Гроб для мертвого колдуна - Алексей Клименко

В первую очередь успокоили самых горячих, которые рвались в бой немедленно. Я просто перечислил наличные силы пиратов и народ немного приуныл.

— А вы рассчитывали бандитов шапками закидать? Боюсь, что шапок не хватит, их все еще больше чем вас.

— Но мы думали, что как в Птице, бах и вся техника горит!

Мда… тяжелый случай. — Боевая техника от ЭМИ не сгорит, а, чтобы прогреть микроволновкой корабль… за то время, что мне на это потребуется, вас на запчасти разберут. — с молодого рыбака можно было лепить 'Разочарование'.

Самагер прокашлялся, привлекая внимание. — Будем действовать по старому плану. Господин де Зорро…

Я его перебил, — Дзинко, просто Дзинко, пока ты выговоришь этого господина до конца, обстановка три раза поменяется.

Святослав кивнул. — Хорошо, так вот, господин Дзинко… — я скрипнул только что отросшими зубами, но промолчал — хочет поиздеваться, пусть, разбираться сейчас не будем, — господин Дзинко вступает в бой и начинает отступление в сторону болота, оттягивая за собой основные силы противника, а в это время… — дальнейшее было уже неинтересно. Атаку назначили на тринадцать тридцать, чтобы тропическое солнце успело достаточно разморить полупьяных разбойников, и у меня, впервые за сутки с небольшим, появилось время для отдыха.

* * *

На следующее утро я окончательно убедился, что птицы, есть абсолютное зло.

Мелкий комок перьев где‑то у меня над головой, громко и немелодично жаловался на свою неудавшуюся жизнь, безжалостно отобрав надежду нормально выспаться. Когда он дошел до самой высокой и противной ноты, не иначе поминая собственную тещу, стало понятно, что просто перетерпеть утреннее обострение птичьей ипохондрии не удастся и вставать, таки придется.

Мысленно пожелав пернатой твари мучительной смерти, я приоткрыл сначала левый глаз… убедившись, что мир вокруг меня стабилен и избирать меня центром своего вращения не собирается, открыл правый. Хм. Не все оказывается, так плохо. Повернул голову из стороны в сторону, хрустнув шеей. Да! Даже чудовищная пьянка в исполнении местного русско — японского истеблишмента, оказалась нипочем моему могучему организму. Какие‑то следы, конечно есть, но никакой раскалывающейся головы или дурманящей тошноты, что не может не радовать. Так жить можно. Главное не спиться.

Потревоженное моими экспериментами, на груди заворочалось что‑то некрупное. Я приподнял голову, но кроме вороньего гнезда из спутанных черно — белых прядей, видно ничего не было. Не понял. Гнездо приподнялось, явив два заспанных небесно — голубых глаза, ниже которых начиналась подозрительно знакомая полумаска,

— Дгбгое. Тьфу ты, — маска съехала вниз. — Доброе утро. Я еще поваляюсь, ладно? — Очевидно ответ не предусматривался и гнездо снова вернулось на облюбованное место.

Мда… по — моему я немного поторопился, решив, что пьянка не имела последствий… и куда делась Ирина? Вроде ж вместе ложились… еще место на берегу, подальше от лагеря и валяющихся пьяных парочек искали… или я что‑то путаю?

— Дзи! Я для тебя капитана нашла! — А вот и пропажа. Я лихорадочно начал соображать, как можно правдоподобно объяснить неожиданное украшение на моем животе и при этом не схлопотать знаменитый прямой в печень.

В поле зрения появилась сама Кономия. Сама, в том смысле, что никакого сурового морского волка при ней не наблюдалось. В наличии имелась только сама Ирина и ее браслет. И все. Мокрые волосы, покрытая капельками воды кожа… значит только из моря…

— И где этот капитан? — подходящей отмазки пока не нашлось, и я ляпнул первое, что пришло в голову.

— Кпитан эт я, — пробормотало черно — белое гнездо. А меня снова посетил лучший друг попаданца, его величество когнитивный диссонанс, сиречь разрыв шаблона.

— Да? Как интересно! — на большее меня не хватило, но Кономия приняла эту фразу, за сомнение в компетентности найденного ею специалиста,

— Вайо хороший капитан! Лучший в поселке! Да, что там в поселке, на всей крысиной линии второго такого нет! Ей староста вчера хотел сейнер отдать, но я сказала, что Лунатик не хуже! — Разволновавшаяся Ирина уже почти нависала надо мной и от открывшегося вида… а какую реакцию можно было ожидать при виде обнаженного женского тела от моего организма? Гнездо заинтересованно хмыкнуло, с моей шеи вниз скользнула смуглая рука… Оп — па, технично.

— Все с вами ясно, — Кономия возмущенно махнула рукой и пропала из виду, — Дзи, как закончите, бросишь ее в воду, а то она до вечера может так валяться, а на корабле работы невпроворот. — голос удалялся в сторону лагеря. Хм и как это понимать?

Вайо поднялась, усаживаясь поудобнее. А ничего так… Миленькое личико с немного вздернутым носиком, небольшая аккуратная грудка… Мои руки принудительно разместили там, где они по мнению компетентного морского специалиста должны были находится,

— Корвет лучше сейнера! — сообщили мне доверительно. Вайо приподнялась и опустилась, на секунду замерла и сделала новый вывод, — Намного лучше! Ах… четыре ходовых, один вспомогательный, жми давай!!!

Пришлось, как говориться, нажать.

* * *

Захваченный пиратский лагерь понемногу приходил в себя. Не от последствий вчерашнего боя, а от того беспощадного празднества, которое устроили на его территории ошалевшие от радости победители.

Боя как такового и не получилось. Да, морских разбойников было больше, вооружены они были лучше, их боевой опыт нельзя было даже сравнивать с таковым у бывших контрабандистов, вот только сражаться они не собирались. Сразу после возвращения на стоянку после проигранного боя, большая часть пиратов еще сохраняла какую‑то толику боевого духа, но утром последовал добивающий удар.

Едва поднялось солнце, как выяснилось, что их командиры во главе с Безголовым, ночью исчезли в неизвестном направлении. Оставленные на берегу участники рейда оказались в ловушке: 'Лунатик' лег носом на грунт, а на сейнере опасающиеся преследования беглецы вывели из строя ходовые двигатели. Удобная, укрытая от посторонних глаз бухта превратилась в мышеловку, из которой не было выхода.

Возможно, со временем, среди них нашелся бы достаточно авторитетный человек, который смог бы хоть как‑то организовать паникующую толпу в подобие команды, но этого времени у них не было.

Разглядывая прошлым утром лагерь, я что‑то подобное и предполагал, но говорить на военном совете об этом не стал. Шапкозакидательских настроений хватало и так. Сбросил сообщение со своими выводами на БКС Самагеру, дождался от него кивка и ушел, оставив старосту разбираться со своими подчиненными самостоятельно. Кому надо и сам сообщит.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});