Гроб для мертвого колдуна - Алексей Клименко

Ну вот, может же, когда захочет. А то дык — мык и чуть что, сразу за старосту прятаться.

Самагер прокашлялся, — Дзинко, у нас есть для тебя несколько предложений,

— а вот это 'Дзинко' дорогого стоит. Неужели лед тронулся и меня перестали считать опасным чужаком? Я отхлебнул из бутылки и поднял руку, прерывая старосту. Немного невежливо, но надеюсь меня простят.

— Я думаю, мои предложения вам покажутся более интересными. Понимаю, что вы долго думали, высчитывали, чем меня можно заинтересовать… но все гораздо проще. Меня не нужно уговаривать, потому что я не случайно пришел именно в Злую птицу. Не в более удачно для меня расположенный Силур, а именно к вам.

Хиван, не надо улыбаться, я сказал, не в 'более близкий', а 'в более удачно расположенный', что согласись, не совсем одно и то же. Так что ловить меня на слове не нужно, дойдем мы и до точных координат.

Пришел я к вам по нескольким причинам… в первую очередь из‑за репутации, которая сложилась у поселка на Острове, в чем немалая заслуга вашего старосты и той атмосферы которую вы поддерживаете у себя… но это еще не все. Я долго присматривался и решил сделать предложение именно Вам. Потому что я решил подарить Вам мечту.

Хикки, тебе я предлагаю любимую работу. Именно то, чего ты и твои люди были здесь лишены. Я дам товар, который нужно доставить и реализовать. Достаточно горячий товар, но не такой дурно пахнущий как оружие или наркотики. И я не сомневаюсь, что мы обязательно договоримся, потому что я услышал, что значит твое слово. Можешь поверить, мое не менее твердое.

Хиван, тебе я предлагаю море. Не жалкое бултыхание у края прибоя, а настоящие корабли и реальное дело. И по обслуживанию наших с Хикки дел, и кое‑что еще…

Есть у меня предложение и для Старосты… Я думаю словосочетание 'Пограничный барон' для человека не один десяток лет прослужившего на Западной границе, не является пустым сотрясением воздуха? Я так и думал. Догадываешься куда я клоню? Думаю, должность Коменданта будет для тебя достаточно интересна, — я улыбнулся, увидев, как загорелись глаза Самагера.

— На присутствие уважаемого Андера, я не рассчитывал, но думаю, в свете сказанного, мы найдем чем друг друга заинтересовать!

Что касается Ирины и отсутствующего капитана Вайо… этот вопрос мы обсудим с ними отдельно, но сомневаюсь, что мы не сможем договориться. Это если вкратце, но думаю вы уже поняли, о чем идет речь. И я жду от вас однозначного ответа, потому что частности мы всегда можем обсудить за рюмкой, а не устраивать для этого пафосные сборища, от которых меня, если честно, воротит. Я сказал. Вы услышали.

* * *

Конечно они согласились. Иначе и быть не могло, уж слишком сладкий кусок им был предложен. Но за те полтора часа которые понадобились совету для принятия окончательного решения, нервы я себе потрепал изрядно. Понимал, что положение у них безвыходное и как — только слухи о возможности официально получить статус Пограничья, дойдут до жителей, то администрации за затягивание с ответом могут и по шапке надавать, но все равно колбасило… ну а мало ли, вдруг не согласятся?

Наконец, прения закончились и меня снова вызвали… ха! на этот раз, очень вежливо пригласили и чурбак поставили побольше, пошире и поровнее и не где‑нибудь, а во главе стола.

Естественно их интересовало в первую очередь баронство, остальное на его фоне… даже сверхприбыльный бизнес с топливными ячейками, выглядело блекло.

Институт пограничных баронов образовался вскоре после окончания войны за Минданао (так ее официально именуют в школьных учебниках ВИ, хотя на слуху больше Малайский конфликт). За западной границей империи образовалась обширная полоса земель, не имеющих определенной государственной принадлежности, так называемые неподмандатные территории. Покрытые густыми лесами, населенные враждебно настроенным людом, основным занятием которого был разбой. Крупные населенные пункты на этих территориях подвергались регулярным грабежам, хирели и постепенно прекращали свое существование.

К 2250–м годам, ближайшим более — менее крупным городом на запад от Благовещенска, оставалась Чита, но мало кто тогда сомневался, что в ближайшее время падет и она.

Благополучные и богатые земли империи, магнитом притягивали к себе постоянно образовывающееся и распадающиеся банды — племена кочевников. Непрекращающиеся нападения, вынуждали держать по Зее и Уде целую цепь военных баз — фортов, но даже это не всегда помогало. Вырезались поселки и даже небольшие городки, расположенные иногда за сотни километров от границы. Рейды имперских вооруженных сил эффекта почти не давали, уничтожение конкурентов только радовало их соседей.

На фоне вялотекущей, но непрекращающейся Ханьской войны, ВИ держала в регионе до пятидесяти тысяч солдат на гарнизонной службе и до тридцати тысяч на полевой. Да еще тысяч десять — двенадцать казаков. Казалось выхода нет и напряжение будет только нарастать, но в феврале 2277 года в канцелярию Амурского префекта пришло письмо, которое поначалу посчитали курьезом. Некий Иван Сорокин, ронин на государственной службе, предлагал за свой кошт собрать отряд охочих людишек (текст из оригинала письма) и обеспечить безопасность стокилометрового участка границы в верховьях Зеи. Взамен он просил отпустить его со службы, куда он был призван, как Одаренный и, после выполнения взятых на себя обязательств, признать прилегающую к данному участку границы территорию, его личным, но находящимся в вассальной зависимости от Возрожденной, владением,

В последствии префект всячески отрицал аутентичность своей подписи на документе, но факт остается фактом, 23.02.2277 года Сорокин получил ответ из канцелярии с печатью и косой надписью, 'САНКЦИОНИРУЮ'. О наличии у префекта прав на такого рода разрешения тогда никто не задумывался. Письмо есть, подпись и печать есть, начальство Сорокина взяло под козырек и отпустило его со службы восвояси. А дальше начались чудеса.

Примерно через полгода на выбранном отставным ронином участке границы воцарилась кладбищенская тишина. Сорокин сдержал слово и встал на обещанных ему землях насмерть. Капканы, ловушки, засады, рейды, отряд из сорока человек, который так и называли, 'Сорок сорОк', оставил без работы девять тысяч человек, прикрывающих границу с обратной стороны. Бандиты лезли где угодно, справа — слева, но только не там, где охрану осуществляли сороки.

Прошел обещанный в письме год и Иван решил получить обещанное. Очевидно его просветили о сомнительности прав префекта и поэтому он направил копию письма в канцелярию императора.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});