторый оптимизм.

— В каком смысле? — скептически буркнул Савелий.

— Во-первых, малыш находится под присмотром близкого человека, потому что взяли его скорее всего вместе с няней.

— А что во-вторых? — Савелий не скрывал иронии.

— Во-вторых, — никак не реагируя на его тон, продолжил Майкл, — дает нам основание думать, что похитители достаточно сердобольные люди, если решили не травмировать ребенка и оставили с ним няню.

— Ее могли прихватить лишь для того, чтобы не оставлять ненужного свидетеля, — возразил Савелий.

— А зачем лишние хлопоты, когда можно было: тюк по голове, и нет никакого свидетеля? Ведь гораздо проще ребенка держать в заложниках, чем взрослого человека, хотя и женщину, не так ли? Взрослый человек, притупив бдительность охранников, может и какой-нибудь знак подать на волю, и о помощи попросить…

— Может, ты и прав… — вздохнул Савелий, но тут же «подбросил перчика в дежурное блюдо»: — Если, конечно, в ближайшие дни вы не прочитаете в сводках полиции, что нашли Полли с «тюк по голове» где-нибудь на окраине города.

— Надеюсь, что мои прогнозы окажутся ближе к истине, — не сдался Майкл.

— Дай-то бог… — сказал Савелий и спросил о том, что его мучило едва ли не с первой минуты, когда услышал сообщение о похищении Савушки: — Как Розочка? Наверное, места себе не находит?

— Ты будешь очень удивлен, но твоя жена держится на редкость молодцом: никаких истерик. Конечно, не знаю, что творится у нее в душе, но виду она не подает. Не претендую на оригинальность, однако думаю, что твоего возвращения Розочка ожидает с большим нетерпением.

— А мне совсем нечем ее успокоить, — едва не со стоном произнес Савелий,

— не знаю даже, с чего начать!

— Успокойся, приятель! Я уверен, что ты еще не знаешь, как изменилась твоя Розочка за то время, что вы не виделись.

В интонации Майкла Джеймса было нечто, что насторожило Савелия.

— О чем ты, приятель?

— Мне думается, что ты сам должен разобраться в этом, — многозначительно ответил тот.

Все попытки разговорить генерала ни к чему не привели, к тому же они уже подъехали к дому Розочки.

— Зайдешь? — спросил Савелий.

— Нет, приятель, я же еще должен миллион найти, — ответил Майкл. — Ты не волнуйся, мои спецы у вас круглосуточно дежурить будут, до тех пор пока мальчика твоего не вернем. К назначенному часу я приеду…

Не успел Савелий войти в ворота, как ему навстречу выбежала Розочка. Ее глаза не были заплаканными, но Савелий сразу почувствовал, с каким трудом она сдерживается. Темные круги под глазами говорили о бессонной ночи. Тем не менее ее первые слова были обращены к нему:

— Здравствуй, Савушка! Как ты, милый?

— Здравствуй. Да вроде все в порядке. Ты-то как? Я все знаю…

— Сейчас, когда ты рядом, — значительно лучше. — Розочка попыталась даже улыбнуться и добавила: — Держусь. — Она обняла его и прижалась всем телом.

— Ты у меня гораздо сильнее, чем я думал, — не зная, что и сказать, Савелий пытался поддержать ее. Они вошли в дом.

— Савушка, очень прошу тебя, не вини себя в том, что какая-то сволочь похитила нашего сына, нет-нет, не прерывай, дай мне выговориться… С тех пор как мы с тобой расстались… — Роза виновато вздохнула, — ну, тогда, когда я взбрыкнула…

— Имела право…

Савелий слушал Розочку и удивлялся: не на это ли намекал ему Майкл? Перед ним была его любимая женщина, вроде бы та же самая, но одновременно совсем другая: повзрослевшая, уверенная в себе и очень рассудительная. Какой красивый образ — сравнение придумала ее головка: океанский лайнер и утлая лодчонка.

— …Столько лет любить человека, — продолжала Розочка, — мечтать о нем, переживать за него и вдруг, когда этот любимый человек, переступив через внутреннее сопротивление и поверив этой девчонке, до конца открывается перед ней, она вместо благодарности и понимания отталкивает его и уходит с гордо поднятой головой…

В ее голосе было столько самоуничижения, что Савелий захотел вмешаться, но Розочка вновь остановила его, снова прикоснувшись пальцем к его губам.

— …Я оттолкнула ЛЮБИМОГО человека! Человека, который столько сделал для меня, столько раз рисковал жизнью, человека, благодаря которому я сейчас такая, какая есть! В одном из самых престижнейших вузов мира учусь, не голодаю, не свожу еле-еле концы с концами, как многие мне подобные в России, живу, как говорится, в свое удовольствие. Да я просто уверена: спроси хоть тысячу человек на российских улицах о том, как я поступила с тобой, все как один скажут: «С жиру девочка бесится!»

— Милая, все уже прошло… — вновь попытался прервать ее Савелий, и вновь она непреклонно возразила:

— Погоди, милый! С тех пор я очень многое переосмыслила. Не скрою, мне здорово помог Майкл, который не только раскрыл мне глаза на то, какая же я была дура, но и помог разобраться в самой себе, помочь отыскать путь к самой себе, а это, в свою очередь, помогло еще лучше узнать и понять тебя, Савушка. А поэтому, милый, сейчас, когда на нас свалилась эта страшная беда, прошу тебя, прости меня за то, что тебе пришлось испытать и вытерпеть от меня. — Она опустилась перед ним на колени и прижалась губами к его руке.

— Поднимись, милая! — Савелий был настолько растроган этим неожиданным проявлением чувств Розочки, что его голос дрогнул. — Тебе не следует считать себя в чем-то виноватой передо мной. Взаимопонимание двух людей приходит не сразу, а с опытом общения… Поверь, любимая, ошибки были, есть и будут. Главное не в том, чтобы не допускать ошибок, что практически невозможно, а уметь признавать их и уметь исправить…

— Не только! — возразила Розочка. — Нужно уметь и прощать их, ведь так? — Она вопросительно взглянула ему в глаза.

— Хорошо, родная, раз ты настаиваешь, то я прощаю тебя за все, что ты совершила в прошлом и настоящем, и все, что ты совершишь в будущем!

— Да ну тебя, я же серьезно! — насупилась она.

— Так и я серьезно. — Савелий погасил улыбку, и его ответ прозвучал вполне убедительно.

— А я тебе, Савушка, клянусь, что постараюсь больше никогда не огорчать тебя, всегда понимать тебя, и, что бы с тобой ни случилось, быть тебе опорой и любить тебя до тех пор, пока не закроются мои глаза!

— Очень надеюсь, что ты меня переживешь!

— Все равно, — она упрямо встряхнула своими рыжими волосами, — никто не сможет мне тебя заменить! И если случится, что ты меня покинешь раньше, я все равно буду тебя любить и больше никогда не выйду замуж!

— И неправильно…

— Никогда! — твердо повторила Розочка.

— Никогда не говори «никогда»!

— Никогда! — Она угрожающе насупилась.

— Хорошо-хорошо, сдаюсь! — Он поднял руки кверху.

— Так-то оно лучше будет… — вздохнула Розочка. — А теперь пора поговорить о Савушке: у тебя есть какие-нибудь предположения, кто из твоих врагов мог это сделать? Я же знаю: врагов у тебя, как блох на бродячей собаке!

— Ну и сравненьице, — ухмыльнулся Савелий, — хотя и довольно образно отражающее суть…

— Я задала вопрос…

— Предлагаю действовать поэтапно: дождемся звонка похитителей, тем более,

— Савелий взглянул на часы, — что ждать осталось совсем немного, а потом, если это не принесет результата, и будем предпринимать активные меры.

— Обещай, что ты ничего не станешь скрывать от меня!

— При одном условии…

— Каком?

— Ты не будешь делать никаких необдуманных поступков, не посоветовавшись со мной.

— Как скажешь: ты в доме главный, — сказала она, а сама, как в известном фильме, незаметно скрестила пальцы.

— Вот и хорошо. А теперь, милая, мне нужно ненадолго уединиться.

— Хочешь с Учителем пообщаться? -.спросила Розочка, и он, с удивлением взглянув на нее, ответил:

— Возможно…

Когда Розочка вышла из комнаты, Савелий через раздвижную дверь прошел к бассейну, сбросил с себя одежду и сел на лежак, скрестив ноги и положив руки на колени ладонями вверх. Прикрыв глаза, он «напитался» энергией Великого Космоса и, не желая пока обращаться за помощью к Учителю, попытался настроиться на волну Христо Гранича, чтобы с его помощью попытаться выяснить, угрожает ли сыну опасность. Однако Христо Гранич не отозвался. То ли был занят чем-то уж совсем серьезным, то ли находился в экранированном пространстве. Оставалось попытаться войти в ауру сына.