Теософические архивы (сборник) - Елена Блаватская

Единственного человека, чьи силы и знания можно легко проверить при помощи точной науки, и тем самым установить прочную связь между физикой и метафизикой – Фридриха Антона Месмера – с научной арены Европы во всеуслышание называли величайшим «школяром-неучем» во всем, что касалось духовных предметов. Почти на целое столетие, а именно: с 1770 по 1870, на западное полушарие спустилась кромешная духовная тьма, и она установилась так, словно намеревалась надолго остаться среди образованных обществ.

Однако примерно в середине нашего века, где-то между 1850 и 1860 гг., Атлантику пересекло подводное течение, которое достигло Америки. Затем, прямо по его пятам, в Америку для психических опытов прибыл удивительный медиум, Д.Д. Хоум. После того как он штурмом взял Тюильри и Зимний Дворец, он больше не стал скрывать свой ум и талант. Уже за несколько лет до его прибытия «над духом мечты» почти всех цивилизованных народов на обоих континентах произошла «перемена». Теперь же эта великая движущая сила работает вовсю.

Что же это было? Ответ прост. В центре величайшего накала самоуверенности точной науки и отчаянных триумфальных криков победы над развалинами основы основ – как безрассудно предвкушали некоторые дарвинисты – прежних предрассудков и убеждений; в самом центре мертвого спокойствия всеобщих отрицаний, внезапно повеяло ветерком из совершенно неожиданного места. Сначала это выдающееся вдохновение напоминало едва ощутимое шевеление, порывы ветра, надувающие паруса гордого корабля – корабля, имя которому «Материализм», команда которого бодро и весело вела своих пассажиров навстречу Мальстриму уничтожения. Но очень скоро этот бриз усилился и наконец превратился в шторм. С каждым часом он все сильнее ударял по ушам борцов с традиционными верованиями и в конце концов стал достаточно силен, чтобы стать услышанным всеми, кто имеет уши, и увиденным всеми, у кого есть глаза, и понятым всеми, у кого есть разум. Это был внутренний голос масс, их духовное чутье – этот традиционный враг холодного интеллекта, этот законный предшественник материализма, пробудившийся из своего долгого каталептического сна. И в результате все идеалы человеческой души, до сих пор попираемые ногами будущих завоевателей мировых предрассудков, самозванных проводников нового человечества – внезапно появились в самом центре всех неистовых стихий человеческой мысли и, подобно Лазарю, восставшему из могилы, подняли свой голос и громко потребовали признания.

Все это пришло вместе с лавиной «духовных» манифестаций, когда по всю Европу поразил феномен медиумизма, словно инфлюэнца. Несмотря на их неверное истолкование, эти явления, будучи в своем существе и реальности истинными и правдивыми, как сама правда, не вызывали сомнения; и, будучи по своей природе неоспоримыми, стали рассматриваться как очевидные доказательства загробной жизни – и более того, стали широким полем признания всяких метафизических возможностей. На сей раз все усилия материалистической науки опровергнуть их не привели ровным счетом ни к чему. Вера, что человек возрождается после смерти, и вера в бессмертие души больше не считались презрительно игрою воображения; ибо однажды уже доказали истинность подобного трансцендентального явления, что находится за пределами царства материи и недоступно исследованиям посредством психической науки. Поэтому независимо от того, что этот феномен содержит per se, и является ли он доказательством бессмертия, он демонстрирует существование невидимых и духовных областей, где действуют совершенно иные силы, чем известные точной науке, показывает, что все это лежит за пределами царства материализма. Стоит лишь переступить границу материи, и область духа становится беспредельной. Следовательно, тех, кто в это верит, больше нельзя запугать угрозами общественного отвержения и остракизма. По этой, очень простой причине после начала этих представлений почти все высшие европейские классы стали приверженцами «спиритуалистов». По сравнению со всеми этими людьми, верящими в эти феномены, оставалась лишь небольшая горстка недовольных и все на свете отрицающих консерваторов. Они и противостоят мощной волне этого процесса.

Тем самым, было еще раз продемонстрировано, что человеческая жизнь, свободная от всех мировых идеалов и верований, в чем и заключалась вся философская и культурная жизнь античности, в те давние, исторические времена возглавляемая Сократом, Платоном, Пифагором и неоплатониками Александрии, лишилась своего высочайшего смысла и значения. Мировые идеалы не могут полностью исчезнуть. Изгнанные отцами, они будут приняты детьми с открытыми объятьями.

Давайте вспомним, как все происходило.

Случилось так, что между третьей и четвертой четвертями нынешнего века это влияние установилось в Европе – а еще раньше в Соединенных Штатах. Произошло это в предустановленное и предназначенное законом циклического развития время – в дни решительного восстания психики против сухого научного догматизма и еще более пугающих учений школ Бюхнера и Дарвина. Те, кто читали наш журнал с самого его основания, могут без труда вспомнить ход этих событий, наводящий на определенные размышления. Так пусть же они вспомнят, каким образом волна мистицизма, первые двенадцать-пятнадцать лет свобода распространения которой в Америке публично не позволялась, особенно из-за религиозных предубеждений, наконец прорвалась через все искусственные преграды и наводнила Европу, начав с Франции и России и завершая Англией – страной, где медленнее всего принимаются новые понятия, даже если они преподносят нам истины такие же старые, как мир.

Тем не менее и вопреки этому противостоянию, «спиритуализм», как вскоре было названо это явление, получил «права гражданства» в Великобритании. Несколько лет он царствовал там повсеместно. И все же, в действительности, сам его феномен, его психические и месмерические манифестации оказались не чем иным, как циклическими возвращением возрожденной доисторической теософии и оккультного гностицизма допотопных мистерий. Существуют факты, которые не может отрицать образованный спиритуалист; а именно: на самом деле, современный спиритуализм есть не что иное, как самый ранний этап возрождения еще не сформировавшейся теософии, а современная теософия есть renaissance [возрождение] древнего спиритуализма.

Таким образом, волны великого спиритуалистического течения оказались ни самостоятельным, ни чем-то принципиально новым. Когда, ведомые законом цикличности, они появились впервые, проявив себя в Рочестере, то оказались на попечении двух молоденьких девушек и их неуклюжими приспособлениями, которые дали им название и истолкование. И потому, когда, сломив все преграды, этот поток проник в Европу, он нес с собою накипь, окалину и всяческий мусор, старые обломки гипотез и смутно намеченные стремления, основанные на заявлениях, высказанных этими девушками. И все-таки рвение, с которыми почти все образованные европейцы приняли «спиритуализм» и спиритизм сестер-близняшек, несмотря на всю его несостоятельность, являет собою превосходный урок.

В этом страстном порыве человеческой души – в этом безудержном стремлении самых высших человеческих стихий навстречу к своим забытым богам и Богу внутри них самих, можно было услышать голос общественного сознания. Это и было явным и правильно понятым ответом внутренней природы человека на тогдашнее буйство, поглотившее материализм этого века, восторжествовавший в качестве бегства еще одной формы зла – приверженности догматическому, духовному консерватизму государственных религий. Это было громким, страстным протестом против медленного перемещения к средней точке между двумя крайностями – а именно: между принудительным насаждением в течение многих веков личного Бога бесконечной любви и милосердия посредством дьявольских методов меча, костра и инквизиторских пыток; и с другой стороны (как естественная реакция), царства полного отрицания такого Бога, а вместе с ним бесконечного духа, Универсального Принципа, проявляющегося в качестве непреложного Закона.

Истинная наука мудро старалась покончить с этим ментальным рабством человечества, с его ортодоксальным и парадоксальным Богом; псевдонаука придумала как при помощи софистики избавиться от всякой веры, кроме веры в материю. Ярые противники мирового Духа, отрицая Бога в Природе, равно как и особое космическое Божество, долгие годы прилагали усилия к созданию искусственного, лишенного души человечества; но получилось лишь так, что их карма послала сонмы псевдо-духов или душ, чтобы воспрепятствовать их усилиям. Разве стал бы кто-нибудь отрицать, что величайшие и лучшие представители материалистической науки не выдержали чар этой обманчивой надежды, которая на первый взгляд выглядела весьма очевидным доказательством бессмертия души человека[788] – то есть сомнительной связи между жизнью и смертью?[789] И все-таки подобные неестественные проявления, будучи в своей массе неподдельными и самопроизвольными, привлекали и убеждали всех, обладающих в душе священной искрой интуиции. Некоторые примыкали к ним вследствие гибели идеалов, крушения богов и верований в каждом центре цивилизации, где сами они изнывали от духовного голода; иные, живя среди софистического искажения всякой достойной истины, предпочли даже самое слабое приближение к правде вере во что-либо иное.