Темные тайны - Джинни Майерс Сэйн

не разговаривает со мной.

Ева кивает. Я смотрю через плечо на ее коллекцию колокольчиков и не вижу новых.

– Ты перестала мастерить колокольчики? – спрашиваю я, но она не отвечает. – Ева?

– Нет. Они больше не помогают. Я теперь постоянно ее слышу.

Внутри у меня все обрывается, и я пытаюсь успокоиться.

– Элору? – Я стараюсь, чтобы мой голос звучал небрежно, словно этот разговор ничего не означает. Но я не могу справиться с эмоциями. – Это ведь ее ты слышишь, да? Колокольчики нужны, чтобы ее заглушить.

Ева кивает, почти незаметно. И сердце у меня в груди начинает сильно колотиться.

– Я так устала, Грей. Она не оставляет меня в покое ни на минуту.

Я делаю глубокий вдох, сдерживая слезы.

– Ева, я понимаю, что это тяжело, но, значит, Элора тебе доверяет. Вот почему она установила с тобой контакт. – Ева отворачивается от меня и смотрит на реку, а я продолжаю давить: – Есть нечто, что она хочет тебе передать. О том, что с ней произошло.

– Мне страшно, Грей. – Слова Евы звучат так тихо, что я едва могу их разобрать. – Я не знаю, что делать.

– Элора в тебе нуждается. – Теперь уже мой голос дрожит. – Она нуждается в нас. Даже если то, что она говорит, страшно, ты должна…

Колокольчики Евы начинают звенеть и бренчать, заполняя пространство.

– Боже. – Ева зажимает руками уши. – Пожалуйста, перестань! – И я не понимаю, говорит она со мной или с Элорой. Но если она разговаривает с Элорой, то вряд ли ей это поможет, способности Евы устроены как радио, а не как телефон. Она может слышать духов, но не в силах общаться с ними.

– Ты слышишь ее прямо сейчас? – спрашиваю я, и Ева кивает.

Я надеюсь услышать знакомый голос Элоры, но я не слышу ничего, и мне больно думать, что она, возможно, все еще злится на меня. Наверное, именно поэтому она выбрала для общения не меня, а Еву.

– Что она говорит? Скажи мне. Мы должны сообщить кому-то…

Ева моргает. Я тянусь к ее руке, но она соскакивает с перил и шарахается в сторону.

– Ты никому не расскажешь, Грей? Никому? – Голос Евы как натянутая струна. – Пожалуйста!

А затем, прежде чем я успеваю что-либо ответить, она разворачивается и несется вниз по ступенькам, к своему дому. Я слышу, как хлопает за ней дверь. Мне удается встать, но я продолжаю держаться рукой за деревянное ограждение. Ноги подкашиваются, они словно из ваты. Я оглядываюсь в поисках сапог, чтобы отправиться на протоку Лайл. Мне необходимо увидеть Зейла. Но как раз в этот момент Лапочка зовет меня помочь сложить белье для стирки. Белья много.

А потом становится слишком поздно и темно. Я беру колоду Таро и забираюсь на кровать. Но вновь и вновь вытягиваю из колоды Верховную Жрицу в голубом одеянии.

Стража секретов.

Хранительницу тайн.

Хозяйку неизвестного будущего.

Лапочка говорит, что Верховная Жрица означает, что происходящее вокруг тебя не такое, каким кажется. Вскоре я засыпаю с раскиданными по простыням картами и звучащим в моих ушах шепотом колокольчиков Евы.

Мне удается встать на следующее утро рано, чтобы помочь Лапочке в магазине, но я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме признаний Евы и подарка Зейла. Поэтому я очень рассеянная, роняю целый поднос с крохотными стеклянными флакончиками, они разлетаются на миллиард осколков. Забываю, как разменивать деньги и обращаться с кассовым аппаратом.

Целый день Лапочка держит радио включенным, и ближе к вечеру кто-то прерывает музыку, чтобы сообщить нам, что теперь Элизабет официально считается ураганом и вот-вот достигнет берега к северу от Майами. Его скорость семьдесят пять миль в час, ему присвоили первую категорию. Новость заставляет меня прислушаться, но все равно это не моя проблема.

У меня ураган своих проблем не меньше пятой категории.

В половине шестого Лапочка вешает на дверь табличку «ЗАКРЫТО». Я кое-как дожидаюсь конца ужина, потом помогаю Лапочке убрать со стола и выскальзываю на улицу. Мне хочется пойти к протоке Лайл, к Зейлу. Но я этого не делаю, не могу. Что-то меня останавливает.

Целый день я думала об искренности в глазах Зейла, о его губах на моей щеке, о его близнеце Аароне, погибшем в огне.

О том, как он клянется, что его отец не убивал Эмбер и Орли, о заколке моей матери. Не понимаю, что все это значит.

Я иду к тому концу дощатого настила, что расположен ниже по реке. В направлении дома Харта и Элоры и старой понтонной лодки. Нет, я не ожидаю встретить там Харта. Мы с ним не разговаривали больше месяца, с той самой ночи, когда он едва не убил Кейса.

Но он там, я узнаю об этом раньше, чем ступаю на дощатый настил. Его сигарета как дымовой сигнал. Я замираю и думаю, не повернуть ли обратно. Не уверена, хочу ли с ним разговаривать, однако слишком поздно. Он слышал мои шаги.

– Ты можешь спуститься, – произносит он. – Я починил лестницу.

Я вздыхаю и, прежде чем влезть в лодку, снимаю с пальца кольцо Элоры. Потом занимаю свое привычное место на сломанном сиденье, и мы с Хартом просто сидим в молчании. Стараясь не смотреть друг на друга.

– Ну что, Грейси, – говорит он, туша окурок каблуком ботинка. – Я рад, что у нас состоялся тот разговор.

– У тебя все было нормально? – спрашиваю я. – Я по тебе скучала.

– Да, – кивает он и делает долгий выдох. Его голос похож на скрип ржавых петель. И, возможно, это первые слова, что Харт произнес за много дней или недель. – Я тоже по тебе скучал, Печенька.

– Извини, что не рассказала тебе о медали Кейса. Мне следовало тебе сообщить, как только я ее нашла.

Харт поднимает голову и внимательно смотрит на меня. Он очень похудел с начала лета, скулы заострились, и цвет лица бледнее, чем обычно.

– А почему ты не сообщила?

Я пожимаю плечами:

– Боялась причинять тебе лишнюю боль.

– Не надо меня оберегать, Грейси.

– Хорошо.

– Ты пришла сюда затем, чтобы сказать мне это?

– Не только за этим.

Харт приподнимает брови и достает еще одну сигарету.

– Тогда почему бы тебе не выложить остальное?

– Она разговаривает с Евой! – выпаливаю я. – Элора.

– Черт. – Он щелкает зажигалкой, но у него слишком дрожат руки, чтобы зажечь сигарету. – Что она говорит?

– Ева не желает мне рассказывать. Но что бы это ни было, оно доводит ее до нервного срыва. – Я смотрю на свой палец, где должно быть кольцо Элоры. – Лучше бы она вместо этого пообщалась